Марина Серова - Отель для интимных встреч
— Конечно.
— Ну вот я и пришла! — торжественно объявила я. — Звони!
— Как? — Гена уставился на меня.
— У тебя есть мобильник?
— Конечно, есть. Мало ли что здесь может случиться.
— Тогда чего ждешь? Звони Скупщику и говори, что я приехала, — поторопила я дачника.
— Ты что — того? — Гена покрутил пальцем у виска.
В любой другой момент я бы обиделась, но сейчас на это не было времени.
— Понимаешь, Скупщик и есть убийца девушки, с которой ты снял ожерелье.
— Убийца?! Скупщик — убийца? Он же был здесь… и он мог и меня…
Геннадий явно был натурой впечатлительной.
— Мне надо поймать этого человека. Очень надо. И это единственный способ. Ты же обещал мне помочь. Или забыл? — спросила я, намекая не только на обещание Гены.
Гена хоть и был дурак, но, кажется, понял.
— Хорошо.
И он поплелся к дому, а я следом.
— Слушай, а ты уверена, что это действительно единственный способ? — спросил он, беря в руки сотовый.
— Да, — уверенно кивнула я.
— А может, не стоит? — из последних сил сопротивлялся дачник.
— Стоит.
Он вздохнул и со страдальческим выражением лица начал набирать номер, минуты две молчал, ожидая.
— Алло, это Гена. Да, тот самый. Она здесь, приезжайте. Да, хорошо. Жду.
Он сбросил вызов и, обернувшись ко мне, сказал:
— Он подъедет через двадцать минут.
— Хорошо, — кивнула я и только тогда сообразила, что ничего хорошего нет и не предвидится.
— Скажи, а он правда убил девушку? — немного помолчав, спросил Гена.
— Правда.
Я поднялась со стула и прошлась по комнате.
— А если он явится не один, а с теми типами? — Гена явно намекал на пару шкафчиков.
Я зло покосилась на дачника. Он начинал действовать мне на нервы своими дурацкими вопросами. Гена мой взгляд истолковал верно и больше ни о чем заговаривать не стал, повздыхал немного, потом сел на стул, обхватил голову руками и начал раскачиваться из стороны в сторону.
«И до чего же слабонервные нынче пошли мужчины, — с грустью подумала я, глядя на терзания Геннадия. — Стоит им только сказать, что в их доме некая девушка назначила встречу с убийцей, и они уже впадают в истерику».
Но стоило только отвернуться от дачника, как я забыла и думать про него, а мои мысли приняли совсем иной оборот.
Я расхаживала из угла в угол, прислушиваясь к глухому цокоту каблуков своих же туфель, курила одну сигарету за другой и через каждую минуту поглядывала на часы.
Тени, падающие из сада на залитый лучами пол, начали медленно сползать на сторону. И только по этому едва уловимому перемещению теней можно было понять, что время все-таки движется, а не замерло на одном месте.
«Скорее бы все это закончилось. Скорее бы».
Я не успела окончить мысли — с улицы послышался шум работающего мотора, который становился с каждой секундой все более и более отчетливым. Взвизгнули тормоза, потом на какой-то миг наступила тишина и хлопнули двери.
Мы с Геной одновременно обернулись друг к другу.
— Началось, — отчего-то шепотом сказала я, словно те люди, которые только что подъехали на машине, могли меня слышать.
У нас оставались считаные секунды до того, как дверь дома откроется и на ее пороге появится Скупщик со своими мальчиками.
Мы тут же кинулись занимать свои места — не сговариваясь, но так, как если бы репетировали эту сцену во время нашего ожидания. Гена молниеносно схватил стул за спинку и поставил на середину комнаты, я села на него. Дачник подал мне сумочку, я достала из нее пистолет. Сумочка была тут же отброшена в сторону, я завела руку с оружием за спину.
Наши приготовления были завершены вовремя, и как только Гена замер слева от меня, на веранду ступила чья-то тяжелая нога и деревянная половица жалобно скрипнула.
Опустив голову, я слушала эти шаги — приехавших было трое.
Чья-то рука обхватила дверную ручку, повернула ее вниз, и когда в следующее мгновение я вскинула голову, то в моей правой руке уже было оружие, а мой взгляд встретился со взглядом вошедшего.
— Ты?!
От неожиданности я даже вскочила со стула. В дверях стоял Михаил Ломовой — многоуважаемый ювелир, не раз приходивший мне на помощь и участвовавший в спасении меня от «шкафчиков», которые теперь маячили за его спиной.
— Ты?!
Я даже не успела сообразить, что все это значит, как одним прыжком Женя оказался рядом со мной, выбил из рук пистолет, а меня с такой силой швырнул обратно на стул, что я, грациозно прогнувшись, сползла на пол и какое-то время наблюдала за развитием событий снизу вверх.
Пока Женя занимался мной, Леша налаживал личный контакт с Геннадием, вследствие чего тот был загнан на диван, связан по рукам и ногам и на этом позабыт. Однако недостаток внимания его совсем не огорчил, скорее наоборот.
Ломовой между тем закрыл за собой дверь, обошел всю комнату, задержавшись лишь у окна, задернул шторы и приблизился ко мне.
Я сидела на полу, обнимала стул и скрипела зубами от злости на собственное бессилие.
— Так, значит, это ты Скупщик?
— А ты так и не могла понять? — усмехнулся Ломовой.
Я промолчала.
— Все бегала, кого-то ловила, строила из себя Мату Хари, а сама не замечала того, что творилось у тебя под носом.
А ведь он прав — я не замечала того, что творилось у меня под носом. Я тысячу раз задавалась вопросом, как «шкафчики» умудряются так точно угадать момент, чтобы подловить меня, я ни разу не обратила внимания на то, что мои встречи с этими типами происходят после общения с многоуважаемым ювелиром. Так, значит, и для установления подлинности ожерелья Гоша не просто так вызвал именно его в гостиницу. А я и это оставила без внимания — идиотка!
— Это ты убил Юлю, — сказала я.
Лицо Ломового искривилось при одном упоминании имени этой девушки.
— Неблагодарная тварь. Воровка. Так что она получила то, чего заслуживала.
— А Лера?..
— Она путалась под ногами, мешалась. Тогда, в городском парке, она притащила тебя с собой и тем самым подписала себе приговор. Оставлять ее было слишком опасно. У меня не было другого варианта, — в голосе ювелира послышались нотки сожаления.
На секунду он замолчал, задумавшись о чем-то своем, а потом словно что-то вспомнил, резко переметнул взгляд на меня и вцепился в плечи.
— Я и тебя убью, если ты не скажешь, где ожерелье. Ведь ты скажешь?
Я смотрела в глаза Ломового и понимала, что он действительно убьет меня прямо сейчас.
— Скажу, — выдавила я из себя. — Только сначала я хочу знать, за что ты убил Юлю.
Я ждала, затаив дыхание, а ювелир молчал. Он мог отказаться, мог не поверить, но он вздохнул, выпустил меня, поднялся на ноги и сказал:
— Хорошо. Это все равно уже ничего не изменит.
Я отлично поняла смысл его слов.
Ломовой обернулся к «шкафчикам», топтавшимся у окна, и распорядился:
— Уведите этого, — он кивнул в сторону Гены, — и вообще оставьте нас.
Его приказ был тут же исполнен. Парни приблизились ко мне с разных сторон, одним рывком подняли с пола, уронили на стул и крепко связали руки, после чего направились к Гене. С ним обошлись еще более бесцеремонно — просто схватили за шиворот, поставили на ноги и вытолкали за дверь со словами:
— Шевели ляжками.
Ломовой терпеливо дождался, когда за «шкафчиками» закроется дверь, выждал еще минуту и лишь затем обернулся ко мне.
— Драгоценности всегда были моим пристрастием, наверное, поэтому сразу после школы я пошел работать в ломбард к отчиму. Потом стал работать один, получил квалификацию ювелира. А с годами из простого ювелира превратился в Скупщика. Юля и Эрнст были далеко не единственными, у кого я покупал краденые украшения. У меня была квартира в самом престижном районе, дом за городом, несколько машин. Но у меня не было главного — свободы. Обладая всем, я оставался никем, я был всего лишь Скупщиком, за которым охотились менты. А я мечтал совсем о другом. И вот однажды у меня появилась такая возможность — в Москве должна была проходить выставка украшений современных ювелиров. Тот, чьей работе присваивалось первое место, получал возможность переехать в Москву и начать там свое дело. Я понял, что это мой шанс, шанс не только выбраться из провинции, но и избавиться от клейма и начать все сначала. Казалось, все идет хорошо… Как раз после того, как мне стало известно о предстоящей выставке, ко мне обратился Гоша Лазарев — хорошо известный в определенных кругах поставщик нелегального золота и наркотиков. Он сделал мне заказ, причем достаточно необычный, предоставил мне золото и драгоценные камни, каких еще поискать. И вот тогда-то мне в голову и пришла идея обмануть Гошу: из тех камней, что дал мне он, сделать ожерелье для выставки, а из похожих, но фальшивых — заказ для него. Я так и поступил. А когда оба ожерелья были готовы, я обратился за помощью к Юле. Дело в том, что для участия в выставке нужно было пройти предварительный конкурс, каждый участник должен был прислать снимки драгоценной вещи. Я знал, что в свое время Юля была моделью, потому и обратился к ней, а фотографом позвал одного своего знакомого — Марка Яропольского. Съемка происходила на моей даче, поскольку именно там, в сейфе хранились оба ожерелья, и мне не хотелось рисковать, таскаясь с ними по городу. Все случилось в последний день съемок: Марк сделал заключительные кадры и сразу же уехал в студию, а Юля задержалась. Мы решили немного отметить окончание нашего дела — я поначалу отказывался, но Юля настояла. Не знаю, что она подмешала мне в вино, но я вырубился после первой же рюмки, а когда пришел в себя, то обнаружил, что сейф вскрыт, а оба ожерелья пропали. Я сразу понял, что это дело рук Юли, поганая воровка и здесь не смогла остановиться. Но эта дрянь отпиралась, она говорила, что все было по-другому: что я напился, начал к ней приставать, и она, испугавшись, тут же уехала, а кража произошла уже после. Она во всем призналась, только когда я ее припугнул, сказав, что о ее грязных делах с Эрнстом будет известно мужу. Она тут же как миленькая согласилась приехать и вернуть украденное. Встречу мы назначили в гостинице «Околица». Я немного опоздал, а потому, когда приехал, Юля была уже там. Эта идиотка напоследок решила примерить ожерелье и красовалась в нем перед зеркалом — так я ее и застал. Одно это взбесило меня, но когда я увидел, что это не настоящее ожерелье, а фальшивка, и Юля стала уверять, что другого украшения у нее нет, я просто потерял над собой контроль. Я набросился на нее и стал душить ожерельем. Я даже не заметил, как все произошло. Когда пришел в себя, Юля уже лежала мертвая на моих руках. Первое, что я сделал — попытался снять с нее ожерелье, но когда я ее душил, то повредил застежку. Тогда я плюнул на все и бросился к двери, чтобы покинуть номер, но меня остановила мысль о том, что менты могут выйти на меня. Я заметался по комнате, не зная, что мне делать. В голову приходили самые безумные идеи. Я даже думал о том, чтобы поджечь гостиницу, чтобы она сгорела дотла. Наверное, я именно так и сделал бы, если бы не придумал кое-что другое. Я вспомнил, что здесь же работает Эрнст, тут же схватил сумочку Юли, нашел сотовый и с него сбросил эсэмэску на номер Эрнста с просьбой подняться в этот чертов номер, а сам тут же ушел. Я почти не сомневался в том, что все следы приведут ментов именно к Эрнсту, что на него повесят убийство, которое совершил я, но даже это не могло меня тогда успокоить. Несколько дней я не выходил из дома, сидел взаперти и пил. Только после того, как до меня дошло известие о похоронах Юли, я понял, что дальше не могу так продолжать, что нужно действовать, нужно отыскать второе ожерелье.
