Марина Серова - Коллекционер запретных плодов
– Полина, ты уходишь? А можно я пойду с тобой?
– Нет, Женя, тебе больше нельзя показываться на глаза Наталье. Как только ты мне понадобишься, я тебя наберу. Будь на связи.
* * *Я приехала на такси к «Санта-Марте» и на всякий случай пошла на ближайший пляж, чтобы посмотреть, нет ли там Ложкаревых. Мое чутье меня не подвело. После удачно проведенной операции они отдыхали. Юлька загорала топлес. Хорошо, что Наталье хватило ума не последовать ее примеру. Впрочем, что она могла продемонстрировать? Швы от пластической операции по увеличению груди?
Подойдя ближе, я не заметила, чтобы Наталья нервничала, опасаясь разоблачения. Впрочем, она и прежде никогда его не боялась. Я вспомнила повесть Марии Довгаль. Нонна-Наталья, вопреки всем разумным правилам, взяла из камеры хранения ломбарда понравившиеся ей сережки, не дожидаясь срока, когда они перейдут из залогового имущества в разряд комиссионного товара, и повесила их на свои уши. После смерти мужа она обчистила сейф, подбросила ключи в карман пиджака заместителя директора и стала спокойно разгуливать по городу в краденом колье. Неужели сейчас часы лежат в ее номере? Вряд ли. Ложкарева наверняка считает, что в отеле такого низкого уровня, как «Санта-Марта», нельзя доверять горничным. Каждый ведь по себе судит.
Наталья то и дело набирала какой-то номер. Вероятно, пыталась дозвониться до Эжена, которому хотела преподнести дорогой подарок. Я знала наверняка, что он недоступен. Сделав еще одну безуспешную попытку, она засунула мобильник в сумку. После этого мать и дочь встали с шезлонгов и пошли купаться, оставив свои вещи без присмотра. Значит, здесь часов тоже не было. Ворам всюду мерещатся воры. Скорее всего, часы находились в одной из ячеек сейфа, который находился в «Санта-Марте» рядом со стойкой рецепции.
На пляже мне делать было больше нечего, и я подошла к отелю. Около него стоял серенький микроавтобус. Что-то подспудно натолкнуло меня на мысль, что это полицейская машина. Я зашла в отель и увидела в кресле напротив входа черноволосого мужчину в штатском, он искоса посмотрел на меня и снова уткнулся в журнал. Около рецепции стоял еще один мужчина и по-испански разговаривал с администратором. При моем приближении тот еле заметно мотнул головой из стороны в сторону. Мол, не та. Я подошла к банкомату и вставила в него свою пластиковую карточку, чтобы снять наличные. Вскоре в отель зашли две женщины, отдаленно напоминающие Ложкаревых. Одной даме было около пятидесяти, другой – лет двадцать пять. Они разговаривали по-немецки, но мужчины, завидев их, напряглись. Администратор снова дал отбой, отрицательно мотнув головой.
Испанская полиция хоть и работала оперативно, но с конспирацией у нее было как-то неважно. Как бы эти мужчины в холле не спугнули прожженную воровку. Я вышла из «Санта-Марты», отошла в сторонку и позвонила Евгению:
– Слушай меня внимательно. Сейчас ты переставишь симки, позвонишь Наталье, скажешь, что жутко соскучился, поэтому хочешь немедленно встретиться с ней. Намекнешь, что у тебя для нее есть сюрприз, и назначишь свидание около музея истории костюма.
– На какое время назначать встречу?
– Через двадцать минут. Будь с ней поласковее, пусть потеряет голову от желания и тут же бросится к тебе на свидание. Не забывай про французский прононс. Сразу после этого разговора поменяй симки обратно. Это надо сделать непременно. Ты понял?
– Понял. А что потом?
– А потом ты продолжишь заниматься тем, чем занимался. На свидание ни в коем случае не ходи.
– Не больно-то и надо, – ответил Евгений и отключился.
Реакция на его звонок была поистине тайфунной. Минут через пять Наталья уже неслась с пляжа в отель. Устроившись в тенечке под пальмой, я стала наблюдать, что будет дальше. Минут через десять в гостиницу зашла Юля. Практически сразу после этого Наталью вывели под локотки на улицу и втолкнули в микроавтобус. Задержание происходило как раз в то время, когда туристы со всех сторон стекались в отель, чтобы переждать там дневной зной. Юля бежала вслед за полицейскими и кричала:
– Вы не имеете права! Это – моя мама. Она – гражданка России! Куда вы ее увозите? Я буду жаловаться в посольство.
Из машины вышел полицейский в форме и стал что-то говорить Юлии. Вероятно, он знал русский. Ложкарева-младшая слушала его молча и с каждым его словом делала шаг назад. Скорее всего, она поняла, что ее мать подозревают в очень серьезном преступлении, и испугалась, как бы ее не замели за компанию. Но Юлию никто не собирался задерживать. Полицейский сел в микроавтобус, и тот тронулся с места. Юля сначала была в столбняке, но потом вдруг бросилась на скамейку и стала колотиться в истерика. Туристы, проходящие мимо, таращили на нее глаза и посмеивались. Но разве о таком внимании она мечтала? Истерика длилась минут пятнадцать. Выбившись из сил, Юлия замолкла и стала вытирать слезы. Спектакль играть было не перед кем. Поднявшись со скамейки, она на деревянных ногах поплелась в сторону пляжа. Пройдя несколько метров, Ложкарева-младшая остановилась, развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла в отель.
Я смотрела ей вслед и думала, закончена ли на этом моя миссия. Пожалуй, нет. Да, Наталья теперь хлебнет лиха в испанской тюрьме. Она это заслужила. А вот Юля пока никак не наказана. А ведь это из-за ее неудовлетворенного желания выпотрошить из Костерина все до последней копейки мать пошла к бандитам и попросила попугать его друзей. Пусть косвенно, но Юлька все же была виновата в смерти Анны Степановны и Насти Фисенко. А как она обошлась с Лешей Андриановым? Эта эгоистка второй раз лишила его родителей, вернув в детдом как некачественный товар. Ложкарева-младшая определенно заслуживала наказания. Я представила себе, как она возвращается в Горовск, а муж вышвыривает ее вещи на лестничную площадку со словами: «В фитнес-клуб можешь не ходить. Пока ты загорала в Барселоне, я его продал, так же как «БМВ». Возможно, на этом период ее благосостояния кончится и другого подобного периода у нее никогда больше не будет.
Мне пришла эсэмэска от Елены Васильевны. Она назначала мне встречу около памятника Колумбу. Я взяла такси и поехала туда.
– Полина, у меня на все минут пятнадцать, не больше, – сказала она, когда мы встретились. – Сейчас Антонио в полицейском участке, дает показания. Я хочу коротенько рассказать тебе, что происходило вчера в нашем доме. Представляешь, Ложкаревы приперлись к нам едва ли не с утра...
– Да вы что?
– Я сама обалдела. – Далее тетя Лена скороговоркой рассказала мне про бассейн, про Мартина, про садовника, про две несработавшие «приманки», про странное опьянение Антонио и, наконец, про исчезнувшие часы. – Понимаю, Поля, что я говорила очень сумбурно, но обещаю тебе, что опишу все подробно в продолжение своей повести. Теперь вот еще что. Возьми это.
– Что это? – спросила я, глядя на конверт. – Письмо Алине?
– Нет, Полечка, там деньги.
– Тетя Лена, зачем? Не надо этого. – Я попыталась вернуть конверт обратно.
– Нет-нет, никаких возражений не принимается. Купи себе кольцо, похожее на это, – сеньора Ампбро напоследок продемонстрировала мне перстень с турмалином, окруженным несколькими бриллиантами, – чтобы не было проблем с таможней. Все, дорогая, мне пора! Жаль, что я не смогу тебя завтра проводить. Алине привет.
– До свидания, тетя Лена! Спасибо вам за все.
– Это тебе спасибо.
Я положила конверт в сумку и пошла на поиски ювелирного магазина. В первом же бутике я купила перстень, отдаленно напоминающий тот, что Алинка выпросила у матери. Он тоже был из белого золота, но в центре сиял не турмалин, а какой-то другой, более дешевый камень, и окружен он был, естественно, не бриллиантами, а фианитами. Во всяком случае, мне так сказали. Затем я вернулась в отель, заказала в номер то ли поздний обед, то ли ранний ужин, и стала смотреть телевизор, пытаясь найти российский канал. Меня уже тянуло на родину. В дверь постучали.
– Входите! – крикнула я.
– Полина, я тут пришел сказать, что мне позвонила сестра Натальи и предложила встретиться.
– Женя, как Юлька могла тебе позвонить, если я просила тебя сразу же вынуть серую симку? Почему я ее у тебя не отобрала!
– Понимаешь, на моей баланс вот-вот обнулится, а я хотел сделать один очень важный звоночек. Только я включил телефон, она и прорвалась...
– Понятно. Что ты ей ответил?
– Пока ничего конкретного. Я сказал, что занят и сам перезвоню, как только освобожусь.
Принесли заказанный мною обед. Пришлось разделить его с Женькой. Я ела механически, обдумывая, зачем Ложкарева-младшая звонила Эжену. Неужели ее куриных мозгов хватило на то, чтобы связать с ним арест мамаши? Впрочем, я очень быстро отмела эту версию. Елена Васильевна добавила сегодня несколько штрихов к психологическому портрету мисс Горовск-95. Впрочем, Юлька уже давно не мисс, а миссис, замужняя женщина, которая ни в грош не ставит институт брака. Ее интересуют либо деньги, либо секс. Что она хочет от Эжена? Либо того, либо другого. Я не стала высказывать вслух своих предположений, а просто предложила поменять симки и позвонить Юле.
