Бехеровка на аперитив - Корецкий Данил Аркадьевич
– Это провокация. – Павел Маркович резко отодвигает тарелку. – Я хорошо питаюсь в Америке. И у меня нет никаких жалоб! Просто я люблю поесть…
– Конечно, конечно, я вас понимаю… Только лучше не попадать в кадр. Все могут извратить и использовать против вас!
– Да, это они могут. Спасибо за предупреждение. Собственно, я уже наелся. Хотите докушать?
– Благодарю, я сыт.
– Как спалось, Геннадий? – поворачивается ко мне Ирина. Она улыбается и переглядывается с дочерью. Галочка удерживает на хорошеньком личике серьезное выражение, но уголки пухлых губок рвутся кверху.
– Замечательно. А вам?
– Не могу похвастать тем же. – Она лукаво улыбается и зевает, прикрывая рот ладошкой. – Днем наверстаю. После ванн хорошо спится…
Галина ноготком интимно царапает мне кисть.
– Можно, я поеду с тобой?
– Куда?
– Ну, по твоим делам…
– Нет, девочка, извини. Бизнес нельзя смешивать с отдыхом. – Я встаю и откланиваюсь.
– Золотые слова. – Сосед вытирает жирные губы несвежим платком и идет вслед за мной. Интересно, что ему надо?
– Вы девушку уже адаптировали? – спрашивает вдруг Павел Маркович на выходе из ресторана.
Я даже растерялся.
– Гм… Н у, в общем, да… Но почему вас это интересует? И вообще, что, собственно, вы имеете в виду?
– Вы ее усыновили? То есть удочерили? Извините, я изрядно подзабыл русский… Как я понял, вы с Ириной живете недавно…
– А-а-а, вот вы о чем… Нет, я не собирался никого удочерять. И с Ириной не живу. Это просто мои знакомые.
– Странно. Вы похожи на недавно созданную семью, – бурчит Павел Маркович.
* * *Дороги здесь хотя и узкие, зато ровные и гладкие. Мой «мерседес» идет под сотню, встречные машины пролетают совсем рядом, со звуком пушечного ядра. Чух! Чух! По обе стороны шоссе раскинулись тщательно убранные и будто расчесанные гигантской расческой поля. Ярко светит солнце, руки в апельсиновых перчатках сжимают руль, нога привычно давит на акселератор. В синем небе медленно плывет серебристый самолетик, оставляя за собой белую ниточку инверсионного следа. «МИГ-31»? Да нет, откуда он здесь… Руль дрогнул вправо. Чух! Я с трудом разминулся с огромной синей фурой – между бортами осталось сантиметров пятнадцать…
А откуда взялся этот Павел Маркович? Может, его подвели ко мне специально? То, что он неуклюж и карикатурен, ничего не значит: агент может иметь самую неподходящую внешность, чтобы не вызывать подозрений… Другое дело, что я еще не проявил себя настолько, чтобы обставлять меня агентурой. Собственно, я вообще никак себя не проявил. Если, конечно, не считать «адаптации» Галочки… А что, интересный термин!
В Марианских Лазнях и его окрестностях всего шестнадцать тысяч жителей – по нашим меркам такой населенный пункт именуется рабочим поселком. Только шлакоблочных, саманных или насыпных бараков, железнодорожных вагончиков и убогих двухэтажек из бракованного кирпича здесь нет. Нет переулка Строителей и Третьего тупика, нет немощеных проулков, нет засоренной канализации, луж и мусорных свалок, в которых ковыряются куры и бродячие собаки…
Зато есть прекрасные дворцы и особняки, чистые широкие улицы, огромные площади, великолепные парки с ухоженными английскими газонами, цветомузыкальные фонтаны, обязательная питьевая галерея, есть даже крупнейший в Европе гольф-клуб и казино, не уступающее Баден-Баденскому. В отечественные классификации все это явно не вписывается…
Я подъезжаю к гольф-клубу. На аккуратно расчерченной белыми линиями асфальтовой площадке стоят несколько шикарных, престижных, или, на современном новоязе, «крутых» машин. Серебристый «порше-кайена», удлиненный белый «Мерседес SL», перламутровая «Ауди Q7», черный «БМВ-730»… «Роллс-ройсов» тут нет, но и без этого можно подумать, что парковка находится не в скромном европейском рабочем поселке Мариански Лазне, а где-нибудь в Абу-Даби, Вашингтоне или даже в самой Москве!
По контрасту приткнувшийся сбоку вполне приличный «Пежо-307» кажется водопроводчиком, случайно вышедшим в бальную залу на посольском приеме. Я паркуюсь рядом, обхожу симпатичную красную машинку, рассматриваю номер «5353». В магическом чередовании цифр, символизирующих отличие и посредственность, падение и взлет, мерещится некая закономерность судьбы, выставляющей оценки всем живущим на земле. И то, что последняя отметка «тройка» – не очень хорошая примета для хозяйки машины. Почему именно хозяйки, а не хозяина? Для аналитика моего уровня все очень просто: «Пежо-307», да еще красный – это стопроцентно дамский автомобиль. Могу поспорить на что угодно! И сегодня в делах неизвестной дамы наступит спад. Маленький, незаметный, но спад – как «тройка» после «пятерки».
Через несколько минут поднимаюсь по ступенькам к центральному входу, сосредоточенно оттирая темную полоску то ли грязи, то ли ржавчины на большом пальце моей замечательной перчатки. Тонкая замша легко деформируется, поэтому грязь постепенно исчезает, а вдавленность остается. Но я надеюсь, что это не помешает мне сойти за владельца апельсиновой «ламборджини», небрежно оставленной у входа… И действительно, без внимания я не остаюсь: меня встречают, приветствуют, предлагают небольшую экскурсию.
– Наш клуб открыт в 1905 году при участии английского короля Эдуарда VII, – поясняет прямой, чопорный, сам похожий на английского лорда администратор. На нем идеально сидящий фрак и полузабытое пенсне с голубыми стеклами, за которыми проглядывают льдинки серых глаз.
Сам я, мягко говоря, небольшой любитель гольфа, но сейчас с интересом рассматриваю огромное, тщательно подстриженное поле на восемнадцать лунок, где богатые проходимцы в кепочках, похожих на жокейские, демонстрируют наборы клюшек, вычурные позы и неестественные удары по маленьким пупырчатым мячикам.
– Это престижный, элитарный и всемирно известный клуб. Совсем недавно правнучка Эдуарда VII – Елизавета II пожаловала нам звание «Королевский». Состоять членом Королевского гольф-клуба большая честь…
– Не сомневаюсь, – я почтительно склоняю голову. – Но зачем им столько клюшек?
– Гм…
Стекла пенсне утратили прозрачность, как «поляроид» в лучах солнца. Серые льдинки спрятались за шторкой. Я понял, что задал дурацкий вопрос.
– Их ровно столько, сколько надо. В игровой комплект входят четырнадцать клюшек. Одни для того, чтобы мяч летел по определенной траектории, другие – чтобы он катился…
– Думаю, я обучусь всем этим премудростям, – бодро говорю я. – Каковы условия вступления?
Лорд-администратор посмотрел на меня, как дятел на обнаруженную под корой гусеницу. Потом профессионально-терпеливо кивнул головой.
– Вы будете удивлены, но вступительный взнос всего двести двадцать тысяч крон или около восьми тысяч евро, – сообщил он таким тоном, будто у него самого эта сумма постоянно лежала в бумажнике для мелких расходов. Но, наткнувшись взглядом на мою окаменевшую физиономию, почти скорбно закончил: – Правда, необходима рекомендация хотя бы одного члена клуба.
– Надеюсь, слова господина Лазарева будет достаточно? – безапелляционно спрашиваю я.
– Сейчас мы это выясним.
Администратор подходит к компьютеру, и в осветившихся стеклах его пенсне, как на голубых мониторах, начинают мелькать списки имен и фамилий. Я вижу отражение, но прочесть ничего не могу.
– К сожалению, господин Лазарев не числится среди членов нашего клуба.
– Как не числится?! Такой высокий, солидный господин, около пятидесяти лет, шатен с аккуратным пробором…
– Извините, господин Поленов. – Тон администратора становится ледяным. Голубые экранчики гаснут, то ли из-за смены настроения, то ли из-за выключенного компьютера. – Мы не полиция, а наши члены – не разыскиваемые преступники!
Я саркастически хмыкаю про себя. Да неужели? А кого ищет Интерпол? Как раз члена вашего клуба Лазарева. Именно разыскиваемым преступником он и является!
Но ясно, что продолжать общение на такой ноте не имеет смысла. Лучше выпить кофе…
