Амулет сибирского шамана - Наталья Николаевна Александрова
Она взглянула туда и увидела выдвинувшийся из-за портьеры металлический предмет… несомненно, это был ствол винтовки с оптическим прицелом.
Алевтина помнила, что за этим последовало в ее пророческом видении: смертельный выстрел и распростертое на полу бездыханное тело Канюкова с дыркой во лбу…
Объяснять что-то телохранителю было слишком поздно. В ее распоряжении была какая-то доля секунды, и действовать нужно было не просто быстро, а молниеносно.
Впрочем, Алевтине не впервой было молниеносно принимать решения и так же быстро выполнять их. Так же ей зачастую приходилось действовать во время операций, когда секунда промедления могла стоить жизни или здоровья ее пациенту.
Она мгновенно окинула взглядом место действия.
От Канюкова ее отделяло несколько шагов, а с другой стороны от нее проходил сквозь толпу шустрый официант с подносом, на котором стояли бокалы шампанского.
Алевтина протянула руку, схватила один из бокалов и выплеснула его содержимое в лицо Канюкову…
Петр инстинктивно отклонился.
И в ту же секунду на галерее блеснула вспышка выстрела, а мгновением позже прозвучал выстрел.
Он был негромким, но так случилось, что в это мгновение затихла музыка, а также прекратились разговоры, и выстрел отчетливо прозвучал в неожиданно возникшей тишине.
Тут же тишина оборвалась, зазвучали испуганные возгласы, женские крики. Все присутствующие испуганно оглядывались, пытаясь понять, что и где произошло.
Алевтина не сводила глаз с Канюкова.
В ее видении пуля снайпера попала ему в голову посреди лба, и он мгновенно умер. Сейчас же, благодаря вмешательству Алевтины, Петр в самый момент выстрела отклонился, и стрелок промахнулся, не попал в голову…
Однако он все же попал в Канюкова – в его плечо. Алевтина опытным взглядом хирурга поняла, что рана хоть и не смертельна, но чрезвычайно опасна.
Ноги Петра подогнулись, и он упал на пол.
Телохранитель метнулся к нему, опустился на колени…
Блондинка с кукольным лицом, наоборот, бросилась прочь, испуганно визжа и закрывая голову руками, и тут же смешалась с толпой.
Алевтина подскочила к Канюкову, склонилась над ним.
– Не подходи! – прошипел сквозь сжатые зубы телохранитель и потянул руки к ее горлу. – Не подходи, убью!
– Сдурел? – рявкнула на него Алевтина. – Я врач! Я его могу спасти! Только не мешай! Дай его осмотреть!
Телохранитель вгляделся в нее, что-то понял по ее глазам и опустил руки:
– Ладно, смотри…
Лицо раненого на глазах бледнело.
Пиджак на плече промок насквозь, кровь толчками стекала на пол, где уже образовалась большая лужа.
Алевтина поняла, что пробит крупный сосуд, и, если не остановить кровотечение, Канюков быстро истечет кровью.
– Галстук дай! – бросила она телохранителю.
Тот, не задавая никаких вопросов, одним движением сорвал со своей шеи ненавистную удавку и протянул ее Алевтине.
Она стянула с раненого плеча пиджак, затянула на плече галстук, перетянув пробитый сосуд.
Кровь перестала течь.
Алевтина повернулась к телохранителю:
– Скорую срочно вызывай!
– Уже. – Тот как раз прятал в карман мобильный телефон. – Обещали быстро приехать.
– Стреляли оттуда! – Алевтина показала глазами на галерею.
– Понял. – Телохранитель поднялся, пристально взглянул на Алевтину и спросил: – Побудешь с ним, пока скорая не приедет?
– Само собой…
Телохранитель Канюкова бесшумно растворился в толпе.
Вокруг раненого и Алевтины образовался круг возбужденно переговаривающихся людей.
Вдруг этот круг раздвинул человек в темном костюме, с бейджем охраны на лацкане. Он стремительно приблизился к Алевтине, вгляделся в нее и процедил:
– Опять вы! Кто бы сомневался! Встать! Отойти от раненого! Я тебя с самого начала подозревал! И не пытайся убежать! Все выходы из дворца перекрыты!
Алевтина взглянула на него.
Это был тот самый охранник, который вначале не пропускал ее во дворец, а потом прогнал с галереи. Теперь на лице его отчетливо проступило торжество – он мог наконец отыграться за свои прежние неудачи.
– Я врач! – попыталась Алевтина возражать. – Раненому нужна моя помощь!
– Знаю я, какой ты врач! – охранник уже достал откуда-то наручники и собрался надеть их на Алевтину.
Но тут рядом с ними снова возник, как чертик из табакерки, телохранитель Канюкова. Он зверем взглянул на местного секьюрити и рявкнул:
– А ну отошел от женщины! Если бы не она, мой шеф был бы уже мертв! А ты лучше свою работу делай! У тебя под носом киллер человека чуть не убил! Как его пропустили с винтовкой?
– А ты еще кто такой? – окрысился дворцовый охранник, пренебрежительно оглядев канюковского телохранителя. – Выискался тоже…
Телохранитель ответил ему ледяным взглядом и что-то прошептал одними губами.
– Правда, что ли? – недоверчиво проговорил тот, невольно попятившись.
Телохранитель быстро показал ему какую-то карточку и тут же спрятал ее. Местный охранник заметно сник. Теперь он смотрел на коллегу с испуганным уважением.
– Киллер стрелял оттуда, – телохранитель показал на галерею. – Пойди проверь, может, там остались какие-то следы.
Секьюрити, ни слова не говоря, помчался на галерею.
В это время сквозь толпу пробились два человека в голубой медицинской униформе. Один из них нес складные носилки.
Во втором Алевтина узнала Бориса Малинина, знакомого врача скорой помощи. Он тоже ее узнал.
– Алевтина Васильевна, вы здесь? Как это вы раньше нас подоспели?
– Случайно, Боря, случайно.
– Что здесь?
– Огнестрельное ранение. Пробит крупный сосуд. Я наложила жгут, кровотечение остановила, но рана серьезная, и кровопотеря большая. Нужно срочно оперировать.
– Его обслуживает Лазаревская больница, – подал голос телохранитель, который молча прислушивался к разговору врачей.
Алевтина с Борисом переглянулись.
Оба знали репутацию упомянутой больницы. Когда-то ее основал известный хирург. Его имя пользовалось уважением, и многие богатые и влиятельные люди лечились в этой больнице.
Со временем основатель клиники отошел от дел, передав все своему сыну. Тот был бледной тенью своего отца, и клиника перестала котироваться в медицинских кругах. Однако прежняя слава и большие деньги, вбитые в рекламу, делали свое дело. Клиника сохранила своих богатых и знаменитых пациентов и постоянно приобретала новых – те шли лечиться в Лазаревскую больницу, поскольку это было престижно.
И Алевтина, и Борис понимали, что в Лазаревской больнице раненого могут не спасти, но как это донести до телохранителя?
В это время, раздвинув толпу, к ним подбежала кукольная блондинка, спутница Канюкова. Она бросилась к Петру:
– Петенька, ты жив?!
Малинин оттеснил ее:
– К нему сейчас нельзя подходить! Ему нужен максимальный покой и доступ воздуха!
– А это еще кто такая? – кукольная блондинка зверем взглянула на Алевтину.
– Я врач, хирург! – ответила Алевтина как можно сдержаннее.
– Врач – в таком виде? – фыркнула блондинка. – Немедленно везите Петра в Лазаревскую больницу! Он только там лечится, там нормальные врачи! Там все приличные люди лечатся!
Алевтина снова переглянулась с Малининым.
