Марина Серова - Клад белой акулы
– А ткань? Что это была за ткань?
– Обрезок от свадебного платья мамы. Она дала сама, с куклами играть. И в детстве мне эта ткань казалась сказочно красивой!
– Точно! – воскликнула Нина. – А я-то понять не могла, что она мне напоминает! Мамино платье на свадебных фото!
– Это понятно. Но когда мы радовались, что нашли что-то ценное, когда Женя высказывала сомнения и мы решали ехать к оценщику, ты могла сказать, что это твоя коробка родом из детства?! – возмутилась Оля. – Ты же должна была ее узнать?!
– Конечно, я ее узнала, – почти прошептала Лера, – но рассказать вам эту историю все равно не могла.
– Почему?!
– Девочки, вы только сейчас не сильно сердитесь на меня, пожалуйста.
– Ну, говори, – озвучила Нина общую мысль.
– НИКАКОГО КЛАДА НЕТ!!
Слова Валерии произвели эффект разорвавшейся бомбы. Все присутствующие вскочили со своих мест, заметались по комнате, размахивая руками и выкрикивая эмоциональные, но трудно различимые из-за всеобщего гвалта возгласы.
– Мы пахали, как негры на плантации!!
– Такая шутка дурацкая?!
– Нина, а ты не знала?!
– Мозоли…
– Бессмысленная работа…
– И зачем это все было нужно?!
– Знаете, – перекрикивая возмущенных родственниц, начала я, – думаю, вам всем нужно успокоиться и дать Валерии возможность высказаться, пояснить свои мотивы. И, в конце концов, ответить на вопросы.
– Женя! – слегка подпрыгнула на месте Нина. – Скажешь, ты этого тоже не знала, как и мы?!
– Разумеется, нет! Мне было известно лишь только то, что вы сообщили о своей семье при найме на работу. На все вопросы о проблемах и тайнах, что всплывали по ходу расследования, или ты, или чаще Лера тоже отвечали. Более того, нанимая меня, вы показали документ, который доказывал: клад есть. Мне и в голову не приходило сомневаться. Поэтому я и хочу услышать пояснения Леры и узнать, как так вышло: все вокруг знают, что клад есть, а его на самом деле нет?!
– Я все расскажу, только выслушайте меня спокойно.
– Ладно, говори.
Девушки снова расселись по креслам и диванам и приготовились слушать.
– Наша бабушка умерла от рака мозга. Когда опухоль обнаружили, она уже была неоперабельная, плюс возраст, повышенное давление. Врачи сказали, что бессильны и сделать ничего нельзя. И спрогнозировали быстрый рост опухоли и резкое ухудшение самочувствия. Сначала бабушка начала не то чтобы заговариваться, скорее, пропускать буквы. Фраза осмысленная, но в некоторых словах она говорит начало и конец, а середину пропускает. И все это быстро, нарочно так не сделаешь. От этого становилось очень страшно. Также опухоли не видно. Вот и закрадывается мысль: «То ли есть она, то ли нет? И, может, еще обойдется?» А тут становилось понятно: опухоль есть, она начинает давить на мозг и медленно ее убивает. Бабуля была умной женщиной, она поняла, что умирает и что дальше будет только хуже. А еще она хорошо знала всех членов семьи, сыновей, и невесток, и внучек, могла достаточно точно просчитать их дальнейшее поведение и выбрала меня распорядителем своей воли.
– То есть нам она не доверяла? – ужаснулась Оля.
– Хотите, перескажу тот разговор со всеми подробностями?
– Да!
– Говори все, без утайки!
– Нашего папу бабушка считала слабым. И все мы знаем, что свои слабости у него были. Невесток, по настоянию деда Трофима, она не считала наследницами и не собиралась делать распорядительницами. Нашу маму она считала слишком мягкой, а Светлану – слишком жадной. Более того, бабушка умудрилась рассмотреть тенденцию пагубного влияния Светки на дядю и даже предсказала, что она нас рассорит после ее смерти. А вы, Нина с Олей, были еще маленькие. Бабушка сказала, что пока не понимает, какими вы станете, когда подрастете.
– Интересно, что сказала бабушка про тебя?
– Что у меня с детства было обостренное чувство справедливости, что я его не утратила, подрастая, и справлюсь с возложенной задачей.
– Какая еще задача?
– И что там с кладом, можно все же узнать?
– Девушки, ну имейте же терпение, – влезла я.
– У прадеда деньги в золотых монетах действительно были. Но он их тратил на протяжении всей жизни. Семья не просто так смогла в Ростов убежать во время революции. Дед Трофим откупился от чекиста, что пришел его арестовать. Тот не просто взял деньги и отпустил, дал дельный совет: переехать и стать крестьянином. Так можно было затеряться. Кто ж знал, что через несколько лет новые власти и за крестьян возьмутся? Трофиму снова пришлось дать взятку, чтобы, отобрав земли и скот, их в Сибирь не сослали. Вот тогда наш прадед принял решение закопать остатки монет на черный день.
Этот день настал, когда его дочь, Марию, арестовали за то, что она дала в морду немецкому офицеру. И не подумайте, что это была простая пощечина. Мария была высокой и сильной молодой женщиной, мешок пшеницы сама поднимала и несла, да еще с улыбочкой. Так что она немцу два зуба выбила. Семья готова была все отдать, чтобы ее спасти. Но не вышло. То ли немцы отказали, то ли уже расстрелять ее успели. Даже тело не отдали. Бабушка с прадедом хранили все в тайне. Были времена, когда за любые сношения с фашистской властью можно было серьезно пострадать. Может, спустя годы, после войны, это изменилось, но все равно к прадеду могли возникнуть ненужные вопросы. Ну, там «чем хотел откупиться? Где взял монеты?» Вот бабушка всегда и делала вид, что о судьбе сестры ничего толком не знала.
– Значит, они отдали монеты немцам и ни одной не осталось?
– Всего несколько штук. И бабушка их тратила на протяжении жизни. Так что клада никакого нет.
– Тогда, будь добра, объясни, зачем мы копали?!! Чего было искать?! – возмущалась Нина.
– Да, зачем?!
К этому моменту я уже все поняла и стала громко смеяться. Все девушки, включая Валерию, уставились на меня как на ненормальную.
– Женя, что смешного?!
– Вы не понимаете? Выдающейся выдумщицей Лера была не только в детстве. Повзрослев, она стала мыслить еще более изощренно. Предсказания бабушки сбылись: одна из невесток рассорила сыновей. И внуки не только не общаются между собой, они хуже чужих людей! Они враждуют! Именно эту миссию возложила бабушка на Валерию: все исправить!! И она справилась! Изготовила фальшивое завещание. «Нашла» его в подкладке бабушкиного костюма. Рассказала обо всем сестре, Нине. Заодно и проверила свою историю на прочность. Клянусь, я сама не провернула бы операцию лучше. Учитывая, что изначально у Валерии не было всех данных. Ведь она не подозревала, что о «существовании клада» знает посторонний и хочет вас устранить.
Еще раз повторюсь, Лера блестяще справилась с задачей! Эти недели вы жили рядом, готовили, ели вместе! Вы сообща тяжело трудились и преодолевали различные трудности! Даже сложилась ситуация, что пришлось бороться за жизнь, и вы справились!
– Ну, не сами, а с твоей, Женя, помощью.
– А это уже неважно. Главное, что вы помирились, объединились и сплотились!
– Понимаете, девочки, этому бабушка не успела вас научить! Она была готова все отдать, чтобы спасти сестру! Она была готова занять ее место, лишь бы Мария жила! Она всю жизнь страдала, что тогда у них с отцом ничего не вышло! На самом деле это и есть НАСТОЯЩИЙ КЛАД! Дружная, любящая семья, что не бросит и не предаст! Родные, двоюродные, неважно, настоящие сестры.
Вместо эпилога
На сей высокой ноте можно было бы и закончить эту поучительную историю. Но мне хочется рассказать, как сложилась дальнейшая судьба ее героев.
Когда немного улеглись вопросы и волнения, связанные с «исповедью» Леры, она припомнила, что упустила одну немаловажную деталь. Бабушка, завещая заботиться о семье, отдала ей последнюю золотую монету. Вернее, их оставалось две, но одну она отдала Георгию для расходов на ее погребение и установку памятника. И, кажется, Светлана ее успешно «прибрала к рукам».
Итак, монета осталась одна. Много стоить она не могла, а бабушка разрешила Лере распорядиться ею по собственному усмотрению. Женщина даже в трудные в финансовом смысле времена не собиралась ее продавать и хранила как память. А недавно решила навести справки и узнать стоимость. Золотая «десятка» оказалась в замечательном состоянии и была датирована 1906 годом выпуска. И стоила в наше время как настоящее сокровище! На зарубежном аукционе наследницы получили за нее 260 тысяч долларов. Все-таки Валентина была права, характеризуя свою старшую внучку. У Валерии осталось обостренное чувство справедливости. Она хотела поделиться с сестрами неожиданным открытием и, разумеется, деньгами. Но не хотела с этого начинать.
Анатолий Лысенко был осужден практически по всем пунктам обвинения и приговорен к пятнадцати годам лишения свободы.
Светлану Облонскую дочери и даже племянницы в конце концов простили. Они отправили женщину на лечение в хорошую дорогую клинику, содержат ее и проявляют всяческую заботу. Правда, Светлана совсем не изменилась. Все, что для нее делают дети и племянницы, она считает наказанием. Злится на весь мир и считает, что смогла бы лучше распорядиться полученными деньгами.
