Евгения Грановская - Вечная загадка Лили Брик

– Как она выглядела?

– Цыганка-то? Каменский сказал, что ее лицо скрывала темная вуаль. А что, ты заинтересовался?

– Да нет. Так что цыганка?

– Она взяла Риттера под руку и увела его со сцены. Как мать расшалившегося ребенка. Каменский говорит, на немце лица не было. В сущности, можно понять – выдержать такое разоблачение фокуснику непросто. Теперь пойдет слава!

– Значит, она добралась до Риттера, – пробормотал Маяковский, задумчиво хмуря брови и подергивая себя за нижнюю губу.

– Кто?

– Никто, – очнулся Маяковский. – Это я про себя.

Вернулся Арманд. Вид у него был мрачный. Он сел на стул, положил на столешницу кулак и медленно его разжал. В ладони у него лежал перстень с черным камнем.

– Выброшу, – угрюмо произнес он. – Какой от него прок?

– Опять двадцать пять! – усмехнулся Маяковский. – Кольцо пригодится. Когда-нибудь еще невесте его подарите.

– Невеста… – Арманд усмехнулся. – Я больше никогда и никого не полюблю.

– Для брака это не обязательно, – сказал Маяковский. – Иногда судьба просто сводит людей, и все. И никуда им друг от друга не деться.

– Правда? – недоверчиво спросил Арманд. Повернулся к Родченко и повторил: – Правда?

– Случается и такое, – ответил художник. – Даже довольно часто. Никогда не знаешь, какой фокус выкинет с тобой судьба.

В глазах молодого человека зажегся безумный огонек. Он оглядел зал кафе и вдруг поднялся с места.

Маяковский и Родченко удивленно за ним наблюдали. Арманд подошел к соседнему столику, за которым сидела одинокая и совсем еще юная девушка в серой шляпке. Он вдруг опустился перед ней на колени и сказал звонким, прерывающимся от волнения голосом:

– Девушка, вы пошли бы за меня замуж?

– За вас? – Некоторое время девушка удивленно рассматривала лицо Андрея, потом оглядела зал, снова посмотрела на юношу и тихо проговорила: – За вас пошла бы.

– Ну дела, – с удивлением произнес Маяковский. – Арманд, это судьба. Будьте последовательны и берите ее скорее в жены, пока не отказалась. Вот и кольцо ваше кстати придется!

– Позвольте вашу руку, – тихо проговорил Андрей.

Девушка протянула ему руку. Андрей надел ей на палец кольцо, потом поднес ее руку к своим губам и поцеловал в ладонь.

– Вот мы и обручены, – сказал он.

Маяковский толкнул художника плечом:

– Саша, не сиди как истукан. Сфотографируй пару для истории.

Родченко, ни слова не говоря, встал и принялся налаживать аппарат. На лице его было написано осуждение. Вскоре аппарат был готов к работе.

Андрей сел рядом с девушкой.

– Только выставите руку так, чтобы кольцо было хорошо видно, – попросил он. – Это ведь наша свадебная фотография. Отсюда мы с вами поедем прямо в загс.

– Молодые, минутку внимания, – насмешливо окликнул их Родченко. – Готовы? Покажите, как вы умеете улыбаться!

Андрей и девушка улыбнулись, и Родченко щелкнул затвором фотоаппарата.

– Теперь еще раз для верности. Нет-нет, не делайте серьезных лиц. Улыбайтесь. – Он сделал еще один снимок и объявил: – Готово.

Арманд повернулся к девушке:

– Простите, я забыл спросить. Как вас зовут?

– Изя Беккер, – смущенно пролепетала девушка.

– Как? – поднял рыжую бровь Арманд.

– Изида, – ответила она, краснея.

Арманд улыбнулся:

– Красивое имя.

– Я так не думаю. А как зовут вас?

– Я Андрей. Просто Андрей.

– Очень приятно. – Девушка посмотрела на кольцо, покосилась на юношу, снова отвела взгляд и пролепетала: – А вы серьезно насчет загса? Или это была шутка?

– Посмотрите на меня, Изя.

Девушка подняла голову и посмотрела на Арманда.

– Я уверен, что вас мне послала судьба, – сказал он необычайно серьезно. – И я намерен стать вашим мужем. Без всяких шуток.

Он наклонился и поцеловал девушку в губы.

– Странный способ знакомства, – тихо произнес Родченко, с сомнением глядя на пару. – Я уже не говорю про это обручение.

– Ничуть не хуже других, – сказал Маяковский, берясь за стакан.

Арманд чмокнул девушку в щеку и сказал:

– Я сейчас. – Затем пересел за прежний столик, наклонился к Родченко и тихо сказал: – Товарищ Родченко, у меня к вам просьба. Вы только что нас запечатлели. Я хочу вас попросить не печатать этих фотографий.

– Почему? – спросил Родченко.

Парень замялся.

– Скажем так, у меня на это есть свои причины.

– Слышал, Володь? Малыш, кажется, одумался. Что ж, братец, мне не жалко. А куда же мне девать негативы? Выбросить, что ли?

– Еще чего, – встрял в разговор Маяковский, которого со второго стакана портвейна немного «повело». – Я тебе дам «выбросить». А ну как у этой пары все срастется? Нарожают они детишек, а те им – внуков, а те – правнуков. И захотят правнуки через сто лет полюбоваться на своих пращуров – в самый момент их соединения. Что ты тогда будешь делать? То-то и оно. В общем, как хочешь, Рубенс, а негативы я забираю себе. Отныне моя судьба – устраивать чужое счастье… Раз уж в своем я не слишком преуспел, – с грустью добавил поэт.

– Но куда же ты их денешь? – спросил Родченко, переглянувшись с Армандом.

Маяковский усмехнулся.

– А это моя забота. Не дрейфь, Андрейфь, спрячу так, что ни одна собака не догадается. Причем прямо у себя под носом. А потребуешь – тотчас же тебе их выдам. Не снимая халата и шлепанцев.

– Но… – робко заговорил Арманад, однако Маяковский приложил палец к губам, сказал «ч-ч-ч», махнул половому и заказал ему еще три стакана портвейна. Потом повернулся к Арманду и сказал:

– Все, закрыли тему. Чего сидите, как остолоп? Ступайте к ней, она уж без вас заскучала. А нет ничего поганее, чем заставить барышню скучать. Это я, брат, по себе знаю. Ну, иди! Иди и будь счастлив!

Глава 9

Тьма в конце туннеля

1

Штаб-квартира Обновленной партии коммунистов находилась в маленьком особнячке в Бахрушинском переулке. Охранник провел Марго и отца Андрея до кабинета Давыдова.

Завидев друзей, Петя радостно вскочил с кресла, но тут же помрачнел и тревожно спросил:

– Марго? Отец Андрей? Г-господи, что с вами!

Он бросился навстречу Марго, обхватил ее за талию, провел к столу и усадил на стул. Присел перед журналисткой на корточки и осмотрел ее лицо.

– Что случилось, с-сестренка? Откуда эти синяки?

– Столкнулась с микроавтобусом, – с улыбкой ответила Марго.

– Я могу помочь? Может, вызвать милицию?

– Не надо. Я уже в норме.

Давыдов изумленным взглядом оглядел порванную кофточку Марго, ее испачканную грязью юбку.

– Н-ничего не понимаю. Что случилось-то, объясни толком!

– Слушай, Петь, ты сказал, что я могу встретиться с твоим боссом.

– Ну да, к-конечно. Я уже сказал ему про тебя. Но… в таком виде.

Марго прищурила зеленые глаза.

– Думаешь, я ему не понравлюсь? – холодно спросила она.

– Сестренка, ты не м-можешь не понравиться. Хочешь принять душ? У меня в кабинете есть.

– О, да ты просто буржуй. – Марго покачала головой. – Нет, не нужно. Просто сообщи Старкову, что мы приехали, хорошо?

– Хорошо. Выпьете пока по чашке кофе?

– Нет. У тебя здесь можно курить?

– Конечно. – Давыдов повернулся к дьякону: – А вы чего же, б-батюшка. Присаживайтесь. Кстати, вам бы тоже не помешало почистить в-вашу рясу.

Дьякон поблагодарил, отошел наконец от двери и сел в кресло. Пока Петя колдовал над коммутатором, Марго закурила.

– Слушаю, – раздался из динамика голос лидера партии Ивана Старкова.

– Иван Сергеевич, тут п-подъехала журналистка Маргарита Ленская. Я вам говорил про нее час назад.

– Да, я помню, Петь. Проведи их, пожалуйста, в мой кабинет… Или нет, давайте я сам к вам спущусь. Все равно собирался ехать домой.

– Как скажете.

Давыдов повернулся к журналистке:

– Ну, вот, сейчас с-спустится. – Петя оглядел Марго скептическим взглядом, улыбнулся и сказал: – Думаю, он будет сильно удивлен. Таких журналисток ему еще видеть не п-приходилось.

– Всегда бывает первый раз, – ответила Марго, пожимая острыми плечами.

– Расскажи ему все о себе честно, – напутствовал Давыдов. – И не забудь рассказать про ту н-награду, которую ты получила два года н-назад.

– Так ты в курсе? – удивилась Марго. – Откуда?

Петя посмотрел на нее снисходительно:

– Сестренка, мы живем в д-двадцать первом веке. – Он кивнул на монитор компьютера. – Б-благодаря этому агрегату я знаю о тебе все. У тебя была бурная биография.

– Кто бы говорил, – усмехнулась Марго, дымя сигаретой. – В отличие от тебя я по Афганистану и Ираку с фотоаппаратом не моталась.

– Тебе хватало п-приключений и здесь, – мягко сказал Петя.

В дверь постучали. Петя повернулся к двери на вертящемся стуле.

– Входите!

В кабинет бодрым шагом вошел Иван Сергеевич Старков, молодой лидер Обновленной партии коммунистов и будущий кандидат на президентское кресло. Одет он был свободно – свитер, брюки, пиджак; на губах застыла приветливая улыбка.