Фридрих Незнанский - Перебежчик
– Давай переиграем, – сказал я.
– А ты не спеши! Разговорился… Значит, говорю еще раз: приедешь с новой телкой, понял, нет? И мы еще посмотрим, лучше она или хуже этой. Хуже, значит, врешь. Если правду говоришь, так и быть, заберем у тебя новую взамен той, что у нас сидит.
– Ну уж это дудки! – воскликнул я.
– Ты подожди зарекаться… Говорил уже, бабки останутся при тебе. Если не врешь. А эту твою новую вернем тебе после суда над этим говнюком, которого ты защищаешь… Ну ты понял, о ком речь? И о чем? Получит он свое на полную катушку, вернем ее в целости и сохранности.
– Я – адвокат, – напомнил я. – Мое дело его защищать.
– Плюнь, – посоветовал он. – Адвокаты что, жить не хотят? Еще как! А тут не только жизнь, хорошие связи и знакомства заимеешь. Плюс хорошие бабки при тебе. Мы не жадные. Ну? С этой бабой, да с такими бабками – сразу на Канары. Был там?
– Не приходилось…
– Значит, будешь. Или еще дальше слетаешь. Сейчас есть куда поехать. Согласен? Ну ты где там пропал? Варианты считаешь?
– Привезти я ее могу, – сказал я после продолжительной паузы, все еще наблюдая за телефонной будкой. – А там пусть сама решит. Она сама переживает, что из-за нее так произошло…
– Тоже совесть мучает? – хохотнул абонент. – А ты ей про сто тысяч скажи! И про Канары. И всего-то ей месяц с нами в приятной компании посидеть.
– Я ее неволить не могу, – продолжал я как бы раздумывать. – Еще не знаю, захочет ли.
– Уговорим, – хмыкнул он. – Куда денется. У нас ребята – на подбор. Одну твою уже уговорили. Еще уходить от нас не захочет. Правда, тогда сто тысяч баксов ей не светит.
Мне показалось, что рядом с ним кто-то засмеялся.
– Посмотрим, – сказал я неопределенно. – Так где и когда?
– Прыткий ты, а? Поди ментов с собой приведешь? Ладно, тебе же хуже будет, если что… Весеннюю улицу знаешь? Это в Ховрино…
– Да… – я лихорадочно припоминал, где это находится и как там все выглядит.
– Подъедешь туда через час со стороны Коровинского шоссе, а оттуда прямо к платформе Ховрино. Мы там тебя сами найдем. И без сюрпризов, еще раз предупреждаю!
Он положил трубку. Я продолжал смотреть на телефонную будку. Оттуда никто не выходил. Хотя видно было, что кто-то там по-прежнему находится.
Я решил еще подождать. Через несколько минут оттуда выбежали два подростка, мальчик и девочка, и со смехом погнались друг за другом.
Когда мы с Наташей подъехали на подержанном «фольксвагене», который арендовал нам Гена, к платформе Ховрино, я увидел толпы народа, снующего у электрички. И сразу оценил их замысел. Какой-то силовой захват, погоня или оцепление здесь немыслимы. А главный и самый верный расчет – милиция не станет стрелять в такой толчее. И потом будет трудно со свидетелями. Чем больше людей, тем более в час пик, когда все бегут, тем меньше очевидцев. Раствориться в этом бедламе, сесть в электричку или махнуть через насыпь, исчезнуть за воротами депо – раз плюнуть.
Мы привыкли, что такие рандеву происходят с глазу на глаз, в безлюдном месте. Где-нибудь за гаражами. Так до сих пор было принято, во всяком случае.
Рисковые ребята, ничего не скажешь. Неожиданные, по крайней мере. Хотя кто скажет, сколько в таком месте плюсов, а сколько минусов.
Я оставил Наташу, как условились, в машине, и прошелся до билетной кассы.
Гена должен был сойти с электрички и подойти к табачному киоску. Хотя он и не курил. Оставалось стоять и ждать неизвестно чего. Неприятное ощущение, когда знаешь, что кто-то тебя в такой ситуации разглядывает. Я прошелся еще раз туда-сюда, стараясь не показывать своего волнения. И успокоился, когда увидел Гену. Он внимательно изучал расписание.
– Привез новую бабу? – услышал я негромкий и знакомый голос, прозвучавший сзади. – Не оборачивайся, понял? Только скажи: да или нет.
– Да, – сказал я. – А ты привез?
– Показывай. И только тихо, без глупостей, усек?
На этот раз я развернулся без его приглашения.
Он отдернул руку, автоматически изготовился, принял стойку… Но потом понял, насколько это нелепо в толпе, где толкают со всех сторон. И только сейчас я как следует рассмотрел его.
Он был ладный, высокий, хорошо одетый, с открытым, располагающим к доверию лицом. Будто сошел с плаката, призывающего всемерно крепить и неустанно укреплять – все равно что. Со стороны посмотришь и проникнешься доверием. И еще позовешь такого на помощь в случае, если нападут бандиты.
Он смотрел прямо и широко улыбался. И девушки из толпы на него заглядывались.
– Ну что уставился? – спросил он. – Показывай, какую привез. А потом мы тебе покажем твою, прежнюю.
Наверняка его сообщники были здесь же, рядом, в этой толпе, а Катя была в одной из машин, стоящих возле ближайших домов. Там было несколько иномарок с тонированными стеклами…
– Только одновременно, – сказал я. – И бабки я оставляю себе, верно?
Неплохо в такой ситуации задействовать жадность. Этому охотно верят.
– Я слово держу… А ты, значит, продолжаешь баб менять? – покрутил он головой. Похоже, хотя бы в этом я заслужил его уважение. – Ну ты даешь… Где будем представляться? – спросил он. – Может, вон там, ближе к платформе? Видишь, где мужики спорят, – он указал на кучку полупьяных мужиков, от которых все старались держаться подальше. – Самое место… Ты, кстати, сказал своей, зачем привез? – спросил он. И поспешил меня «обрадовать», не дожидаясь ответа: – А мы Кате сказали. Мол, твой меняет тебя на твою разлучницу.
Он говорил, а сам внимательно следил за моей реакцией. Я в ответ равнодушно кивал. Скорее бы. Хотя насчет спорящих мужиков он придумал неплохо. Там вот-вот начнется драка, к которой можно присоединиться, и в сутолоке замочить кого надо. Все разбегаются, а на месте остается только бездыханное тело.
Вопрос только – чье?
– Неужели не жалко? – удивился он. – Свою бабу нам отдавать? Мало ли куда ее увезем и что там с ней делать будем?
Похоже, я переиграл с равнодушием.
– Мне уже все равно, – вздохнул я. – Все равно жизни теперь не будет. Хоть так, хоть этак.
– Зря ты подался в адвокаты, – посочувствовал он. – Не твое это дело. Тяжело тебе.
– Все мне это говорят, – махнул я рукой. – Тебя как зовут хоть? Не Валера, случайно?
– Неважно, – он закурил сигарету. – Все равно больше не увидимся. Ну, так ты все понял насчет суда? Вор должен сидеть, верно? А насильников сам Бог велел сажать, там их братки сразу определят, как в песне поется: лучше хором, лучше хором!
– Не понимаю, чего мы ждем? – спросил я. – Здесь другая моя женщина, привез сюда, как доказательство, что та мне больше не нужна… Все, как ты велел.
– И сменяемся? – сощурился он, продолжая улыбаться. – Давай! А бабки себе оставишь, все поверят, что нам отдал. А сам – на Канары!
– А ты – на нары! – огрызнулся я. Он уже повторялся и надоел мне с этими островами… – Ну, где она?
– Сказал же, приведешь свою новую, сразу подадим твою прежнюю. А эту заберем. И сразу вернем, как только судья зачитает справедливый приговор… Идем, чего стоишь.
Он говорил и говорил, зорко поглядывая на меня, явно проверяя мои вазомоторные реакции.
– В органах работал? – подмигнул я. – И, наверное, там тоже не на побегушках был, а? Только платили мало. Я угадал?
– Рыбак рыбака… – усмехнулся он. – Сам-то из прокуратуры чего сбежал?
– А еще под блатного косишь, – покачал я головой. – И так бездарно.
Его взгляд стал жестким, глаза сузились, желваки вспыхнули на туго обтянутых скулах. Но он промолчал, сдерживаясь.
– Показывай!
Я оглянулся. Он меня буквально заговорил, а сам подвел к тому месту, где стояла наша машина. Наверное, сразу проследил, откуда я появился.
Краем глаза я старался увидеть, где Гена, но так и не увидел. В общем, так и надо – оставаться незаметным даже для своих. Я еще не знал, как мне действовать, но тут Наташа сама выбралась из «фольксвагена».
Даже я, увидев ее сейчас как бы посторонними глазами, чуть не зажмурился. Сегодня она постаралась на славу. Эффектная, статная, такая, что даст сто очков вперед любой девице с обложки «Плейбоя».
– Так ты зачем меня сюда привез? – капризно сказала она, положив руку мне на плечо и свой узкий подбородок туда же. При этом она не сводила прямого взгляда с моего нового знакомого, чьего имени я до сих пор не знал.
Мне показалось, что публика вокруг чуть замедлила свою мельтешню и все мужчины и женщины стали оглядываться на Наташу. Возможно, мы все трое привлекли их внимание.
Наташа ничего такого вокруг себя не замечала.
– Так где твоя Катя? – спросила она. – Где вы ее прячете?
– Здесь недалеко, – выдохнул мой новый знакомый и обратился ко мне: – Может, познакомишь нас?
– Ты сам мне до сих пор не представился, – сказал я. – И не для знакомства мы приехали сюда, в другой конец города.
– Можешь звать меня Антоном, – сказал он Наташе.
– А ты меня Глафирой, – фыркнула она.
