Ритуал святого Валентина - Инна Юрьевна Бачинская
… – Это где-то здесь, – Добродеев кивнул на цифру «тридцать четыре» на воротах. – Нам нужен дом тридцать шесть. Вот он! О господи! Золотой лев!
Они стояли перед коваными металлическими воротами с золотым львом в короне. Лев был хлипче и мельче, чем они себе представляли. Небольшой дворик и домик, увитый диким виноградом, крыльцо с деревянным гномом в красной шапочке и старинным фонарем… Все, как рассказывала Янина подружкам – и золотой лев, и дом, и дикий виноград, – но проще и скромнее. Бюджетная версия, так сказать. Под стать Васе Пивкову.
– Пошли! – скомандовал Монах. – Ты из газеты, я экстрасенс. Ты за главного, я подручный. Буду закатывать глаза и делать пассы. Если он дома.
Хозяин был дома. Он долго не открывал, и они чувствовали, что их разглядывают в дверной глазок.
– Нам господина Пивкова! – громко произнес Монах. – Мы из газеты!
Щелкнул замок, и дверь приоткрылась. Внутри было темно; они с трудом рассмотрели невысокого лысого мужчину в толстом свитере и тренировочных штанах.
– Господин Пивков? – Монах шагнул через порог.
– Что вам надо? – запоздало спросил мужчина. – Какая еще газета?
– Городская, – вылез наперед Добродеев. – Журналист Алексей Добродеев. Это мой друг, экстрасенс Олег Монахов. Мы можем поговорить?
Мужчина молча развернулся и пошел из прихожей…
– Напишете, что я маньяк? – спросил он горько. – Садитесь, раз пришли. Все думают, что это я… Яночку.
Это была гостиная, полутемная из-за задернутых штор. На журнальном столике стояли бутылка водки и стакан; в воздухе ощущался явственный душок перегара. Они сели в кресла напротив хозяина.
– Василий… не знаю, как вас по батюшке… – начал Добродеев. – Мы не думаем, что вы маньяк, мы пришли узнать правду.
– Правду? Как ее узнаешь? Меня в полиции уже… по сто раз одно и то же. Спасибо, не пытали. У меня алиби. Четырнадцатого день рождения у кума, отмечали до утра, ребята подрались, приезжали «Скорая» и полиция… Слава богу, все на виду. А то бы впаяли! И соседи лезут каждую минуту… я открывать перестал. И так хреново, Яночку убили, так еще и они. Будете? – Он кивнул на бутылку. – Одному хреново… Павлович я. Василий Павлович. Можно и так! – Он махнул рукой.
– Будем! Мы тут принесли… – Добродеев достал из портфеля бутылку коньяку. – Стаканчики бы.
– Будет сделано! – Вася вскочил и побежал к буфету.
– За Янину! – сказал Добродеев.
Они выпили.
– Мы ездили в Березовое, говорили с ее подружками… она была хорошим человеком… Янина.
– А я так и не собрался, обещал, да все никак, то одно, то другое… Дурак! Надо было все бросить и к ней, может, она бы жива была… А мы по скайпу все время, часами. А чего вам надо? Хотите написать про меня? Какой я душегуб?
– Нет, Василий Павлович, мы хотим разобраться… Вы знали, что она собирается приехать? Вы ее пригласили? Четырнадцатое февраля, праздник…
– Не знал я ничего! Приглашал… вообще. Сам тоже думал рвануть. Какой еще праздник? День рождения у нее летом… Клянусь, я не знал, что она приехала! Она не сказала… Господи, я бы встретил! Я хотел позвать, но надо подготовиться… прибраться… Мебель присмотрел новую, ковер… Пишу, а она не отвечает. Не знал, что и думать. Думал, опять облом. У меня жена умерла два года назад, ее подруга сильно помогала… я позвал переехать ко мне, а она сказала: надо подумать. И с концами, даже не приходит.
– То есть вы не знали, что Янина приезжает четырнадцатого? – спросил Монах.
– Говорю же, не знал! От них один автобус, в два дня вроде… значит, в шесть у нас. Я машину забирал, там техобслуживание рядом, лучшее в городе, в моторе стук, я и завез. А на другой день забрал… четырнадцатого. Если бы я только знал…
– Во сколько забрали?
– В четыре. Она ехала в автобусе в это время… А позавчера вдруг полиция! Руки скрутили, привезли в райотдел и давай штырить! А я врубиться не могу, чего им надо. А потом как по мозгам дали: Янина убита! Ну слышал я, что убили двух женщин, только и разговору в городе и у нас на базаре… Скажи кто, что это Яночка… – Он махнул рукой. – На голову не налазит! Мобильник забрали, планшет… потом отдали. Слава богу, выпустили, только приказали сидеть тут, из города никуда. Это все Ленка моя…
– Ленка?
– Жена покойная. Не хочет отпускать. И подружку свою отвадила, и Яночку. Ревнивая была, по сто раз на дню звонила, проверяла… – Он пригорюнился.
Монах разлил коньяк:
– Давайте за них!
Они выпили.
– А что они говорили? – спросил Василий. – Подружки ее? Обо мне?
– Говорили, хороший человек, серьезный, Яна влюбилась… Рассказывали, что у вас свой дом, и про льва в короне.
– Яночке очень понравился лев. – Василий расплылся в улыбке. – Я как увидел в журнале, так и себе захотел. Дружбан оградки на могилки делает, я ему показал, он и склепал. Весь поселок бегал смотреть.
– Скажите, Василий, вам не знакома фамилия Бражник? – спросил Монах. – Виктор Бражник, Маргарита Бражник?
Хозяин покачал головой:
– В первый раз слышу. А что?
– У него свои заморочки, – негромко сказал Добродеев, кивая на Монаха. – Экстрасенс.
– Как вы познакомились с Яниной?
– Веник… парень, что работает со мной, дал адрес страницы, где знакомятся. Говорит, сейчас все так, не бойся, на танцы уже не ходят.
– Вы только с ней познакомились? Или были другие?
– Только с ней. Она первая. Сразу повезло.
Монах невольно ухмыльнулся: да уж, везунчик!
Когда они прощались, Добродеев спросил:
– Хозяин пивбара на пляже, случайно, не родственник? Тоже Вася Пивков.
Василий покачал головой:
– Не знаю такого. На пляж не хожу, у нас свой пятачок под боком. Точно Вася Пивков?
– Точно. Правда, он умер. Осталась вдова, Марина Пивкова. Сейчас они закрыты, не сезон…
… – Интересно, он попытается познакомиться с Мариной Пивковой или нет? – сказал Добродеев, когда они шли к парковке.
– Однозначно. Ему плохо одному. Знакомиться в Интернете побоится из суеверия, а тут своя, землячка, да еще и Пивкова. – Они помолчали. – Вот и решилась задачка с Васей Пивковым. Мы лопухнулись, Лео, не проверили. Заданность восприятия подвела, думали, юмор такой. В любом случае это не он. Ясно одно: Оборотень не знакомился с ними в Интернете. Янина попалась ему случайно, а Маргарита… не ясно. С ней вообще ничего не ясно.
– Тоже случайно! Бегал по городу в приступе бешенства… кидался на женщин. Может, были другие, только до конца не довел. Типичный маньяк.
– А знак зачем? В приступе бешенства знаки не малюют… И
