Дарья Калинина - К колдунье не ходи
Подруги были изумлены. Выходит, Шемякин до того обеспокоен похищением Коли, что даже подключил к розыскам мальчика профессионалов? Он не довольствовался тем, что ребенка будут искать полицейские. Он также вызвал этого серенького человечка с неприятным взглядом и поручил ему поиски ребенка. Интересно, а стал бы Шемякин так суетиться, знай он, что Коля – не его ребенок?
– Мы считаем, что похищение Коли организовано сотрудниками центра «Комета».
– Это невозможно!
– Почему?
– Там работают люди, которым дорога их репутация. Они не станут похищать детей.
– Не очень-то вы их выгораживайте! – возразила Инга. – Эти люди занимаются всякими сомнительными делишками.
– Мы уже заслали в «Комету» своего человека, – поддержала ее Алена. – Сегодня вечером он выяснит, каким образом ребенок оказался у Лены и…
Алена прикусила язык, но было уже поздно.
– Ясно, – кивнул головой Шемякин. – Значит, вы и это тоже узнали, да? Ну, вы и проныры!
– Врачи выяснили, что Лена никогда не рожала. И, значит, Коля – не ее сын.
– Верно, – вздохнул Шемякин. – Лена – не родная мать Коли.
– А его отец…
– Отец – я! – спокойно произнес Шемякин. – В этом нет никакого сомнения.
– Но Лена…
– Лена никогда не рожала Колю, я это прекрасно знаю. Это сделала… м-м-м… это сделала за нее совсем другая девушка.
– И вы ее знаете?
– Ну, разумеется, я ее знаю, – спокойно произнес Шемякин. – Это моя подруга. Но так уж получилось, что она еще и дочь одного моего старого… м-м-м… приятеля. Сейчас ей исполнилось семнадцать, но в тот момент, когда она рожала сына, ей было еще меньше.
– У вас такая юная любовница?
– И еще – старая верная супруга, на которую записана половина моего состояния, старый приятель, который никогда мне не простит, что я соблазнил его дочь, и сама… назовем ее Ласочкой… сама Ласочка, которая до смерти боится, как бы ее отец не узнал, что у нее есть ребенок и что этот ребенок – от меня.
– Это такая большая проблема?
– Вы себе даже не представляете, насколько большая, – серьезно сказал Шемякин. – Если правда о рождении Коли выплывет наружу, вся моя прежняя жизнь полетит вверх тормашками. Мы с Ласочкой решили так: пусть Колю воспитывает посторонняя женщина. А все должны считать ее моей любовницей, родившей мне внебрачного сына.
Подруги были поражены. Вот уж чего они не ожидали, так этого!
– Выходит, ребенка вы с вашей… Ласочкой сами передали Лене?
– Да. Сотрудники «Кометы» помогли устроить дело так, что ребенок считался сыном Елены Филипчук. Разумеется, мы действовали крайне осторожно. Я стал появляться повсюду с Леной, потом она подложила под платье специальную надувную подушечку, которая по мере возрастания срока беременности все увеличивалась и увеличивалась в размерах. Под конец «живот» у Лены стал просто огромным! Но я не вполне доверял этой особе, поэтому в графе отец было написано мое настоящее имя.
– И вы стали помогать Лене, оплачивать все ее счета и заботиться материально о ней и о ребенке?
– До тех пор, пока она выполняла условия нашего с ней соглашения, хорошо заботилась о Коле и делала все, чтобы ребенок рос здоровым и счастливым, я платил по всем счетам. Лена была своего рода няней, только жила она с Колей постоянно.
– И в документах она значилась его матерью!
– Это был оправданный риск. Мы с Ласочкой во что бы то ни стало должны были скрыть эту историю от наших семей. Моя жена никогда не простила бы мне адюльтера с дочерью нашего общего знакомого. Да и отец Ласочки… У нас с ним есть общий бизнес, и все страшно усложнилось бы, узнай он правду.
– Но как вы допустили, что ребенок вообще появился?!
– Ласочка… Понимаете, я даже сам не знаю, как это у нас с ней получилось. Она ведь была еще совсем девочка, а я – старик по сравнению с ней. И вот моя Ласочка… моя самая сладкая греза, она меня полюбила! И я ее – тоже! Если бы вы знали, как я люблю эту девочку! И она… она тоже меня любит. Она призналась мне в том, что беременна, когда ее беременность уже перевалила за вторую половину срока. Предпринимать что-либо, чтобы избавиться от плода, было слишком поздно. Да я и не хотел, чтобы моя Ласочка вынесла нечто подобное. Мы решили, что она родит ребенка, а потом мы отдадим его на воспитание хорошей женщине.
Вряд ли такое можно было бы сказать о Лене Филипчук. Хотя, с другой стороны, она ведь честно выполняла условия соглашения. Воду, как обычно, замутила Ульяна.
– Мы решили, что какое-то время ребенок поживет с другой женщиной, которая станет о нем хорошо заботиться, мы за этим проследим, а затем найдем способ, чтобы решить проблему.
– И как же вам удалось утаить беременность Ласочки от ее родителей? Ведь она несовершеннолетняя, правильно я понимаю?
– Ласочке тогда было шестнадцать. Она очень хорошая дочь, послушная и преданная. Со своими сверстниками – мальчиками – она не встречается. У родителей просто не было повода волноваться за нее.
– Но когда Ласочка стала толстеть, они должны были заподозрить неладное.
– Я ведь друг ее отца, вы забыли? Все последние три месяца я крутился, как рыба на углях, но все прошло гладко! Ласочка «улетела» изучать английский и историю архитектуры в Лондон. А я сделал все от меня зависящее, чтобы родители не отправились навестить дочь в эти месяцы.
Что же, когда у человека много денег, любые проблемы разрешимы. Первого декабря Ласочка благополучно родила здорового крепкого мальчика, а уже седьмого она была в Лондоне, находясь там, где ей и надлежало быть.
– Через полгода Ласочка закончит курс обучения, вернется к родителям с дипломом, а я к этому времени должен буду решить вопрос, где и как мы будем жить.
– Вы? Кто именно?
– Я, моя любимая и наш сын.
В голосе Шемякина прозвучала такая нежность, что сыщицы окончательно выбросили из головы мысли о том, что этот человек может быть причастен к похищению Коли. Шемякин был явно привязан к своему сыну, а его мать вызывала в его душе самые теплые и светлые чувства. Старый циник, всю жизнь проведший в погоне за лишним золотым, наконец-то понял, что есть вещи и подороже золота, долларов и вообще денег.
– Значит, вы знали правду о рождении Коли?
– Никто не знал и не знает ее лучше меня, Ласочки… ну, и еще вас – теперь.
– Есть еще сотрудники центра «Комета».
– Я достаточно заплатил тем людям за молчание. А что касается вашей версии о причастности сотрудников «Кометы» к похищению Коли, то я вам скажу следующее… Они аферисты, но не преступники. Они никогда не стали бы заниматься похищениями детей.
– Интересная логика!
– Это не логика. Это знание человеческой психологии. Сотрудники «Кометы» знают, что я могу уничтожить их всех одним движением пальца. Эти люди умеют быть полезными, но они знают свое место. Если пойдет слух, что они вредят своим бывшим клиентам, к ним никто больше не обратится. Их репутация – это они сами. Если что-то пойдет не так с одним из тех дел, в которых они замешаны, они первые окажутся под подозрением.
– Но все же, этим людям доверять нельзя!
– Я и не собираюсь им доверять! Но… но если бы ребенка похитили они, то сделали бы это только ради денег. И тогда я бы уже давно услышал требования похитителей!
– А вам никто не звонил?
– Нет! Господи, я этого не выдержу! Я сойду с ума! С самого утра, как только я узнал о похищении Коли, я организовал настоящий центр слежения за моими телефонными переговорами. Но все бесполезно! Ребенок пропал еще вчера. Если бы за Колю хотели получить выкуп, мне бы уже давно позвонили!
С этим было трудно спорить. И так как Шемякину похитители не звонили, это говорило о самом скверном развитии событий. Похитителю Коли не нужен выкуп за мальчика. Ребенка похитили не ради денег. Но ради чего, подруги понять не могли.
– А вы не думали о том, что Колю похитили ваши… родные?
– Кто?
– Жена, старшие дети. Им могло не понравиться, что вы тратите время и деньги на какого-то Колю.
– Моя жена по большей части обитает в других частях света. Старшие дети заняты своими делами. Никто из них никогда не преступал закона.
– Тогда враги?
– Враги?
– Ну, есть же у вас враги?
– Да, есть.
– Они могли похитить вашего ребенка.
– У меня есть трое взрослых сыновей. Почему именно Коля?
– Во-первых, потому, что он – маленький и в наименьшей степени защищен. Небось ваши дети от законной супруги постоянно находятся в окружении телохранителей или гувернеров? Они либо учились, либо до сих пор учатся в закрытых частных школах, где за ними имеется хороший присмотр.
– Они уже давно взрослые совершеннолетние люди. У всех у них свои службы безопасности, своя охрана.
