Евгения Горская - Сильнее неземной любви
— Ну хватит, мама, — поморщилась Жанна. — Что это тебя на философию потянуло?
От разговора с матерью ей стало совсем тоскливо. Жанна легла на хрустящую простыню и почти сразу заснула. Жаль, что проснулась в полной темноте и до утра лежала, подложив руки под голову.
Ивану не понравилось, что она настроена сражаться с Мишей. И это означает только одно: он совсем ее не знает и не понимает.
Или он как раз знает ее и понимает, что Жанне нужна не половина фирмы и квартиры, ей хочется отомстить за унижение.
Обязательно отомстить, иначе она не успокоится.
Именно это не понравилось Ивану.
Жанна протянула руку, взяла стоявший на тумбочке старый будильник — половина седьмого. Нашарила ногами свои старые тапочки, которые всегда надевала, наведываясь к родителям, прошлепала на кухню и включила чайник.
За окном зачирикала птичка, какой-то мужчина негромко позвал собаку, гулявшую вопреки правилам без поводка.
Жанна достала любимую мамину турку, нашла на полке кофе, поставила на плиту.
Она сказала Лизе правду: если бы не узнала про Вику, не поняла бы, что любит Ивана. Давно любит, еще до того, как он обнял ее в первый раз. Недаром она всегда злилась, когда он болтал с Настей.
Горячий кофе пах упоительно. Жанна наклонилась над туркой, вдохнула аппетитный запах, перелила кофе в чашку.
Вспомнила, что уже вчера батарейка у телефона садилась, и достала мобильник из сумки. Так и есть, телефон никак не хотел включаться.
Проснулись родители. Мама попыталась впихнуть в Жанну завтрак, но она твердо отказалась. Вопреки общеизвестному мнению ей казалось, что полнеют как раз от утренней еды.
Без телефона было непривычно. Жанна еле дождалась, когда магазины начнут работать, и отправилась в ближайший «Связной», купила зарядное устройство и, вернувшись назад к родителям, увидела, что звонков было много. Миша трезвонил вечером и утром, Иван все время с аккуратным интервалом в один час. Еще в пропущенных вызовах был незнакомый номер, но на него Жанна не обратила внимания.
Этот номер высветился, когда она едва успела положить аппарат рядом с подключенным к сети зарядным устройством.
— Привет, — сказал ей незнакомый мужской голос. — Слушай, тут один комп получился лишний. Я всех опросил, никто не знает, откуда он взялся…
Жанна не сразу поняла, что это один из программистов, Максим Чернышев. Она просила его к понедельнику провести инвентаризацию всего имеющегося в фирме оборудования. Выходит, парень дотянул до последнего и занялся противной работой в выходные.
Делать ей было совершенно нечего, торчать у родителей тошно, к тому же появляться в фирме при полном скоплении народа не хотелось, а появиться было необходимо. Хотя бы затем, чтобы взять со стола сердоликовую черепашку, давний бабушкин подарок. Черепашку Жанна считала своим талисманом.
— Оставь его у меня на столе, — распорядилась Жанна. — Я сейчас приеду.
Она опять не успела положить телефон, как засветился номер Ивана.
— Да, — буркнула Жанна.
— Ты где? — неоригинально спросил Изотов.
— А что?
— Я спросил, ты где. — Пожалуй, с ней никто и никогда так не разговаривал.
— Ваня, — засмеялась Жанна. — Я вообще-то свободная женщина.
Что на нее нашло вчера? Почему она увидела в Иване почти врага? Потому что у нее стресс и она не адекватна.
— Нет, — отрезал он. — Не свободная.
— Почему ты вчера меня не остановил?
— Потому что дурак был. В следующий раз я не буду слушать твои глупости.
— Сейчас поеду в офис, — отчиталась Жанна.
Вообще-то главной ее целью было отомстить Мишке, но сейчас она об этом забыла.
Ольга открыла глаза, когда совсем рассвело. Она уже забыла, когда так беззаботно спала, обычно просыпалась по нескольку раз за ночь.
— Давно не спишь? — улыбнулась она Валерию.
— Давно, — признался он.
— Так разбудил бы.
— Жалко. Очень ты сладко спала.
— Надо вставать, — с сожалением сказала она. — Я и так в последнее время всю работу на напарницу сбросила, это нехорошо.
— Когда у тебя выходной? — Он погладил Ольгу по щеке, притянул к себе. — Давай сходим куда-нибудь.
— Я работаю без выходных. — Она благодарно прижалась к нему щекой. — Тебе, наверное, такое и представить страшно.
— Почему страшно? Я тоже работаю без выходных.
Ольга полежала молча, уставившись в занавеску. Итальянские шторы она купила года три назад за сумасшедшие деньги и до сих пор не могла ими налюбоваться.
— Ты работаешь без выходных, потому что тебе иначе скучно, — объяснила она наконец.
Валерий не ответил. Ему не понравилось слово «скучно», поняла Ольга. Ну и наплевать.
— А я работаю, потому что нужда заставляет. Не буду вкалывать как лошадь, потеряю бизнес.
Пора вставать, но уж очень не хочется.
— У меня прием с двенадцати, — словно прочитал ее мысли Валерий.
— Знаешь, — неожиданно сказала Ольга, — я всю жизнь ненавидела своего пасынка. Теперь его нет, а я совсем не чувствую себя счастливой. То есть чувствую, но только благодаря тебе.
Ничего нельзя было понять из этих путаных слов, но он понял и сильнее прижал ее к своему плечу.
— Я прошла через жуткую бедность. Муж умер, у меня здесь никого не было, кроме свекрови, а она такая стерва, что лучше бы ее вовсе не было. И я одна с ребенком…
— Представляю, — посочувствовал Валерий.
— Нет, — зло отрезала Ольга. — Не представляешь. Это невозможно представить, это нужно пережить.
Он промолчал, опять погладил ее плечо.
— У меня теперь три квартиры и дача. А я какая-то… потерянная. Когда нищая была, и то увереннее себя чувствовала. Правда, тогда мне об этом думать особенно некогда было, я о другом думала. О том, как выжить.
Это говорить не стоило. Надо подавать себя как успешную даму, а она мелет черт знает что. Но почему-то рядом с ним ей не хотелось притворяться.
— Что случилось с твоим пасынком?
— Его убили. Застрелили в подъезде.
— Убийцу нашли?
— Нет. И не найдут, наверное.
Валерий посмотрел на часы. Ольга нехотя встала с кровати.
— Кто гуляет с твоей собакой? — вспомнила она.
— Соседка. — Он тоже поднялся, стал быстро одеваться. — Я освобожусь в восемь. Встретимся?
— Встретимся, — кивнула Ольга. Ей не понравилось упоминание о соседке, и она, понимая, что все делает неправильно, не удержалась: — Сколько лет твоей соседке?
— Семьдесят. — Он засмеялся и обнял ее, не давая застегнуть халат.
— Ты торопишься?
— Да, — признался он. — Султан не любит, когда меня нет дома.
Он вышел из подъезда и, не посмотрев на ее окна, скрылся под растущими внизу деревьями.
Ольга еще постояла у окна и позвонила сыну. Вчера она впервые за всю жизнь с ним не разговаривала.
В выходные в здание пропускали только тех, на кого в охрану подавалась специальная заявка. Это было предельно глупо, и Жанна давно взяла за правило предоставлять охране полный список сотрудников фирмы. Пусть каждый сам решает, когда ему удобнее работать.
В здании стояла непривычная тишина. Работал только один лифт из восьми, и ей стало грустно от того, что больше не будет в ее жизни привычной офисной суеты.
— Привет, — буркнула она Максу, швырнув сумку на свой стол. На свой бывший стол. — Ну, где бесхозный комп?
— Я всех опросил, честно. — Максим показал глазами на лежавший у Жанны на столе черный ноутбук и поправил очки на носу, а ей стало грустно, что она больше не увидит Макса. Он ужасно ее раздражал, он ездил на работу на самокате, и оставляемый у двери проклятый самокат вечно путался у всех под ногами.
— Ладно, иди, — отпустила она парня. — Я разберусь.
Макс подхватил рюкзак и вежливо попрощался:
— До свидания.
— Пока, — кивнула Жанна и добавила то, что нередко забывала говорить: — Спасибо.
Включив в сеть чужой ноутбук, а заодно и свой, Жанна выдвинула ящики приставной тумбочки, бросила в сумку лежавшие там косметичку, упаковку бумажных носовых платков, завалявшуюся шоколадку. Еще там были старые наушники, их Жанна брать не стала.
Заиграл телефон, она недолго порассматривала высветившуюся букву «М». Близких Жанна всегда записывала одной буквой и когда-то всерьез мучилась, кому отвести «М», маме или Мишке. Муж казался ближе, маму она записала как «ма».
— Да, — твердо произнесла она.
— Жанна, послушай. — Чего-то подобного она и ожидала. — Я люблю тебя. Я люблю тебя одну…
— Заткнись! — заорала Жанна. — Боишься, что я отсужу фирму?
— Не боюсь. Бери ее целиком, я подпишу все, что скажешь.
— Конечно, подпишешь! — Она заговорила чуть потише, скоро должен был появиться Иван, орать при нем она стеснялась. — Подпишешь, потому что я своего не отдам!
— Жанка, я люблю тебя.
