Евгения Горская - Под защитой высших сил
– Имеет, имеет, – отмахнулся Иван. – Кто же спорит. Я о другом говорю. Бизнес у вас хоть и небольшой, но прибыльный, а я в органах двадцать лет отпахал. Понимаете?
Значит, все-таки Клавдия – бизнес-леди. Не мэрия.
Топилькина поняла. Открыла рот, закрыла и молча скрылась на своем участке.
– Дашенька, – наклонился к девочке Говоров. Собака неслышно сместилась, как будто понимала, что в охране необходимость отпала. – Почему ты решила убежать?
– Это не она, это я, – сообщил маленький Иван. – Она плакала и все мне рассказала. Ее папа привез, а они с мамой должны в Германию ехать послезавтра. А мне папа говорил, что ни с кем никуда ехать нельзя. А у Клавдии Ивановны никакой внучки нет, я знаю. Значит, они Дашку обманули. А Вадим с ними не живет, значит, он Дашке никакой не папа. Ну я ее и спрятал.
Послезавтра. Красотка Полина работала до последнего дня, чтобы подольше побыть с ее, Ларисиным, мужем.
– Ну ладно, – взяв девочку за руку, поторопила Лариса. Пора брать инициативу в свои руки, не зря же она сюда потащилась. – Поехали. Ночь уже, а нам еще до Москвы добираться.
Девочка послушно семенила за ней к машине, маленький Иван с большой собакой следом.
– Как вы узнали про ее бизнес? – Оперативность Ивана Ларису всерьез занимала.
– Работа у меня такая. Правда, на этот мне раз просто повезло, соседка у них очень разговорчивая оказалась. И про дом в деревне выложила, и про бизнес. Дамочка вино из цистерн в бутылки разливает, на хлебушек должно хватать. – Он на ходу достал телефон и заговорил: – Полина, мы выезжаем. Ваш муж… отец Даши не появлялся? Появится, задержите его. Придумайте что-нибудь, усадите чай пить… Постарайтесь.
– Не появится он, – не выдержала Лариса. – Мамаша уже наверняка ему позвонила.
Она усадила девочку рядом с собой на заднее сиденье, посмотрела, как маленький Иван машет им вслед, тоже помахала, как дура, и уставилась вперед, в темноту, еле освещенную фарами.
– Ты есть хочешь, Дашенька? – спросил Иван, стараясь разглядеть ее в зеркале.
– Нет, спасибо, – впервые подала голос девочка. Лариса уже думала, что она совсем не заговорит.
– А пить?
– Нет.
– Захочешь, скажи. У меня вода есть, яблоки, печенье.
Интересно, он всегда с собой воду с печеньем возит или заранее побеспокоился? Иван раздражал Ларису не меньше сидящей рядом девочки, а та раздражала ужасно. Собственно, такой Лариса ее и представляла, бледной, большеглазой, молчаливой. Она, когда вырастет, будет несчастной, беззащитной, чтобы все вокруг нее плясали. Лариса таких терпеть не могла.
Человек должен уметь за себя постоять, и женщина тоже.
Настроение испортилось окончательно и бесповоротно. Лариса знала почему. Потому что девочка очень напоминала Ленку Миронову, самое отвратительное Ларисино воспоминание. А маленький Иван напоминал маленького Дениса, даже очки не уменьшали этого сходства, а почему-то усиливали, хотя Ракитин очков сроду не носил.
Иван тихонько переговаривался с девочкой. Лариса понятия не имела, о чем говорить с ребенком, и от этого чувствовала себя законченной дурой.
Впрочем, ей не было дела до них.
Беда в том, что, если бы Ракитин позвонил ей сейчас, или потом, когда-нибудь, и позвал с собой, в свою жизнь, она бросила бы все в ту же минуту. Она бы и не вспомнила о Володе.
Она знала, что Ракитин не позвонит.
Он даже один вечер отказался с ней провести, когда ей было по-настоящему плохо.
Лариса не понимала, любит она сейчас Ракитина или ненавидит. Она знала только, что, будь у нее пистолет и гарантия, что она не попадет в тюрьму, она убила бы его не задумываясь.
Чтобы наконец-то жить нормально.
Ближе к лесу дорога стала совсем пустой, даже удивительно для вечерней городской улицы. Анатолий в зеркало покосился на замершую сзади Настю. Она молчала, и это раздражало. Ему хотелось, чтобы она плакала, умоляла, сама ловила его взгляды, а он бы на нее прикрикивал или, наоборот, поиграл в благородство, пообещал что-нибудь несбыточное – например, отпустить ее с миром.
Отпускать ее было нельзя, он отлично это понимал – она обязательно заявит в полицию. А если и не заявит, то он будет ждать этого каждую секунду, а такой жизни ему не надо.
– Так хочешь узнать, кто Заказчик? – не выдержал он.
– Я знаю, – хриплым голосом ответила она, помедлив. Он уж думал, что не ответит, хотел остановить машину и врезать ей еще разочек, чтобы слушалась.
– Да-а? Ну, и умница. А за что тебя заказали, тоже знаешь?
– Догадываюсь.
А вот он не знал, и ему было очень интересно, чем помешала скромная тихая Настя богатенькому Заказчику.
Вообще-то он таких, как эта Настя, не любил. Он любил девок ярких, компанейских, шумных, с которыми весело, за которыми не нужно подолгу ухаживать. Время свое Анатолий ценил и жалел.
Он остановился у поворота к кустам, за которыми оставил машину настырного Настиного ухажера, съехал с дороги, заглушил мотор.
– Руки давай, – приказал ей, повернувшись.
Она послушно протянула руки, он ловко обмотал их веревкой и прикрутил к переднему сиденью.
– Посиди пока.
От ее молчания ему вдруг стало как-то тревожно. Уж слишком гладко все шло, неправдоподобно гладко. Возникло глупое и совершенно неожиданное желание перекреститься. Он не перекрестился, конечно, вылез из машины, негромко хлопнув дверью, пнул ногой попавшуюся на дороге ветку.
Мужик в «Хонде» очухался, смотрел через стекло злыми глазами.
– Потерпи, – улыбнулся ему Анатолий. – Скоро все кончится.
Достал сигарету, закурил, с удовольствием подумав, что мужику тоже наверняка хочется курить. Вернулся к дороге, стараясь на всякий случай держаться за кустами. Заказчик должен был подъехать с минуты на минуту.
Думать о Заказчике было и приятно, и неприятно. Приятно потому, что тот теперь будет зависеть от него до конца своих дней, а неприятно, потому что зависимость эта Заказчику не понравится и от Анатолия он попытается избавиться.
Обезопасить себя можно было единственным способом – напугать Заказчика, уверить, что вся история выйдет наружу, если с ним, Анатолием, хоть что-нибудь случится. Впрочем, сейчас надо было доделать начатое, собственной безопасностью он займется потом.
Неожиданно он подумал, что еще не поздно все переиграть, взять Настю и мужика в союзники, припугнуть Заказчика и вынудить его отдать запись с бомжом.
Похолодало, дорога из мокрой сделалась скользкой. Он бросил окурок, потоптался, достал новую сигарету, закурил. Нужно позвонить матери, он не сказал ей, что придет поздно. Потянулся к карману куртки за телефоном и передумал – не до матери сейчас.
Наконец из-за поворота показался свет фар. Анатолий шагнул на дорогу, помахал рукой с сигаретой.
Заказчик остановился метрах в трех, вышел из машины, огляделся. Вдохнул чистый воздух, криво улыбнулся приближающемуся Анатолию. Поднял руку и не торопясь начал стрелять почти в упор. Выстрелы оказались негромкими, пистолет был с глушителем.
«Не успел», – последнее, о чем подумал Толя. Не успел принять правильное решение – взять Настю в союзники.
Все вышло так, как Лариса и предполагала. Счастливая мамаша прижимала к себе девочку и все благодарила, благодарила то ее, то Ивана. Вначале Лариса даже испугалась, что она бухнется на колени, но Полина просто присела перед дочерью на корточки. Прижимала к себе ребенка и тупо улыбалась. Сцена вышла донельзя пошлой, а пошлости Лариса не выносила.
– Ваш муж… отец Даши то есть, не появлялся? – Похоже, Иван тоже не любил приторных сцен, потому что принялся рассматривать книги на переполненных полках.
– Нет, – ответила за подругу Нина. – Вы думаете, они хотели выкуп потребовать?
– Я думаю, жилплощадь они хотели потребовать, – буркнул Иван. – Вы квартирой как распорядиться думаете?
– Сдавать, – опять ответила Нина. – Я найду квартирантов и буду деньги в Германию переводить. Продавать жалко, мало ли как все сложится.
– А этот… Вадим записан как отец в свидетельстве о рождении?
– Нет, – покачала головой Полина. Она наконец-то поднялась, но Дашу не отпустила, прижимала одной рукой к себе.
– Ваше счастье. Он бы вас до нитки обобрал. Имел бы право не дать разрешение на выезд.
– Лариса Максимовна, Иван Юрьевич, – вспомнила Полина, жалко улыбнувшись. – Сколько я вам?.. Вы ведь потратились…
– Нисколько, – опередил Ларису Иван. Потрогал забавную зверюшку на полке между книгами и повернулся к Ларисе: – Давайте я вас отвезу.
– Спасибо, – покачала головой она, ей хотелось задержаться здесь одной, без него. – Сама доберусь.
– До свидания, Дашенька. – Иван потрепал девочку по волосам.
– До свидания, Иван Юрьевич, – послушно ответила та и улыбнулась, став поразительно похожей на мать.
– Может быть, чаю? – спросила Нина, заперев за Говоровым дверь.
– Нет, спасибо, – отказалась Лариса.
Даша мягко высвободилась из материных рук и вприпрыжку убежала к себе в комнату.
