Слеза Бога - Наталья Николаевна Александрова
– Слушай, я тебя не трогаю – и ты иди мимо… – попытался Алексей уйти от прямого конфликта. – Ты ведь куда-то шел, вот и иди, я тебя не задерживаю…
– Что?! Ты, таракан канцелярский, мне еще командовать будешь, по какому курсу я должен следовать?
На этот раз он не удовлетворился словами: схватив Алексея левой рукой за воротник, правую сунул ему под нос. Алексей вывернулся и ткнул обидчика кулаком в солнечное сплетение. Удар получился не очень сильный, Алексей вообще не отличался хорошей физической формой, но его долговязый противник крякнул, охнул и заголосил дурным голосом:
– Полундра! Сухопутные крысы мореманов бьют!
А после этого замахал руками, как ветряная мельница крыльями.
Алексей пытался уворачиваться, и это ему, как правило, удавалось – только один удар попал в левую скулу. Зато несколько раз «мореман» угодил в каких-то совершенно посторонних людей, которым это, само собой, не понравилось, и через минуту в заведении разгорелось самое настоящее побоище.
Как будто этого было мало, «мореман» зачерпнул из вазы на стойке горсть голубых стекляшек и широким жестом швырнул их в толпу. Кто-то из участников драки поскользнулся и с грохотом растянулся на полу.
Бармен, он же по совместительству боцман, решил, что наступила пора вмешаться и прекратить безобразие. Он перепрыгнул через стойку и быстро восстановил порядок, раздав особенно рьяным драчунам несколько основательных оплеух – видно, это было ему не впервой. Алексея и его противника, как зачинщиков потасовки, он вышвырнул за порог заведения и захлопнул за ними дверь.
Долговязый «мореман» быстро зашагал прочь, совершенно перестав раскачиваться, и меньше чем через минуту бесследно исчез в первой же подворотне.
Алексей проводил его хмурым взглядом, ощупал лицо, на котором явно появилось несколько синяков и ссадин, да еще скула вспухла.
– Ну, сволочь какая… – бессильно выругался он и, вспомнив про заветный коробок с камнем, запустил руку в карман.
Коробок был на прежнем месте, и Алексей выдохнул с облегчением, однако какой-то червячок продолжал точить его душу. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что вокруг нет ни души, он достал коробок.
Вроде бы тот же самый, и внутри, как и прежде, перекатывался увесистый камень, но вместо призыва беречь лес от пожара на коробке было написано, что книга – источник знаний и по-прежнему является лучшим подарком. И вместо елочек нарисован букварь.
На лбу Алексея выступил холодный пот. Трясущимися руками он открыл коробок и увидел там вместо красивого красного камня, обещавшего ему светлое будущее и решение материальных проблем, круглую синюю стекляшку из тех, что наполняли вазу на барной стойке.
Алексей взвыл диким голосом. Его обманули как последнего лоха! Михась провел его, заплатил жалкие четыре с половиной тысячи за бесценный камень, оставил его в этой третьесортной забегаловке, подослал к нему липового морячка и теперь смеется над ним, как он того и заслуживает.
Алексей бросился вслед за «мореманом», сунулся в ту подворотню, в которую тот свернул, но, как и следовало ожидать, подворотня оказалась сквозная. Пришлось признать, что камень пропал, пропал окончательно и бесповоротно.
Алексей сел прямо во дворе на растрескавшийся асфальт, схватил себя за волосы и дернул. Из глаз брызнули слезы, но легче не стало. Впереди его ждали нищета, безденежье и пудовые кулаки Ивана, потому что Валька обязательно разболтает, что он был в квартире.
В это время фальшивый морячок был уже далеко. Жизнерадостно насвистывая, он шел по захламленному двору, где кроме него и боевого кота с разорванным ухом не было ни души.
Звали «моремана» Костя Бич. На самом деле он никогда не ступал на палубу корабля, но несколько лет ошивался в мурманском порту, перебиваясь случайными работами и время от времени опустошая карманы подвыпивших моряков. Именно там, в порту, он приобрел свои «морские» привычки и соответствующее прозвище. Правда, несколько раз настоящие моряки его били, а два раза ему пришлось сходить на зону. После второго похода у Кости случился серьезный конфликт с мурманской портовой шпаной, и он перебрался в Питер, где занимался привычным делом – очищал карманы нетрезвой публики.
Сегодня мелкий жулик по кличке Михась показал ему одного лоха в «Полундре» и велел подменить спичечный коробок, который лежал у того в кармане. Свободолюбивый Костя Бич обычно не работал на заказ, но ему уже несколько дней не везло, деньги кончились, а Михась заплатил две тысячи вперед и пообещал еще пять за коробок. Костя решил поступиться принципами.
И вот теперь он шел на встречу с Михасем.
До сих пор у него не было удобного случая заглянуть в коробок и проверить, что в нем такое лежит, но сейчас здоровое любопытство взяло верх. Костя достал из кармана коробок и огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости нет нежелательных свидетелей.
Кот с разорванным ухом подошел поближе и с интересом посмотрел на Костю – нет ли у него какой-нибудь еды и не хочет ли он этой едой поделиться с товарищем по подворотне.
– Брысь! – прикрикнул Костя на кота, осторожно открыл коробок и увидел полупрозрачный красный камень, внутри которого тускло мерцала перевернутая пятиконечная звезда. – Красивый! – проговорил он, ни к кому не обращаясь, но кот решил поддержать беседу и вежливо мяукнул, соглашаясь с Костиной оценкой. – Ты-то что в камнях понимаешь! – фыркнул Костя.
Правда, сам он в драгоценных камнях разбирался немногим лучше кота, но здраво рассудил: раз уж Михась заплатил ему две тысячи вперед и обещал дать еще пять, значит, это точно не стекляшка. А драгоценный камень такого размера и такой красоты должен стоить очень дорого.
– Нашел дурака! – пробормотал Костя, разумеется, имея в виду не кота, а Михася. – Да я этот камешек запросто тысяч за двадцать толкну! А то и за сорок!
Поэтому, вместо того чтобы идти на встречу с Михасем, он направился на Васильевский остров, где жил его знакомый скупщик краденого, проще говоря, барыга, державший для прикрытия уличный лоток на Среднем проспекте, где торговал всякой копеечной мелочовкой – пластмассовыми заколками, расческами, батарейками, дешевыми куклами и прочей никому не нужной ерундой.
Костя пришел на знакомое место и в растерянности остановился: лотка не было. Этот лоток и его оборотистый хозяин были здесь всегда, зимой и летом, в дождь и в зной, в град и в снегопад, они давно уже стали привычной, неизменной частью василеостровского пейзажа.
– Ты, молодой-красивый, что здесь стоишь? – негромко окликнула Костю женщина средних лет в темном платке, которая рядом торговала лежалыми грушами и перезрелым виноградом. – Здесь стоять не надо, здесь ходить надо.
– А
