Чингиз Абдуллаев - Разорванный август

– Нужно, чтобы сегодня ваши сотрудники работали всю ночь, – обратился Янаев к Болдину. – Пусть готовят мое обращение к главам государства и обращение ГКЧП к советскому народу. А заодно и наши заявления.

– Сделаем, – кивнул Болдин, – я всех соберу. Но большинство документов уже подготовлено.

– Если необходимо, мы можем выделить вам еще несколько сотрудников, – предложил Бакланов.

– Справимся, – усмехнулся Болдин.

Павлову доложили, что приехал Бессмертных, и тот разрешил ему войти. Министр иностранных дел был в куртке и в джинсах. Он испуганно смотрел на собравшихся. Павлов протянул ему проект постановления о создании ГКЧП. Бессмертных прочитал документы, и его рука повисла в воздухе. Он положил бумаги на стол, обводя ошеломленным взглядом всех присутствующих, и тихо спросил:

– Что это?

– Нужна ваша подпись, – жестко пояснил Павлов.

– Но здесь нет подписи президента, – отпарировал Бессмертных.

– Он в курсе происходящего, – подтвердил Шенин, – но не будет подписывать эти документы. Вы же видите, чьи фамилии там стоят.

– Я должен сначала провести переговоры с другими министрами иностранных дел, – пробормотал Бессмертных. – Неужели вы не понимаете?

– Вы – министр иностранных дел нашей страны, – повысил голос Павлов. – Вы что, не видите, что происходит в стране? Или это вас уже не касается? Если завтра или послезавтра будет подписан Союзный договор, то нашей страны уже просто не будет. Министром какого государства вы останетесь?

Бессмертных еще раз обвел взглядом собравшихся. Здесь присутствовало все высшее государственное и партийное руководство. И Лукьянов, который считался доверенным лицом Михаила Сергеевича, и Болдин, руководитель его администрации. Премьер и заместитель президента по Совету обороны. Наконец, министры обороны и МВД, а также председатель КГБ. Вся мощь и власть огромной страны собралась в кабинете Валентина Павлова. Бессмертных подумал, что таких заговоров просто не бывает. Очевидно, Горбачев дал устное согласие на создание подобного Комитета. Он взял ручку и поставил свою подпись.

– Завтра нужно будет провести пресс-конференцию, – напомнил Шенин, – и прямо сейчас отправить все документы на телевидение. Утром их должны зачитать.

– Правильно, – согласился Павлов, – а я проведу заседание Кабинета министров. Уверен, что все поддержат наши решения.

– Приехали еще двое, – доложили ему из приемной, – Тизяков и Стародубцев.

Тизяков был директором крупного завода в Свердловске и вице-президентом Научно-промышленного союза СССР, а Стародубцев – председателем Крестьянского союза. Никакой реальной силой эти двое не располагали, но для членов ГКЧП было важно получить и моральную поддержку «всего советского народа». Поэтому Тизяков и Стародубцев уже поздно вечером поставили свои подписи.

В августе начинает темнеть раньше обычного. Несмотря на летнюю погоду, ночи становятся гораздо длиннее. Было уже темно, когда они уезжали, рассевшись по своим машинам. Многие в эту ночь не спали, отправившись по своим рабочим местам. Уехал в ЦК КПСС Олег Шенин, остался у себя Бакланов, к себе в кабинет вернулся Крючков. Он отдал приказы о выдвижении оперативных групп, которым уже были указаны их маршруты и места дислокаций. А также приказал службе правительственной связи отключить все телефоны в Форосе. Отдельные указания получили начальники двенадцатого отдела и шестнадцатого управления. Первый отвечал за прослушивание, второй – за радиоперехват и электронную разведку.

Примерно в половине первого ночи телефонным звонком на даче разбудили председателя Гостелерадио Леонида Кравченко, которому приказали срочно возвращаться в Москву. В пять часов утра в здании ЦК КПСС Кравченко лично получил весь пакет документов, с которыми необходимо было ознакомить все население Советского Союза. В Министерстве обороны был создан специальный координационный центр во главе с заместителем министра обороны по экстремальным операциям генерал-полковником Ачаловым. Механизм был запущен, все звенья начали свою работу. В четыре часа утра, когда начало рассветать, группа «Альфа» прибыла в Архангельское, расположившись рядом с дачей Ельцина. Группа «Б» Московского управления КГБ была собрана во Дворце культуры имени Дзержинского, готовая к активным боевым действиям. Рассвет этого понедельника тысячи людей встречали, уже получив конкретные приказы. А миллионы людей еще даже не знали, что именно им предстоит услышать...

Ремарка

«Президент США прервал отдых в Кеннебанкпорте и срочно возвращается сегодня в Вашингтон для проведения консультаций по поводу событий в СССР. Джордж Буш намечает встречи с госсекретарем США Дж. Бейкером, прибывающим сегодня из штата Вайоминг, где он проводит отдых, и вновь назначенным послом США в СССР Робертом Страуссом. Ожидается, что в консультациях примет участие и председатель комитета начальников штабов вооруженных сил США генерал Колин Пауэлл».

Ремарка

«В коммюнике Министерства иностранных дел Франции говорится: «Смещение Горбачева, если подтвердится его окончательный характер, – это важное событие, настолько же, насколько и то, что оно сопровождается объявлением чрезвычайного положения... Необходимо внимательно разобраться во всех обстоятельствах, в которых произошло это смещение, и особенно в мерах, которые предпримут его авторы, чтобы оценить их значение для внутреннего положения в СССР и в международном плане».

Ремарка

«Генеральный секретарь ООН Перес де Куэльяр сделал краткое заявление по телефону: «Для нас это все чрезвычайно важно, поскольку поддержка Советским Союзом сил мира и самой Организации Объединенных Наций незаменима». Перес де Куэльяр выразил надежду, что политические перемены в Советском Союзе не будут иметь негативных последствий для ситуации в мире».

Ремарка

«Государственный министр иностранных дел Индии Эдуардо Фалейро сделал следующее заявление: «Мы поддерживаем контакт с Москвой и внимательно следим за происходящим. Однако, разумеется, наши отношения с СССР не зависят от личностей, и перемены в Москве не затронут их».

Глава 18

Ельцин поздно вернулся вчера из Казахстана. Они подписали вместе с Назарбаевым договор о сотрудничестве двух республик, и российская делегация задержалась до позднего вечера на ужине и длинном концерте. Поэтому в самолете Ельцин спал, и, когда его привезли домой, он тоже отправился спать. Рано утром его разбудила дочь Татьяна. Она вбежала в его комнату с криком:

– Папа, вставай! Переворот!

Он недовольно открыл глаза, все еще медленно приходя в себя, и посмотрел на дочь.

– Какой переворот? Это же незаконно.

– Горбачева отстранили, – начала пояснять дочь, – объявили о создании ГК ЧП. Теперь Горбачева заменил Янаев. Ты меня понимаешь?

Сон как рукой сняло. Ельцин вскочил с постели и быстро оделся. По телевизору передавали сообщение о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР. В него вошли Янаев, Павлов, Бакланов, Крючков, Пуго, Язов и Тизяков со Стародубцевым. Они приняли обращение к советскому народу, и был зачитан Указ Янаева о невозможности, по состоянию здоровья, исполнения Горбачевым функций президента. А затем и Постановление ГКЧП. В конце было зачитано обращение Янаева к главам государств и правительств. Присутствующие потрясенно молчали. Неожиданно раздался резкий телефонный звонок, и все вздрогнули. Татьяна первая успела к аппарату.

– Это Руслан Имранович, – сказала она, глядя на отца.

Тот подошел к телефону, взял трубку.

– Вы все слышали? – спросил Хасбулатов. – Они решились на переворот.

– Приезжайте ко мне, – предложил Ельцин, – нам нужно быть вместе. – Он повернулся, увидел встревоженные лица жены и дочери и твердо сказал: – Нужно позвонить всем, кто живет рядом с нами. – В эти минуты в нем проснулся подлинный лидер, упрямый, сильный, не сдающийся ни при каких обстоятельствах сибирский мужик.

Ельцин стоял у телефона и думал, как ему поступить. Он давно понимал, что подобный исход может произойти в любой день. Слишком откровенно его не любили в союзном руководстве, слишком явно считали возмутителем спокойствия и радикально настроенным политиком, с которым нельзя иметь никаких дел. Именно поэтому, уже после своей инаугурации, когда был подписан Указ о департизации, он отправился в Тульскую дивизию, где встретился с командующим воздушно-десантными войсками Павлом Грачевым. Генерал ему понравился. Он был смелым, немного наглым, но прямым и открытым. Ельцин спросил, может ли российское руководство положиться на десантников в случае необходимости? Грачев ответил, что может.