Инна Балтийская - Эликсир для Потрошителя
— Мне продолжать? — безжалостно спросила Алена.
Я в отчаянии закрыла лицо руками. Только не сейчас, я не готова, я не хочу этого слышать!
— То есть хозяйку пуделя убил Артур? — спокойно уточнил тем временем Игорь.
— Да. — четко ответила Алену. — И танцовщицу из группы Зульфии убил тоже он. Это было несложно, девчонка давно была в него влюблена. Он просто назначил ей встречу в то время, когда им, якобы, никто не мог помешать. Незадолго до ее прихода демонстративно уехал из особняка, загнав машину в лес, и вернулся через лазейку в заборе, которую он подготовил заранее. Зарезал девушку, затем добрался до машины и поехал в кино.
Он покушался и на меня, но не на ту нарвался. — она сухо усмехнулась. — Впрочем, неважно. Зульфия его подозревала, но боялась задавать вопросы. Даже тогда, когда он настоял на новой поездке в Новореченск. Зульфия, какая же вы малодушная!
— Оставь ее. — я отняла руки от лица, чувствуя, как в груди все растет холодный комок. — Лучше скажи… Кто убил Елену, секретаршу Михаила? Тоже Артур?
— Ты правда хочешь это узнать? — Алена сделала попытку усмехнуться, но никак не могла растянуть в стороны пересохшие губы. — Ты уверена?
— Не знаю… — больше всего мне хотелось заткнуть уши, так, чтобы не слышать ни звука. Или заснуть и никогда больше не просыпаться.
— Помнишь первую ночь? — безжалостно продолжала Алена. — Когда убили девушку-портье? Похотливая сучка, она в наш первый приезд не сводила глаз с Миши. Кокетничала с ним, мерзавка, прямо при мне. Думала, у мужика денег много, сейчас она его на свои надувные прелести подцепит. Ты помнишь ее?
Я помотала головой. Я действительно не помнила, как выглядела убитая девушка, которая помогла нам донести вещи до номера.
— Я вышла ночью из номера и прикончила сучку. — Алена чеканила слова, словно вбивала гвозди в крышку гроба. — Скальпель у меня был с собой. Потом вернулась в номер и легла спать. А ты даже ничего не заподозрила. Ну что, теперь поняла, кто убил поганую Ленку-подстилку?
Только сейчас я почувствовала, что по щекам медленно катятся слезы.
— Ты неделю жила в одном номере с маньячкой, дорогая. — мягко сказала Алена. — И видишь, тебя я не тронула. Хотя по ночам иногда хотелось, не скрою.
Она судорожно сглотнула и с вызовом посмотрела мне в глаза:
— Ну как ты себя чувствуешь теперь, правильная ты наша?
— Аленушка, мы что-нибудь придумаем. — пробормотала я сквозь подступающие рыдания. — Обязательно, вот увидишь.
Игорь скептически хмыкнул, но тут же закашлялся, поймав мой горящий ненавистью взгляд:
— Конечно, про Алену я понял сразу. — словно оправдываясь, скороговоркой произнес он. — То есть, я сначала не поверил в эликсир смерти. Подумал, что девчонка, убившая жену нашего президента, просто свихнулась, наплела нам сказок про потусторонние голоса в голове, а начальство и повелось.
Но приехал в этот город, внедрился в клинику, и быстро понял — все чистая правда. Причем, это всегда происходило по одной и той же схеме. В клинику приезжала пара — старый мужчина и молодая женщина. Им обоим кололи какое-то средство. Мужчина буквально на глазах молодел, а девушка, не меняясь внешне, превращалась в исчадие ада. Сначала обязательно пыталась отравить своего спутника. А если не получалось — то начинала мочить всех, кто под руку подвернется. Одно отравление я видел собственным глазами в кафе «Феникса», о трех других слышал по телевизору. Правда, отравительниц тогда не поймали, но по описанию я узнал девушек, побывавших недавно в клинике.
Так что на Алену я обратил внимание еще тогда, когда она лежала в клинике с женихом. Ждал, что она захочет убить его, но ничего не происходило. Когда они уехали из города, я, каюсь, даже подумал, что моя безупречная логика дала сбой. — он нервно усмехнулся. — И только когда Алена вновь появилась в клинике, понял, что не ошибся. Она стала одержимой, кого-то убила, и теперь надеется, что в этом городе ее избавят от жуткой мании. Хотя, конечно, я решил, что она убила своего жениха. Оказалось — соперницу.
— Но зачем вы хотите ее увезти с собой? — спросила я. — Зачем вам она, для опытов?
— Мне нужен эликсир, и нужны люди, на которых он подействовал. — устало ответил Игорь. — Пока что могу рассчитывать на Алену, Сашу и Артура. Если найду еще маньяков, захвачу и их с собой. Да, считайте, что для опытов. Иначе наши ученые не смогут синтезировать снадобье.
— А если я против? — мрачно спросила Алена.
— А у тебя есть выбор? — удивился Игорь. — Ты полагаешь, что годами сможешь резать людей, скрываясь от правосудия? Увы, дорогая, пока тебе просто повезло. Но на следующем убийстве тебя наверняка поймают. А не убивать ты теперь не сможешь.
Алена молча отвернулась от него. Игорь же резко встал, прислонился спиной к подоконнику и менторским голосом произнес:
— Ну что же, дамы и… — он замялся, поглядев на молчаливого Артура, но продолжать фразу не стал. — Короче, расклад сил ясен. Всем нам нужен эликсир, превращающий приличный людей в маньяков.
— Мне нужно совсем другое! — неожиданно встрял Артур. — Мне нужно противоядие! Я не хочу быть маньяком. Я боюууусь! — внезапно он разрыдался, как маленький мальчик, протяжно всхлипывая. — Меня же посадят, а там… Разорвут на части. Я не хочу, не хочу никого убивать!
Сидевшая до сих пор неподвижно Зульфия встрепенулась и кинулась утешать рыдающего любовника. Алена грустно сказала:
— Мне тоже нужно противоядие. Вот только никто нам его не собирается давать. И я даже не уверена, что оно есть.
— А мы не будем ждать милостей от природы. — весело произнес Игорь.
Его глаза горели, на щеках выступил румянец. Похоже, его здорово взбодрило то, что можно наконец сбросить маски и перейти в наступление.
— Думаю, противоядия пока нет в природе. Пока! — подчеркнул он. — Его еще надо создать. Так что нам нужен не только эликсир смерти. Нам нужен его изобретатель!
Глава 36
Пока над моей головой шли яростные споры, в моей душе бушевало настоящее торнадо. Игорю и Алене нужен генетик Самойлов. Под какой личиной он скрывается, неизвестно никому, даже мне. Но я могла хотя бы назвать двух, так сказать, кандидатов в Самойловы. Могла… но сделаю ли это?
С одной стороны, Самойлов — преступник. На его совести как минимум десять человеческих жизней только за последний год. И то, если не считать его жертвами тех, кого он превратил в маньяков поневоле. Так что заботиться об его безопасности просто дико. И тем не менее, я не смогла бы выдать его правосудию. Не смогла бы, и все. Впрочем, это исключено и по другой причине — я не могу сдать полиции Алену. А Самойлов, если уж попадет под следствие, не станет ее покрывать.
С другой стороны, если его найдет разведка чужой страны, она его просто выкрадет, а вовсе не посадит в тюрьму. Он продолжит свою безумную деятельность под их патронажем, и кто знает, каких еще чудовищ изобретет? Что же мне делать?
Я невольно взглянула на Алену. Она уже не участвовала в переговорах, теперь о чем-то яростно спорили Игорь с Артуром. Зульфия снова потерянно сжалась в комочек на краешке кровати, а моя подруга безучастно глядела в окно. Глядя на опущенные углы ее губ, я подумала, что вот она от действия эликсира как будто постарела лет на десять. В глазах не осталось былого задора, гордо распрямленные плечи ссутулились, словно на них лежала гора. А как бы я выглядела на ее месте? Я невольно передернулась, и тут же вздрогнула от новой неприятной мысли: как я теперь смогу оставаться с Аленой ночью в одном номере? Она одержима манией убийства, и сама призналась, что иногда ей хотелось убить меня!
Меня прошиб холодный пот. Я же трусиха, я теперь не смогу ночами сомкнуть глаз, буду просыпаться при любом шорохе. И во всех мелькающих в темноте неясных тенях буду видеть фигуру Алены, склонившейся надо мной с окровавленным скальпелем в руках.
Я посмотрела на Зульфию, и она, словно почувствовав мой взгляд, обернулась. Вид у нее был настолько затравленный, что мне стало еще страшнее. Она тоже боится, просто до безумия, ночевать в одном номере с Артуром, поняла я. Может, нам с Аленой просто поменяться местами? Мы поселимся в одном с Зульфией, а молодые маньяки перейдут в наш номер. Пусть в честном бою решат, кто кого зарежет!
Я почувствовала, что вот-вот меня начнет бить истерический смех. Нет, я не стану меняться номерами. Я же ученый, а не престарелая певица! Мои коллеги в 19-м веке заражали себя чумой и оспой, чтобы найти вакцины против смертельно опасных болезней. А я хочу позорно дезертировать от зараженной подруги. Ее вины в происшедшем нет. Если бы ее заразили СПИДом или туберкулезом, я бы тоже сбежала?
Сбежала бы, подтвердил внутренний голос. А свою совесть успокоила бы тем, что не могу приносить заразу в дом, к детям. Но в данном случае у меня нет такого веского оправдания. То, чем заразили Алену, не передается воздушно-капельным путем, не оседает на одежде и волосах. А значит, рискую я только собственной, мало кому нужной жизнью.
