Танец Иды - Елена Дорош
Ида схватилась за щеки.
– Безбрежный ужас!
От ее патетического восклицания Кренин вздрогнул и прикрыл глаза. Однако ей почудилось, что никто не обратил на нее внимания. Обидевшись, Ида отвернулась к окну и стала с преувеличенным вниманием разглядывать портьеры. Посидев так с минуту, она сменила позу, чтобы античный профиль смотрелся выигрышнее, и вывернула руку так, чтобы ее абрис напоминал египетские фрески.
– У Горовица все складывалось отлично до тех пор, пока он не допустил к своим делам сына, – продолжал Лазута, адресуясь к Гризо.
Его мучало желание рассказать про бриллианты и попросить помощи у французской жандармерии. Ясно же, что вдвоем с Крениным им не справиться. У Горовица, когда вызванные жильцами пансиона жандармы обнаружили его труп, камней не было. Иначе Гризо не задавал бы вопросов. Ни у Сажина, ни у Гросицкого их тоже не оказалось. Уж тут Лазута постарался: обыскал обоих быстро и незаметно.
Где же они? Если уже у покупателя, то почему ни у одного из преступников не оказалось денег? Неужели в банк отнесли? Глупости!
Вот и выходит: ни камней, ни денег. И куда податься, тоже непонятно.
Просить подключиться Анну невозможно. Это уж совсем не по-человечески будет. Егер может помочь, но сразу видно, что ему не до этого. Сидит с задумчивым видом и словно не слушает. Гризо – дело другое, но тут есть закавыка. В Москве он получил четкое указание: поиск бриллиантов провести тайно, не привлекая внимания властей. Предполагалось изъять их у преступников тихо и желательно без кровопролития. А что получилось? Куча трупов и французская жандармерия в полном составе! Того и гляди, найдут камни раньше него. Что тогда делать? Согласятся ли французские власти вернуть бриллианты Советам? Отправляя на задание, его предупредили: могут не отдать. Это будет совсем худо. Лучше сразу комсомольский билет на стол и в Неву с камнем на шее.
Лазута покосился на Кренина и, испытующе глядя на Гризо, произнес:
– Поимка банды Горовица нам непросто далась. Много наших погибло. У Анны был друг, Макар Бездельный, так его Юрий Горовиц прямо на глазах у всех зарезал. Ножом в сердце.
– Прирожденный убийца! Как и его отец! – тут же подхватила Ида. – Я сразу разглядела, что Вольдемар способен на любую подлость!
– Теперь все так говорят, – пожал плечами Лазута. – А в «Стройлесхозе» о Владимире Горовице отзывались как об ответственном работнике, замечательном бухгалтере. Нарадоваться не могли. Юрий, кстати, пошел по стопам папаши в прямом и переносном смысле. В той же конторе подвизался учетчиком. Папаша был мозговым центром шайки, а сынок, если можно так выразиться, руками и ногами. Руководил нападениями и сам каждый раз участвовал. А ведь ему всего двадцать два было.
– Талантливый подонок! – покрутил головой Гризо.
– Он превзошел отца и по степени жестокости. Со свидетелями расправлялся сам: любил перерезать горло. Когда взяли членов банды, они рассказали, что ему нравились булькающие звуки.
– Каков садист! – подал голос Жирар, и Кама недоуменно посмотрел на Иду.
Та сделала вид, что не заметила его взгляда, и Егер догадался: Жирара она позвала специально. Так сказать, в качестве свидетеля ее полной страстей и приключений жизни.
Впрочем, в том, что о ее деятельности в качестве агента Доминик не подозревает, Кама был абсолютно уверен. Ида – чрезвычайно умна и осторожна. Хотя производит совершенно обратное впечатление.
– И все у семейки Горовиц шло неплохо, пока на их пути не возникла Анна, – продолжая смотреть только на жандармского полковника, сказал Лазута. – Она догадалась, что с последним ограблением дело нечисто. Ну, то есть есть там какая-то закавыка, из-за которой Юрий скорее готов сесть за убийство милиционера, чем за сберкассу. Стала раскручивать и почти вышла на Горовица-старшего, но тот ее опередил.
– Вольдемар к тому времени царствовал, но не правил? – поинтересовался Гризо.
– Не совсем так. Или даже совсем не так. Вольдемар по-прежнему был главным вдохновителем и имел непререкаемый авторитет. Ему всегда принадлежала идея, но боевой частью и разработкой операций занимался сынок. Тут следует добавить, что старший Горовиц любил отпрыска до самозабвения.
– Как тогда решился втянуть его в свои дела? Неужели не осознавал, чем все это может кончиться?
– Не был у него в голове, поэтому не знаю. Скорей всего, не смог отказать наследнику, когда тот изъявил желание приобщиться к семейному делу.
– Сумасшедший, – воздел глаза к потолку Жирар.
– Несомненно. Анна поняла это раньше других, но не сумела просчитать Горовица до конца. Когда при попытке бегства Юрий был убит, Вольдемар решил похитить дочь Анны. Он решил, что месть будет страшнее, если Анна всю жизнь будет надеяться найти дочь. Как я теперь понимаю, он не сомневался: у его бывшей жены ребенка никогда не станут искать.
– Мерзавец! Гнусный растленный тип! О боже! Это невыносимо! – не стерпела Ида.
Восклицание прозвучало так патетически, что на этот раз все посмотрели на нее.
Глаза дивы сразу наполнились слезами страдания.
– Он хотел использовать меня! Сделать соучастницей преступления!
– Увы, дорогая Ида. – Жирар, прекрасно осведомленный, как все было на самом деле, встал, чтобы приложиться к руке страдалицы. – И за это гореть ему в геенне огненной.
– Он убедил меня, что Мари – его обожаемая внучка! Я привязалась к ребенку!
– Вы – просто ангел, Ида. Если бы не ваше участие, жизнь малышки, увезенной от матери, была бы куда печальнее.
Ида, сочтя, что роль удалась, аккуратно вытерла глаза платочком.
– Бедная Мари, бедная Анна! Как жестокосердна к ним судьба!
Жирар покрыл поцелуями ее острый локоть.
Лазута, вконец утомленный перформансом, почувствовал сильное желание выпить водки и оглянулся в поисках оной.
Заметив его отчаянный взгляд, Егер поднялся и открыл бар. При виде батареи бутылок Лазута сглотнул. Налив доверху стакан, Кама сунул его Ивану, закрыв собой. Сориентировавшись в секунду, Лазута выпил водку залпом, утерся рукавом и посмотрел с благодарностью.
– Горовиц рассчитал все правильно, – возвращаясь на свое место, произнес Егер. – Кто бы додумался искать девочку за границей? Кроме того, уезжая из России, он убивал двух зайцев.
Неожиданно в дверь постучали. Вошел слуга в тюрбане и вызвал Гризо к телефону. Полковник поднялся и стремительно вышел. Слуга, качнув тюрбаном, спросил, не пора ли подавать ужин.
Ида отрицательно покачала головой. В ответ слуга качнул тюрбаном еще раз и удалился. Кренин и Лазута проводили его взглядом.
Да, в России таких чудес не увидишь.
– Ага, еще и камешки прихватил, сволочь. И рыбку съесть, и косточкой не подавиться, – прошипел Лазута, забывшись.
Жирар, уже слышавший краем уха слово «бриллианты», немедленно воспользовался моментом.
– Кстати, кто-нибудь уже расскажет, как в деле появились бриллианты?
Лазута понял, что сплоховал, но отступать было некуда.
– Все получилось случайно. Во время последнего ограбления Юрий Горовиц натолкнулся на бриллианты, принадлежавшие другой преступной шайке. Когда камешки попали к Вольдемару, он понял, что ему повезло. Удачно все сошлось. И отомстить за смерть сына, и камни к рукам прибрать.
– Неужели он в самом деле верил, что его не найдут? – поразился Жирар. – На дворе двадцатый век!
– Подвело Стратега чутье, – пожал плечами Лазута. – Недооценил он противников.
– Постарел, как видно, – вздохнул Жирар и испуганно покосился на Иду.
Только бы не восприняла эти слова как намек на ее возраст. На его счастье, Ида отвлеклась на бокал «Шато Марго» и пропустила фразу мимо ушей.
– Получается, возвращаться к семье он не собирался?
– Да зачем ему семья? С такими деньгами к его услугам любая баба! У вас
