Фридрих Незнанский - Пермская обитель

Кукушкины дети — обычная история. Официального мужа у Татьяны и в помине не было. Правда, говорили, через несколько лет Светлоярова спохватилась и ринулась искать малыша. Только того подкидыша уже усыновили.

Самое страшное, от всех этих оглушительных известий Костя, слывший ярым сторонником здорового образа жизни, постепенно начал выпивать. Сначала, когда его стыдили, что он чурается хорошей компании, Халатин мог пригубить для приличия винца. Обычно состав участников подобных сборищ был случаен, разные поездки — разные люди. У Кости и без выпивки хорошее настроение, поэтому его трезвый образ жизни не бросался в глаза. Позже, когда голову раздирали мрачные мысли, он старался смыть их водкой.

Привычка к выпивке становилась пагубной. Вырвавшийся из-под родительского присмотра Халатин уже и натощак пропускал одну-две рюмочки. На горизонте маячил призрак алкоголизма. Благо, Костя сумел взять себя в руки и, поварившись с годик в эстрадном котле, вернулся к работе по прежней специальности, с удовольствием окунулся в разработку новых компьютерных программ. У него было стойкое ощущение загулявшего мужа, который из-за мимолетного увлечения бросил законную жену, нахлебался с новой вертихвосткой неприятностей, а теперь вернулся в семью, где наконец-то по-настоящему смог оценить преимущества этой тихой заводи. О коварной разлучнице, заманившей его в свои сети, в данном случае о шоу-бизнесе, вспоминал с нескрываемым отвращением.

Этим-то и неприятно было неожиданное приглашение к следователю. Значит, опять придется вспоминать всех этих пронырливых певцов и музыкантов. Однако вопрос, который задал ему Турецкий в присутствии Яковлевой, оказался чисто технического свойства. Костю просили вспомнить, с какой стороны раздался тот роковой выстрел, прозвучавший 10 ноября 1999 года.

Некоторые фрагменты той картины прочно запечатлелись в его памяти. Разве можно забыть, как разъяренный человек бежит с пистолетом! Одно неосторожное движение — и ты труп. Костя тогда натерпелся страху. Тем более что чувствовал себя виноватым перед Прыжковым: действовал у него за спиной, пытался навредить ему, подкупал режиссера. Хорошо еще, сбоку к Игорю подскочил Шифман и неловко начал — хватать того за руку. Тогда и Халатин, проявив хорошую реакцию, ринулся на вооруженного певца. Шифман ниже Прыжкова, поэтому тот вытянул руку с пистолетом кверху. Костя рассудил, что в таком положении выстрелить можно лишь в потолок. Поэтому он не пытался отобрать пистолет, а просто вцепился мертвой хваткой в руку бузотера. Однако не на шутку разошедшийся Прыжков всячески сопротивлялся. Правым плечом он с такой силой оттолкнул Шифмана, что тот свалился. Тут же после этого локтем левой руки сильно ударил Халатина. От мощного удара в челюсть у Кости потемнело в глазах. Он отступил на шаг, и в это время прогремел выстрел. Откуда стреляли, Костя затруднялся сказать.

— У меня у самого тогда в ушах звенело, — признался он. — К тому же я не знаю, какая громкость у выстрела. Помню только, меня удивило: вроде бы только что пистолет был над головой, дулом вверх, и вдруг пуля попадает в самое сердце. Я решил, что в пылу схватки Прыжков как-то нерасчетливо перевернул его. Все произошло не то что быстро — мгновенно, никто ничего не разобрал. Но, припоминая тот момент, я склонен думать, что выстрелили откуда-то сбоку. Такое у меня создалось впечатление.

Его слова лишний раз подтвердили догадку следователей о выстреле со стороны.

Глава 50

ОБЫЧНАЯ ИСТЕРИКА

До закрытия парикмахерской оставались считанные минуты. В женском зале была одна клиентка — у маникюрши. Светлана — невысокая крепенькая блондинка, уже освободилась. Джинсы на ней так обтягивали зад, что, казалось, при малейшем движении лопнут.

По предложению Яковлева, они втроем прошли в комнату, где обычно отдыхали сотрудницы.

— Сейчас милиция расследует одно дело, связанное с небезызвестным инвалидом Дергачевым, — объяснил девушке Владимир и спросил: — Вы брали у него на днях деньги?

Светлана смутилась — она решила, что речь идет о плате за стрижку. В парикмахерской больше половины достается хозяйке, остальное мастерице. При обслуживании же на дому все доставалось ей одной. Поэтому Светлана испугалась, что речь сведется к неуплате налогов. В ходе разговора недоразумение быстро выяснилось. Девушка клятвенно заверила оперативников в том, что никаких денег от Дергачева не получала и, стало быть, никому не передавала. Милиционеры успокоили ее, сказав, что сообщать о приработке хозяйке не собираются.

Оперативники покинули парикмахерскую с легким ощущением, что бойкая девушка способна им соврать.

Пока шли плохо освещенными закоулками к силуяновскому дому, Урусов рассказывал о себе. Как поступил в школу милиции, как потом работал участковым инспектором, как женился, какой у него замечательный сын.

Наконец они подошли к блочному дому-башне. Щели между блоками были замазаны черным варом. Казалось, чья-то гигантская рука обвела каждый блок рамкой, словно желая подчеркнуть его индивидуальную роль в деле массового жилищного строительства.

У Силуяновых была точно такая же двухкомнатная квартира, как и у Дергачевых. Там живут трое, Сергей с родителями, и здесь трое — мать, Катька и Геныч. У него, как у единственного мужчины, имелась своя комната, дальняя. Там же находится письменный стол, за которым днем занималась Катька. Когда оперативники пришли, ее не было дома.

— Нам известно, что ваш приятель Сергей Дергачев раздобыл где-то деньги на не совсем благое дело. Он хочет расправиться со своим давним обидчиком, по чьей инициативе сделался инвалидом. Строго говоря, степень вины Дергачева в данном случае невелика. Слышали ли вы что-нибудь об этом?

По виду Геныча было заметно, что он поставлен в трудное положение. Он прекрасно понимал, что, если ничего не скажет, оперативники с тем же вопросом поедут на работу к Витальке. На фабрику тому позвонить невозможно, и получится дурацкая ситуация. Он промолчит, а Виталька может сказать. Оперативники могут и разделиться, они же не знают, что с Виталькой сейчас нельзя встретиться. Один из оперативников поедет на фабрику, а второй останется с Генычем, следить, чтобы он не позвонил. Короче говоря, менты поставили его в безвыходное положение. Но Сереге, похоже, вреда от этого не будет.

— Это Катькин начальник расщедрился, сестры моей. У него тоже с тем человеком какие-то счеты. Самого его я не знаю.

— Где работает ваша сестра?

— В какой-то фирме, точно не знаю. Торгуют газетами, книгами. Еще они выпускают брошюрки с кроссвордами.

— Она сейчас на работе?

— Девятый час. Вряд ли.

— Вы ее телефон знаете?

— Конечно.

— Позвоните на всякий случай, вдруг она еще там, — попросил Яковлев.

— Что сказать-то?

— Я сам поговорю с ней.

Геныч набрал номер и некоторое время слушал длинные гудки.

— Никто не подходит.

— Ладно, подождем. Когда ваша сестра приходит?

— По-разному. Может, с подругами куда пошла.

Геныч не знал телефоны никого из Катиных сотрудниц, не помнил и фамилию ее начальника. Оперативникам оставалось набраться терпения и ждать прихода девушки. Им повезло — она появилась примерно через полчаса.

По постному выражению лица брата Катя сразу догадалась, что эти молодые люди — незваные гости. Но поскольку те выглядели довольно прилично, не испугалась. Лишь слегка оробела, когда один из них, приветливо поздоровавшись, сказал:

— Мы из милиции, интересуемся делом, связанным с Сергеем Дергачевым, и нам требуется ваша помощь. Скажите, пожалуйста, как зовут вашего начальника?

Почуяв недоброе, Катя пролепетала:

— Станислав Львович.

— Фамилия?

— Ледовских.

— Насколько нам известно, он оказал Дергачеву определенную финансовую поддержку, для того чтобы Сергей с помощью каких-то московских знакомых, как говорят, разобрался со своим давним врагом. Поэтому нам нужно срочно поговорить со Станиславом Львовичем.

Какое-то мгновение Катя с расширившимися от ужаса глазами смотрела на оперативников, потом вскочила со стула и ринулась в соседнюю комнату, откуда послышалось оглушительное рыдание. Из кухни вышла не сказавшая за весь вечер ни слова мать. Она и Геныч растерянно смотрели на визитеров.

— Успокойте ее, — кивнул Урусов.

Мать шустро юркнула в комнату, туда же зашел и Геныч. Яковлев попросил его не закрывать дверь.

~ — Только устроилась на работу… — всхлипывала Катя, — и сразу доносить на начальника… Меня в два счета вышвырнут.

Решительно подойдя к лежавшей на кровати девушке, Яковлев сказал:

— Катя, я могу гарантировать, что все сказанное вами сейчас никоим образом не отразится на работе. Слово офицера. Его отношения с милицией — не игрушки. Если Ледовских сильно виноват, у вас будет другой начальник. Если он останется на месте, то мы его так припугнем, что не вы его, а он вас будет бояться пуще огня.