Светлана Алешина - Крошка-месть (сборник)
Впрочем, ничего страшного там произойти не должно. Таня просто положит деньги и вернется.
Вика пыталась выкинуть из головы другие мысли – например, о том, как сжались Танины губы, или про ее глаза, которые вдруг зажглись мстительным огоньком, но тут же погасли.
Ей было необходимо спокойствие. Его не было. Руки предательски дрожали, и каждая минута, как ей казалось, была налита свинцом, отчего время двигалось ужасно медленно.
Анастасия Михайловна уже собиралась, и, хотя ее лицо сохраняло спокойное выражение, Вика прекрасно знала, что в душе матери бушуют ураганы и уж никак она не может быть спокойной.
Потому что один вопрос не давал им покоя.
А вдруг они не вернут Алису?
* * *Они подошли к дому.
Алиса подняла на свою спутницу удивленные глаза.
– Иди. – Женщина легонько подтолкнула ее в спину.
Алиса немного постояла в нерешительности, глядя на родной подъезд, и, не говоря ни слова, побежала по ступенькам так быстро, как только могла.
Она ни разу не обернулась.
Женщина устало взмахнула рукой, как бы прощаясь с девочкой, и пошла прочь, удивляясь тому, что она только что сделала.
* * *Звонок в дверь застал женщин врасплох.
– Господи, да неужели он все-таки заинтересовался судьбой Алисы? – выдохнула Вика, почти не веря в то, что это Лямин.
Она подошла к двери.
Новая мысль родилась в ее голове: а если у Тани ничего не получилось и это она?
Рука дрожала, когда она открывала замок.
На пороге стояла Алиса.
– Алиса! – выдохнула Вика, боясь поверить в это счастье. – Алиса…
Она прижала девочку к себе и торопливо захлопнула дверь, будто боялась, что следом за Алисой войдут похитители и вырвут Алису из ее рук.
– Мама, – закричала она, продолжая смотреть на девочку. – Нам не надо никуда идти! Она пришла сама, мама!
Не веря своим ушам, в коридор выбежала Анастасия Михайловна и застыла на пороге.
– Как ты смогла убежать, малышка? – сквозь слезы спрашивала Вика.
– Я не убежала, – мотнула девочка головой. – Меня привела эта тетка. Она сказала мне «пошли» и привела сюда.
– Они тебя не обижали?
– Тетка была добрая, – сказала Алиса. – А вот дядька в черном и маске – он был злой и глупый.
Воспоминания о «черной маске» даже теперь, когда она уже была в безопасности, заставили ее вздрогнуть и поежиться.
Заметив это, Вика сильнее прижала девочку к груди и проговорила:
– Ничего, малышка… Он сюда не придет. Мы больше никогда и никому не дадим тебя в обиду, маленькая… Никогда!
* * *Подъезд, из которого я вела наблюдение, перестал оглашаться человеческими голосами – видимо, все жильцы благополучно свалили на работу. Я сидела на том этаже, который именуется полуподвальным, и пока курила, прислушиваясь к звукам. Во дворе абсолютно ничего не происходило.
Мое окно было уже вполне подготовлено к выходу, и я начинала испытывать нетерпение – когда же, черт побери, все наконец-то начнется?
Из соседнего со мной окна раздавались неприхотливые песенки, изредка прерываемые позывными.
– «Европа плюс», – пел приятный женский голосок.
Да уж, мирная картинка, ничего не скажешь! Разве в этом тихом омуте могут завестись черти? Да никогда!
Я выкинула бычок и закурила новую сигарету.
Если я просижу так еще некоторое время в расслабленном бездействии, я превращусь в просмоленного пирата. Я рискую потерять бдительность. Даже толпа злоумышленников сможет пробежать мимо меня незамеченной!
Впрочем, как учил меня великий Лариков, в нашем деле терпение вещь не последняя. Иногда просидеть в засаде можно целые сутки.
Поэтому я смирилась со своей участью и тут же получила награду за это.
Из арки выплыла фигура. Постояв и оглядевшись не очень уверенно, фигура направилась к контейнеру. По мере ее приближения я смогла разглядеть молодую девицу.
Я напряглась, даже затаила дыхание, как будто она могла меня обнаружить.
Девица подошла к мусорному контейнеру и опустила туда пакет с надписью «Бизнес-клуб». Оглянулась и быстро скрылась все в той же арке. Теперь не составляло особенного труда догадаться, что передо мной Таня.
– Так, – пробормотала я. – Похоже, спектакль начался. Жизнь становится немного интереснее.
Если, конечно, это именно гувернантка Таня, а не девица, которой просто приспичило выкинуть мусор!
Впрочем, сразу возникал вопрос – неужели мои дамы сочли ее настолько заслуживающей доверия, что спокойно доверили ей этакое дельце?
По здравом размышлении я решила, что моей бедной голове и так достается по первое число, неужели я начну обременять ее еще и подобными мыслями? Доверили – и доверили. Хорошо, что девушка не скрылась, а честно принесла деньги в мусоросборник!
Я хмыкнула.
Нет, получается такой забавный символ – деньги занимают надлежащее им место в мусоре!
Действие во дворе продолжалось. Сначала царило становящееся невыносимым затишье, а потом…
Потом раздалось оглушительное рычание, сравнимое разве что с ревом многих львов.
Я остолбенела. Те, кто никогда не слыхал и рева «Урала», не смогут понять, почему я вдруг вытаращилась в безграничном удивлении и даже выругалась в сердцах.
В арку на полной скорости въехал мотоцикл и, совершив вокруг мусоросборника круг почета, так же быстро выехал назад, увозя с собой драгоценный мусорный пакет с деньгами.
Я выскочила из окна и рванула за ним, отчаянно проклиная себя за то, что этот вариант не родился в моей тупой башке.
Со стороны шоссе раздался оглушительный хлопок, потом женский вопль, и тут же воздух начал заполняться флюидами животного страха.
В чертовом воздухе повисла смерть.
Я рванула туда.
Вылетев, я застыла.
– Боже ты мой! – вырвалось у меня при виде мрачной картины.
Толпа покорно расступилась, когда я гаркнула:
– Пропустите, милиция!
Люди были так потрясены увиденным, что никому и в голову не пришло спросить у меня удостоверение.
Я подошла ближе.
Мотоцикл почти задавил его щуплую фигуру. Шлем из плексигласа валялся рядом, и его «ирокез» сейчас смотрелся жутко, потому что стал красным без всякой «Импрессии-плюс».
«Вот новый способ радикального окраса волос, – глупо подумалось мне. – В цвет собственной крови».
До моего плеча дотронулась чья-то рука. Прикосновение застало меня врасплох, и я отшатнулась. Но, обернувшись, узнала Ларикова.
– Я не успел среагировать, – почему-то решил он оправдываться. – Все произошло слишком быстро. Я даже толком не рассмотрел этого байкера…
Байкеры… Вот ведь какая напасть опять на мою несчастную голову!
– Надо вызывать Ванцова, – вздохнула я.
– Я вызвал, – кивнул Ларчик. – Ты как, в порядке? Теперь-то его опознают, и дальше все прояснится!
– Я и сейчас могу его опознать, – сообщила я, продолжая совершенно глупо таращиться на знакомую рожу.
Нет, кто бы мог подумать?
– И кто это?
– Тарасюк Евгений Ильич, – отрапортовала я. – Тысяча девятьсот семьдесят восьмого года рождения. Кличка Тараска. Собственно, все именно так, как Пенс и предполагал…
Больше я смотреть не могла. Все-таки жутко глядеть на труп человека, которого два дня назад видела живым и невредимым!
Я развернулась и быстрыми шагами пошла назад, к чертову мусоросборнику, чтобы освободиться от дурных ощущений весьма нехитрым способом.
* * *Меня выворачивало наизнанку, и я ничего не могла с собой поделать – стоило мне вспомнить, как Тараска лежит и нелепо пялится в небеса, а его волосы…
– Саша, – услышала я за своей спиной осторожный голос Ларикова.
Я попыталась жестом показать ему, что в такой интимный момент его присутствие здесь совсем не обязательно.
Он сделал вид, что не понял меня. Потому что перед моим лицом возникла его рука с трогательным белым платочком, и он произнес сочувственно:
– Я только что звонил Аржановым. Алиса пришла сама.
Я поперхнулась.
– То есть? – сдавленно спросила я, вытирая его платком глаза, которые почему-то слезились. – Как она пришла сама? Она что, похищала себя сама, что ли? И куда она пришла? И что она говорит? Как ее похитили?
– Она говорит, что ее позвали. Женщина в возрасте. Довольно симпатичная. Сказала, что папа приехать не может, но просил отвезти ее домой… А потом она потеряла сознание, потому что ей в нос сунули какую-то гадость.
– Черт! – выругалась я. – Как просто у нас похитить ребенка! Просто наври ему с три короба, и готово! Так куда она теперь-то пришла?
– Домой, – терпеливо объяснял Ларчик. – Она пришла домой. Сама. То есть, как она сказала, ее привела та самая тетка. Наверное, подельница Тарасюка…
– О господи! – вздохнула я.
Ну, не могла я представить Тараску в роли похитителя детей! Да, болван был изрядный, но такой трус, что я вообще отказываюсь понимать, какая фигня тут у нас имела место!
– Ларчик, – пожаловалась я. – Мало того, что меня тошнит, как девицу в прозекторской, впервые увидевшую труп, так я еще и чувствую себя полной идиоткой! Поскольку никак не могу связать воедино Тарасюка и похищение нашей маленькой Алисы. Ну, не могу я представить себе недоделанного Тараску в роли монстра-бандита! И кто его подельница? Он ни с одной девицей завязать толковых отношений не смог! Он же был полный тормоз, понимаешь? Даже в прикиде! Этот его «ирокез» дурацкий! Ничего я, короче говоря, понять не могу! Плаваю в каком-то кровавом тумане, и у меня от этого непонимания голова разболелась окончательно! Дай сигарету, а то я все свои выкурила!
