Максим Милованов - Рынок тщеславия
Из бесед удалось выяснить, что последний день Стариковых ничем не отличался от всех предыдущих. Как обычно, они отправились утром из квартиры, снимаемой на деньги родителей, в Политехнический университет, где учились на четвертом курсе машиностроительного факультета. Отсидев две пары, супруги решили, что на физкультуру идти не обязательно и лучше отправиться домой. Но куда они попали на самом деле, оставалось загадкой. После института их никто больше не видел. Одна сокурсница, правда, сказала, что Павел и Лариса на перекрестке сели в какую-то белую иномарку, то ли в «ауди», то ли в «фольксваген». Точнее сказать девушка не смогла, поскольку видела все издалека, а на расстоянии новые модели двух немецких фирм практически неотличимы друг от друга.
Валентина вышла из отдела внутренних дел, полная решимости выяснить, что это была за машина. Она собиралась подробнее расспросить родителей супругов Стариковых и выяснить, у кого из знакомых Павла и Ларисы есть автомобили. Ей и самой сейчас индивидуальное транспортное средство очень бы пригодилась – путь предстоял неблизкий. Как назло, машина Аркадия стояла в автосервисе на ремонте.
Глушенкова шла к автобусной остановке, когда перед ней вдруг возник Валерий Витальевич Кульков. В руках он держал красивый букет, наверняка составленный профессиональным аранжировщиком.
– Это вам.
– Спасибо, – поблагодарила Глушенкова. Она была уверена, что женщина никогда не должна отказываться от цветов. – По какому поводу такой подарок?
– Во-первых, вы очень красивая женщина.
– А во-вторых?
– А во-вторых, я благодарен вам за сына! Вы не представляете, как он изменился! Сидит дома у компьютера, никуда не ходит, денег не просит. Вот уже два вечера подряд мы все собираемся за ужином и нормально общаемся. Совсем как настоящая семья!
– Рано радуетесь, – сочла необходимым умерить его эйфорию Глушенкова. – Шоковое состояние продлится недолго. Скоро он придет в себя, и вот тогда вам с ним будет очень трудно. Приготовьтесь заранее.
– Все равно спасибо! Провести хоть несколько дней как нормальная, полноценная семья – настоящее счастье. Вот, возьмите, пожалуйста…
Сказав последнюю фразу, Кульков достал из кармана конверт. Что лежало в этом конверте, догадаться было не так уж сложно.
– Видимо, вам, Валерий Витальевич, положительные эмоции слишком ударили в голову! – усмехнулась Глушенкова. – Только этим я могу объяснить вашу глупую выходку. Если вы быстренько уберете конверт в карман, будем считать, что этого эпизода не было. В противном случае мы с вами сильно поссоримся.
– Извините. – Кульков спрятал конверт. – Просто я не привык быть неблагодарным.
– Еще никто не пытался отблагодарить меня за то, что я упекла его сына в КПЗ, – усмехнулась Валентина. – Даже если результатом этого стали несколько вечеров семейной идиллии!
– Рад, что хоть удивил вас! Может, я могу быть вам чем-то полезным?
– Вы на машине? – спросила Глушенкова.
– Разумеется! – ответил адвокат.
– Подбросите меня в одно место? Только сразу предупреждаю, что ехать придется далеко.
– Готов доставить вас хоть на край света!
– Примерно туда мне и нужно, – улыбнулась Валентина. – В один из спальных микрорайонов.
Глушенкова подошла к автомобилю, на котором предстояло ехать, и улыбка сошла с ее лица: это был белоснежный новенький «ауди».
«Простое совпадение?» – пронеслось у нее в голове.
Кульков распахнул перед Валентиной дверцу, и она машинально села на переднее сиденье.
– Так куда мы едем?
– Мы пока никуда не едем. – Валентина недобрым взглядом покосилась на адвоката. – Сначала мы поговорим кое о чем!.. Давно у вас этот автомобиль?
– Месяцев восемь, наверное, – не замечая перемен в настроении пассажирки, ответил Кульков.
– Это последняя модель?
– Самая наисвежайшая! – похвастался Кульков. – Ага!.. Вы хотите купить машину?.. Тогда лучше этой и искать не надо. Немцы умеют делать автомобили. Полный привод, АБС, типтроник, полный электропакет, кондиционер… Не машина, а сказка!
Из всего услышанного Глушенковой было знакомо только одно слово – кондиционер.
Впрочем, ее совершенно не интересовали достоинства «ауди». Российская «Волга», когда была на ходу, вполне ее устраивала.
– Я спрашиваю не потому, что хочу купить автомобиль, – сказала Валентина. – Мне хочется знать, куда вы на этой машине отвезли Павла и Ларису Стариковых?
Глушенкова внимательно следила за реакцией Кулькова, на всякий случай держась за ручку дверцы. Тот был так поражен, что буквально потерял дар речи. Будь Глушенкова опытным автолюбителем, она могла бы определить состояние собеседника двумя словами: движок заклинило.
– Только этого мне не хватало! – наконец буркнул адвокат.
– Чего?
– Вот этого геморроя!
– А если без медицинских терминов?
– А если без терминов, – усмехнулся адвокат, – то не хватало мне еще ваших подозрений!
Валерий Кульков глянул на Глушенкову и добавил:
– Перестаньте держаться за дверь! Или вы и вправду думаете, что я подрабатываю убийствами?
– Я видывала в жизни всякие метаморфозы!
– Букетом будете обороняться? – поинтересовался адвокат, бросив взгляд на руку пассажирки.
Валентина обнаружила, что держит букет так, словно это огромный нож из хичкоковского фильма про маньяка-убийцу. Придав цветам более нормальное положение, Глушенкова спросила:
– Так что вы скажете по существу вопроса?
– По существу вопроса – мой полнейший прокол и ваша победа! – ответил Валерий Кульков. – Не знаю, как вам удалось это раскопать, но я действительно встречался с супругами Стариковыми. Правда, наша встреча закончилась вполне логично, без эксцессов.
– А подробнее можно?
– Конечно. Мы встретились на перекрестке недалеко от Политеха, как и договорились предварительно по телефону. Они сели в машину, и я попросил их подробно рассказать мне все, что относилось к трагедии на платформе «Вознесенская». Они старательно пересказали уже знакомую версию. После этого я поинтересовался, готовы ли они в суде подтвердить, что рядом с ними на платформе находился именно Хабибов. Они уверенно заявили, что готовы. Тогда я достал из дипломата два листа бумаги – показания торговцев со Средного рынка, утверждающих, что в это же самое время Хабибов находился на рынке, и дал почитать их Павлу с Ларисой. Должен сказать, что этот свой жест я сопроводил небольшой ложью. Я сказал, что у меня есть еще восемь свидетелей.
– А на самом деле?
– На самом деле их у меня было всего три, включая тех, с чьими показаниями я ознакомил Стариковых!
– Здорово! – усмехнулась Глушенкова. – И как они реагировали?
– Реакция была именно такой, на какую я рассчитывал! Они поняли, что показания восьмерых человек перекроют их свидетельства, и испугались. Стали говорить, что, возможно, и ошибаются, что могли видеть тогда вовсе не Хабибова, а похожего на него человека. А Лариса не выдержала и начала причитать, что у нее больше нет сил. Что она сама не знает, кого видела, а кого не видела, и вообще, ей все это надоело! Павел оказался покрепче, он пытался ее успокоить. Но сами знаете: если уж женщину понесло, останавливать бесполезно.
– Неужели она призналась в соучастии или в убийстве? – попыталась угадать Глушенкова.
– Нет, что вы! Сначала Лариса и Павел сказали мне, что на платформу «Вознесенская» их привел странный случай, произошедший накануне. Они, как обычно, проводили вечер в боулинг-клубе, в развлекательном центре «Меркурий», катали себе спокойно шары и потягивали пиво. И тут к ним подошел азербайджанец по имени Малик. Он пристал с просьбой сыграть с ним на деньги! Хвастался, что чуть ли не чемпион мира в бросании шаров, а сам едва на ногах держался от выпитого. В общем, дело закончилось тем, что «чемпион» проиграл Павлу семьсот баксов. А поскольку при нем было всего триста долларов, то остальные четыреста он пообещал отдать на платформе «Вознесенская». Сказал, чтобы супруги ждали его там на следующий день с половины четвертого до четырех. Причем сообщил, что сам приехать не сможет, а пришлет вместо себя брата. А чтобы тот узнал их, Павел и Лариса должны сидеть на самой крайней лавочке, лицом к ограждению, на котором висит реклама Аэрофлота. Именно там они и находились в момент гибели Елены Самохиной!
– Стариковы видели этого Малика раньше?
– Нет.
– Неужели они могли поверить обещанию совершенно незнакомого человека?
– А что они теряли?
– Действительно, ничего, – согласилась Валентина. – Между прочим, очень правдоподобная версия. Тот факт, что Стариковы оказались единственными из свидетелей, которые обратили внимание на стоявшего рядом мужчину кавказского типа, теперь вполне объясним. Ведь они ждали, что появится брат знакомого азербайджанца.
– Но почему они сразу не сказали это следователю?
