Стивен Кэннелл - Король мошенников
– Ну как, дядя Харри, устроились? – спросил Бино, поправляя на старике идентификационную карточку, на которой значилось «Харри С. Прайс». На его карточке было написано «Дуглас Прайс». Они были дядя и племянник.
– Время «отправляться на юг», – сказал Даффи.
«Отправляться на юг» на языке шулеров означает незаметное изъятие с игрового стола казино костей или денег.
– На частоте сто семь и шесть работает неплохая станция, – сказала Дакота Виктории, вылезая из фургончика. – Очень хорошо слышно, рекомендую.
– Дакота… – окликнула ее Виктория и, когда та обернулась, подняла вверх большой палец. – Удачи тебе.
Дакота грустно кивнула и последовала за Бино, который уже ввозил инвалидную коляску Даффи в казино.
Виктория наблюдала за ними, пока они не скрылись в глубине клуба «Сейбе-Бей», затем отъехала на фургончике в условленное место, вылезла и подошла к телефону-автомату, откуда было удобно наблюдать за парадным входом. Теперь оставалось набраться терпения и ждать вызова на сцену, чтобы исполнить свою роль в «тэте».
Глава 17
Два профана
Дакота последовала вслед за Бино и Даффи в открытый всем ветрам вестибюль отеля с видом на океан. Затем Бино свернул направо, перекатил коляску Даффи через массивный порог в открытый двор и дальше – в темное, лишенное окон, но зато снабженное кондиционерами нутро казино. Гул океана и шелест пальмовых ветвей здесь сменились звяканьем монет, опускаемых в щели автоматов, и выкриками около дюжины крупье. Бино покатил кресло по роскошному, лиловому с красным, ковру к кассе. Дакота в это время уже входила в бар.
– Хочу заплатить наличными и сыграть в кости, – произнес Даффи дребезжащим голосом, чуть приподняв слабую руку, чтобы привлечь внимание кассирши.
Она подняла глаза, увидела инвалидную коляску, затем перевела взгляд на Бино и улыбнулась. Но тому было не до веселья.
– Что это вы надумали, дядя Харри? Неужели забыли, сколько проиграли вчера во Фрипорте в казино «Принцесса»?
– Дуглас, только не начинай опять заводить свое. Ты только и знаешь, что брюзжать и жаловаться. Чем ты предлагаешь мне заняться, а? Хочешь одолжить мне свой купальный костюм, чтобы я поплавал в бассейне? – Он посмотрел вверх на кассиршу, у которой на карточке значилось, что она Синди. – Хочу купить фишек на пятьдесят тысяч, затем, если их просадим, то, может быть, сможем организовать какой-нибудь кредит. – Он толкнул к кассирше конверт, полный купюр, и не сводил своих воспаленных глаз с ее проворных пальцев, пока она считала деньги.
– Здесь пятьдесят тысяч долларов США, – сказала Синди. – Вы хотите на всю эту сумму фишек?
– Да, да, – возвестил Даффи. – Можете доставить их до ближайшего стола, вон там, и даже чуточку задержаться, посмотреть на мастера за работой.
– Боже правый, – простонал Бино. – Тоже мне мастер. Да вы проигрываете хуже, чем «Нью-Йоркские ракеты».[41]
Синди бросила взгляд на Бино, дожидаясь, когда он заткнется, затем сказала:
– Если хотите, я могу оформить вам также и кредит. Только это займет пару минут.
– Давайте, а кости пусть зреют, – громко протрубил Даффи и тут же сильно закашлялся, согнувшись пополам в своем кресле.
Синди достала из ящика заявку на получение кредита.
– Не могли бы назвать ваше имя и фамилию? – вежливо спросила она зашедшегося в кашле Даффи.
– Харри Стентон Прайс, – произнес он, с трудом подавляя приступ.
– Где занимаетесь бизнесом?
– Автомобильный центр «Доступные цены»,[42] Фресно, Калифорния. Я владелец этого леденца на палочке. – Он улыбнулся, но голос слегка дрожал, а голова все время словно норовила что-то клюнуть. Казалось, он находился в постоянной борьбе с самим собой, чтобы держать прямо свою шаткую, тонкую, как карандаш, шею.
– Банк? – спросила она.
– Скотоводческий банк Центральной Калифорнии, Фресно, – прохрипел Даффи.
Она аккуратно записала.
– Мистер Прайс, вы не возражаете, если мы свяжемся с вашим банком?
– Да нет же! – проговорил он, улыбаясь и позволив голове слегка склониться на одну сторону. – Хотите узнать, много ли у меня на счете денег, верно? Валяйте. Только скажите им, что я здесь надеюсь на везение и не уеду, пока не выправлю ситуацию.
– Потребуется некоторое время, сэр. Уверяю вас, это не слишком долго… Если хотите, можете вернуться сюда через полчаса. А я тем временем пошлю лоток с вашими фишками на третий стол. – Она с улыбкой показала на ближайший стол для игры в кости.
Он кивнул, сделав попытку поднять худую руку.
– Дядя Харри, – простонал Бино, – когда же наконец мы сможем поесть? И вам уже пора принять лекарства.
– Ты просто не умеешь развлекаться, – возразил Даффи слабым голосом, подавляя очередной приступ кашля. Затем неожиданно слегка выпрямился и прикрикнул на Бино: – Поехали! Вези меня, вези… давай же! – В голосе его зазвучали высокие пронзительные нотки.
Бино развернул инвалидную коляску и покатил по ковру к столу номер три для игры в кости.
Синди подождала, пока они удалятся, затем сняла трубку и набрала номер пит-босса.
– Зиг, я послала к третьему столу двух профанов. Они купили фишек на пятьдесят тысяч. Похоже, ребята уже просадили кучу в «Принцессе» во Фрипорте. Я пошлю туда лоток с фишками и дам знать службе безопасности, чтобы их сфотографировали. Может быть, ты захочешь проверить.
Льюк Зигман отвечал в казино за столы, где играли в кости. Он повернулся на стуле с металлической спинкой, прижимая к уху телефонную трубку, и увидел Бино, везущего Даффи к третьему столу.
– Старик в кресле-каталке и высокий рыжий парень? – спросил он Синди.
– Это они. Та еще парочка! Готовы просаживать, так что осчастливь их.
– Понял. – Он положил трубку и начал наблюдать, как служащий казино подкатил тележку на колесиках к столу номер три, снял большой лоток с разноцветными фишками и поставил рядом с инвалидной коляской Даффи.
– Прекрасно, прекрасно, – пробормотал тот, облизывая губы. – Пришло наконец время кидать… кидать… – Он схватил с лотка несколько стодолларовых фишек и швырнул через барьер на зеленую поверхность стола. – Какой у вас верхний предел?
– Две тысячи долларов, сэр, – ответил Зигман.
– Ставлю две тысячи на большую шестерку-восьмерку плюс страховка. А на двойные[43] шестерку и десятку по пять сотен.
Зигман едва заметно улыбнулся. Синди права. Все эти ставки на большую шестерку-восьмерку, двойные, страховка – так играют глупцы, профаны. Он отошел назад и стал наблюдать за игрой. Кости взяла пожилая женщины в пастельно-розовых шортах и пляжных шлепанцах.
– Начинает новый банкомет, – произнес крупье свою привычную скороговорку.
Женщина кинула кости, и выпали тройки и пятерка.[44]
– Восьмерка из Нью-Йорка, – выкрикнул Даффи. – Выигрыш.
Крупье – он был одет в белую рубашку, красную жилетку и галстук – подцепил кости закругленным концом своей специальной трости и толкнул их обратно к даме. Затем заплатил Даффи выигрыш большой шестерки-восьмерки. Но тот, видимо, был решительно настроен проиграть, потому что оставил выигранные фишки на столе, толкнув их все на линию. Дама взяла кости и немедленно выбросила семерку.
– Выпала семерка. Проигрыш, – пропел крупье. – Банк снимается. Выплат не производится. – Он смахнул со стола проигранную ставку Даффи.
Теперь кости перешли к нему. Его голова едва возвышалась над краем стола. Он быстро взглянул на красные полупрозрачные кубики глазами профессионала и принялся бормотать заклинания.
– Харри Прайс, Харри Прайс, ты уж постарайся, не подведи. Постарайся, Харри Прайс. А вы, кости, помогайте.
Бино смущенно поглядывал на игроков за столом, как бы извиняясь за чудачества старика, и, разумеется, никто не заметил, как в это время Даффи ловко уронил кости между ног в портативный туалет, одновременно заменив их поддельными, изготовленными его братом в Майами. Затем он неожиданно положил кости на стол, потянулся руками через бортик, сложил комбинацию пятерка и двойка и дал возможность крупье их осмотреть. Это называлось «проверка на расстоянии». Не обнаружив на лице крупье никакой озабоченности (это означало, что финт удался), он снова поднял кости и принялся трясти ими у своего уха.
– Вот так, вот так… поговорите со мной, с Харри Прайсом… и постарайтесь, постарайтесь, прошу вас… – бормотал он, обращаясь к костям, зажатым в кулаке. Затем повернулся к Бино: – Дуглас, меня раздражает низкая ставка. Хочу повысить верхний предел… до пяти тысяч.
– Ставку разрешаю, – сказал Зигман крупье.
Даффи кинул. Игроки за столом ахнули. Выпали шестерка и четверка.
– Десятка, – объявил крупье.
