Питер Чейни - Еще один глоток
Беллами сунул руку во внутренний карман пиджака и достал десять десятифунтовых банкнот.
– У меня идея, – сказал он. – Это сотня, которую я обещал Харкоту. Теперь она ваша. Уезжайте куда-нибудь – в деревню где-нибудь в Девоншире или Сомерсете, где нет коктейль-баров и где люди здороваются со всеми, даже с незнакомыми.
Поезжайте куда-нибудь, где вы сможете есть простую пищу, много спать, гулять по полям. Забудьте Пикадилли и Харкота и все эти грязные притоны и прочие здешние дешевые приманки. Единственное, что вам нужно, девочка моя, – это привести себя в порядок. Через месяц вы сами себя не узнаете.
Он подтолкнул к ней деньги.
– Спасибо, Ники, вы действительно очень великодушны. Может быть, я именно так и поступлю. Если да… то где я вас найду… когда-нибудь… снова?
– Я сам вас найду, – пообещал Беллами.
Он улыбнулся ей, взял шляпу и вышел из клуба.
Когда он ушел, она положила деньги в сумочку и начала пудрить носик.
II
Беллами пошел к цепочке такси, выстроившихся вдоль тротуара ярдах в пятидесяти от "Малайского клуба". Он велел шоферу высадить его у Веллингтонских казарм.
Сидя сзади, он обдумывал события, выстраивая их мысленно в логическую цепочку. Мерцающий свет фар, внезапно возникающий и тут же исчезающий в темноте, казался ему столь же эфемерным, сколь и большинство других так называемых жизненных реальностей.
Он вспомнил о Марче. Марч заплатил свой долг обществу. Это вне всяких сомнений. Даже если орудием возмездия стал неопознанный автомобиль…
Быть может, Харкот переплатил, но Беллами своим практическим умом счел, что Марч с его порочностью и слабохарактерностью, его неспособностью найти свое место в жизни или хотя бы взглянуть ей прямо в глаза, теперь был в большей безопасности – чем где бы он ни был.
Улыбка Беллами стала мягче, когда он подумал о Кэроле. Вот это женщина! Характер ровный, красивая, хладнокровная, надежная, никогда не сделает того, чего не следует… абсолютно чужда мелочности, жадности, подлости…
А Фенелла? Беллами хмыкнул. Он не слишком сочувствовал ей. Она забудет Марча так же быстро, как влюбилась в него и решила, что влюбилась. И тихой деревне в Девоншире или Сомерсете, конечно, предпочтет шикарный морской курорт вдали от бомбежек, где мужчины – по-прежнему мужчины и женщины чертовски этому рады.
Такси остановилось у казарм. Беллами вышел, расплатился с шофером и двинулся по направлению к Уайтхоллу. Потом вдруг свернул в железные ворота дома, выходящего задней стеной на Аллею птичьих клеток, пересек маленький палисадник и позвонил в дверь.
Пожилой дворецкий открыл и сказал:
– Добрый вечер, мистер Беллами. Сэр Юстас ждет вас.
– Давненько не видел вас, Чарлз, – сказал Беллами. – Почти забыл, как вы выглядите.
Он оставил в холле пальто и шляпу и проследовал за дворецким через длинный коридор в теплый, хорошо освещенный кабинет.
Заместитель министра сидел за столом лицом ко входу. Справа от стола в глубоком кресле у камина устроился Харбел, старший офицер спецуправления.
– Добрый вечер, сэр Юстас, – поздоровался Беллами. – Добрый вечер, Харбел.
– Ну, Ники, – сказал Харбел, – принес ли ты добычу? Полагаю, она у тебя в кармане, иначе бы ты не явился.
Замминистра выдвинул ящик стола и достал коробку сигар. Обойдя с ней вокруг стола, он вынул три из четырех лежавших в ней сигар и тщательно отобрал среди них одну. Срезал кончик и вручил Беллами, затем протянул золотую зажигалку и дал прикурить.
Беллами с удовольствием раскурил сигару и вдохнул дым полной грудью.
– Вы знаете, сэр, это – чрезвычайно хорошие сигары, – сказал он. – И это большое удовольствие, когда тебя угощает сигарой и подносит огонь заместитель одного из министров Ее Величества. Это вдвое улучшает их качество.
– Кажется, вы не утратили вкуса к жизни и чувства юмора, Беллами – заметил заместитель министра. – Я начинаю подозревать, что вы приятно проводили время.
Беллами хмыкнул.
– Я обнаружил у себя неограниченную способность к потреблению разного рода спиртных смесей, сэр, – ответил он. – Кстати, Харбел, тебе следовало бы кого-нибудь послать на Малборо-стрит проверить там кое-какие притоны. Я не против греха и ничего не имею против картежного шулерства, но я не выношу разбавленного виски. Это уж слишком…
– Харбел сказал мне, что у вас с ним сегодня был долгий телефонный разговор, что он в курсе всего и удовлетворен ходом дела, – сказал сэр Юстас. – Это так? Или мне следует знать что-нибудь еще?
Затянувшись сигарой, Беллами ответил:
– Есть кое-что, чего я не сообщил Харбелу, сэр. Я этого тогда еще не знал. Мне сообщили об этом только что. Марч мертв. Его сбила насмерть машина в Сентджонском лесу сегодня вечером. Водитель скрылся. Это – единственное событие, которое произошло со времени нашего с Харбелом разговора.
Сэр Юстас посмотрел на Харбела.
– Что это может означать для вас, Харбел? Многое ли это меняет?
Харбел пожал плечами и взглянул на Беллами.
– Это упрощает дело, сэр Юстас, – ответил за него Беллами. – Думаю, позволив мне действовать по своему усмотрению, вы не были бы разочарованы результатами. В конце концов, именно результат вас и интересует, главным образом, насколько я понимаю.
Заместитель министра открыл сигаретницу и, взяв сигарету, медленно раскурил ее.
– Мне нужно быть уверенным, что утечка информации не повторится. Что касается всего остального – действуйте, как считаете нужным. Я вполне удовлетворюсь знанием того, что вы сочтете нужным мне доложить.
– Не думаю, что вы хотите знать что-нибудь, кроме этого, сэр. И полагаю, что лучше вам больше ничего не знать, – сказал Беллами.
– Святая простота, да? – улыбнулся сэр Юстас. – Что ж, я готов, как уже сказал, предоставить вам свободу действий. Когда дело будет официально завершено, я, быть может, позволю себе проявить немного любопытства. – Он взглянул на Беллами. – И когда же я смогу доложить министру, что дело кончено, Беллами? – спросил он.
Беллами прислонился к стенке камина. Под тяжестью тела "кольт" врезался ему в бедро.
– Думаю, сегодня ночью, сэр, – ответил он. – Останется лишь стряхнуть осколки в корзину, да написать на папке "Закрыто".
Замминистра встал.
– Приятно слышать. Что ж, предоставляю вам сметать осколки в корзину.
Он протянул руку.
– Спокойной ночи, Беллами. Мы все вам очень благодарны. Я знаю, что это была неприятная работа.
Беллами пожал протянутую ему руку и вышел, Харбел последовал за ним.
– Отличная работа, Ники, – похвалил он. – Тебе немедленно вручат железный крест.
– И я его заслужил, – парировал Беллами. – Ты протираешь штаны, сидя у телефона и целыми днями с удовольствием ничего не делая, в то время как я вынужден спиваться в грязных притонах. Это британцу не к лицу.
– Конечно нет, черт возьми, – согласился Харбел. – Но ты же из всего извлекаешь удовольствие. В то время как все остальные сотрудники твоего отдела мерзнут и мокнут по задворкам, выслеживая шпионов, и занимаются другими малоинтересными вещами, ты только пьешь целыми днями и занимаешься любовью с красивыми женщинами ночи напролет. И тебе еще за это платят!
– А надо бы еще и повышение по службе дать, – подхватил Беллами. – Ты только вообрази, сколько лет я должен был потратить на изучение премудрости: что следует и можно сказать какой женщине, чтобы тебе не оторвали уши!
– Бедный старина Ники, – проворковал Харбел. Он достал у Беллами из кармана портсигар и взял сигарету.
– Черт возьми, хотел бы я знать про Марча, – сказал он. – Что это, совпадение или?…
– Нет, не совпадение, – ответил Беллами. – Это – умышленное убийство, неожиданная блестящая идея.
Харбел подал ему пальто.
– Держи меня в курсе всего, сообщая сразу же, как что-то узнаешь, – попросил он. – Тебе ничего не нужно?
– Нужно, – ответил Беллами. – Мне нужен хвост – толковый парень, который прилипнет ко мне, когда я выйду из "Малайского клуба" – я сейчас туда иду, – минут через двадцать и будет сопровождать повсюду. Что ему делать, сообщу, когда придет время.
– Хорошо, – сказал Харбел. – Я распоряжусь. Я пошлю Лейзенби. Спокойной ночи, Ники. Будь умницей.
– Постараюсь, – ответил Беллами. – Пока, мой милый длинноногий начальничек… Не промочи ноги! И если сегодня попозже захочешь со мной повидаться, ищи меня в баре у Сиднея на Кондуит-стрит.
Беллами уселся на высокий стул перед стойкой бара в "Малайском клубе" и заказал двойной мартини – очень сухой. Принеся стакан, блондинка сказала:
– Видели бы вы, что тут было полчаса назад! Вы бы животик надорвали от смеха.
Он поинтересовался, почему.
– Помните девушку, которая служила в баре клуба Фалоппи? – спросила блондинка. – Думаю, она была одной из самый милых и симпатичных девушек в округе. Так вот, она была здесь. С парнем, за которого, по ее словам, собирается замуж. Вы никогда ничего подобного не видели. В нем росту метр с кепкой, и такого уродца я с роду не встречала. Забавное зрелище, скажу я вам. Гледис высокая, стройная и стать у нее королевская – вы понимаете? Вмести они производят жутко смешное впечатление. Любовь зла…
