Владимир Капитонов - Бумеранг
- Сдаётся мне, что это и был Громов, переодетый в мента, - в концовке резюмировал он.
- Очень даже может быть, - согласился Василий. - Узнаем от него самого. Чуть позже.
- Не понял? - нахмурился Кеша.
- И не надо тебе ничего понимать. Иди, приведи себя в порядок. Позову, если понадобишься.
Отослав Кешу, Василий по рации связался с охраной на всех имеющихся на даче постах и распорядился препроводить гостя к нему в кабинет. Без оружия, естественно. И желательно без мордобоя. Имел Василий страстное желание напоследок пообщаться со своим заклятым врагом.
Вокзал жил своей обычной жизнью. Приходили и уходили поезда, оживлялся и вновь засыпал перрон. Стас, Светлана и Андрей попали в "мёртвый час" - время, когда до ближайшего поезда ещё далеко, и на всех сотрудников вокзала и пассажиров нападает дрёма. Всем всё по барабану. Стражей порядка из линейного отдела не видно вообще. Залили за воротник и дрыхнут себе в комнате милиции. Диспетчер зашторил своё окошечко и тоже потчует в обнимку с микрофоном. Пассажиры, всё равно, что предметы интерьера, путеобходчики в здание вокзала не заходят. Коммерческие киоски закрыты "на санитарный час". Кассиры становятся менее злыми и раздражительными, а главное, почему-то, чрезмерно доверчивыми. Днём бы Екатерина Семёновна Белкина, дежурный кассир, не на грош не поверила бы молодому человеку в камуфляжном милицейском комбинезоне с очень уставшим лицом, вещающему её печальную историю женщины с ребёнком, которая приехала в гости к родственникам, а их не оказалось дома, вследствие чего они оказались на улице и стали жертвами разбоя...
- ... Пострадавшие обратились в наше отделение милиции, - продолжал сочинять "милиционер". - Мы во всём разобрались, преступников задержали. А вот женщине и её ребёнку необходимо уехать домой. Сложность в том, что преступники выбросили сумочку с документами, и найти её не удалось. Как бы её отправить?
Днём бы Белкина затребовала подтверждение в ГУВД, но на дворе стояла ночь, и Екатерина Семёновна хотела спать. Потому, даже милицейское удостоверение у милиционера не попросила предъявить.
- Деньги-то есть? - вот что она спросила.
- Есть, - кивнул Стас.
- Куда им ехать, и как их фамилии?
- Сейчас всё уточню. - Громов отошёл от окошечка и присоединился к "жертвам уличного разбоя", ожидающим на жёстких скамьях.
- Мне нужна твоя фамилия и город, до которого тебе нужно добраться, обратился он к Светлане.
- Стас, ты хочешь, чтобы я уехала вместе с твоим сыном? - вместо ответа спросила девушка.
- Да. И это не обсуждается. Так фамилия и город?
Светлана назвала всё, о чём просил Стас. Громов вернулся к окошечку билетной кассы, и всё передал Белкиной. Расплатившись деньгами желтокожего, попросил кассира ещё об одной маленькой услуге.
- Вы уж посодействуйте по своим каналам, чтобы их не особо беспокоили в дороге. Им и так порядком досталось. Я бы сам, но время поджимает.
- Хорошо. Я об этом позабочусь, - пообещала Екатерина Семёновна и зашторила окошечко.
Стас подсел к Светлане и погладил по голове уснувшего на её руках сына. Потом передал девушке билеты и деньги.
- В дороге вас не тронут, но старайтесь всё-таки не попадаться на глаза милиции, - вполголоса говорил он. - Денег достаточно. Вам хватит...
- Стас, а когда ты к нам приедешь? - перебила его Светлана.
- Куда? - механически спросил Громов.
- В маковку. Это..., - и она взахлёб начала объяснять, как добраться до её родного села.
Стас слушал, и эта информация откладывалась где-то в подсознании. Независимо от его желания. А сможет ли он воспользоваться этой информацией? Пригодится ли она ему? Скорее всего, нет.... Мёртвые в земные путешествия не отправляются...
- Ты всё запомнил? - строго взглянула на него Светлана.
- Да, - качнул головой Стас.
Девушка уронила голову на его плечо Стаса и еле слышно прошептала:
- Я люблю тебя.
Признаться в том же Стас просто не мог. Он размякнет, а во вражеский стан нужно идти с холодным сердцем.
- Береги сына, - лишь сказал он и, резко поднявшись, не оборачиваясь, зашагал прочь.
Стас знал, где располагается дача Стрельцова. В километре от неё остановил машину и вышел наружу. Циклон, обосновавшийся здесь ещё с начала сентября, и не думал отступать. По-прежнему дул холодный, пробирающий до самых костей ветер, по-прежнему из громоздящихся над самой головой туч, заполнивших, кажется, всё небесное пространство, сыпались все известные виды осадков. И без того тёмная осенняя ночь, была чернее, чёрного. Природа параллельно с человечеством сходила с ума...
Стас стоял у машины до тех пор, пока его кожа не покрылась пупырышками холода, а зубы непроизвольно начали выбивать чечётку. Он не строил иллюзий в отношении своей мифической победы над врагом. Трезво осознавал, что в этой грязной игре без всяких правил он проиграл. Шансов на выживание у него нет. Чудес на свете не бывает.... Но ещё не поздно сдать назад. Развернуть машину и отправиться на вокзал, сесть вместе со Светланой и Андреем в поезд и навсегда уехать из этой криминальной клоаки. Нет! Этого не случится. Вызов брошен им, и он должен ехать!
Громов сел за руль, краем глаза покосился на автомат и усмехнулся самому себе, понимая, насколько он сейчас бесполезен. В следующую секунду "девяносто девятая" сорвалась с места.
У ярко освещённых десятком мощных прожекторов ворот стрельцовской дачи переложил автомат на свои колени. А вдруг он сможет им воспользоваться? Смешно... Машину окружили откуда-то повыскакивавшие обвешанные оружием волкодавы- охранники. Стас не успеет взять автомат с колен, как рой пуль превратит и его, и машину в сплошное решето. Автомат остался лежать на коленях. Недолго. Один из охранников распахнул водительскую дверцу и, наставив на Стаса короткий ствол "узи", преспокойно конфисковал оружие. Другой с дебильной улыбкой на губах за шкирку вытащил его из машины и, не удержавшись от соблазна, врезал ему коленом в поддых. Громов скорчился от острой боли, в то же самое время, ожидая получить ещё с десяток ударов. И получил бы. Но в разборку вмешался старший охранник - детина ростом под метр девяносто, затянутый в защитный армейский камуфляж с карабином через плечо.
- А ну! - прикрикнул он на разгорячённого быка. - Без мордобоя было приказано!
Взяли его под белые ручки, и повели к шефу.
Двое не менее дюжих мордоворота подхватили скорченного Стаса подмышки и так поволокли внутрь усадьбы Василия. Позади, управляемая кем-то из охраны, шуршала шинами по асфальтовой дорожке, покоцаная "девяносто девятая". На небольшом перекрёстке машина ушла направо к гаражу, а Стаса поволокли по левой дорожке, ведущей к коттеджу Василия. До крыльца "избушки" оставалось несколько метров, как вдруг на всю округу раздался душераздирающий крик:
- Убью, су-у-ка!
Конвоиры обернулись и увидели несущегося к ним на всех парах Кешу. Им стало понятно, что так разозлило Кешу. Конечно, убитая "девяносто девятка". Машина, она, как жена... Глаголин подскочил к повисшему на руках конвоиров Стасу, вырвал его из их цепкой хватки и пошёл от всей души отрываться. Замесил бы до смерти, но встрял один из конвоиров.
- Всё, хорош! - Толкнул он в грудь Глаголина. - Шеф приказал живым доставить.
Стрельцов, оповещенный охраной о прибытии "дорогого гостя", уже спустился в холл. Втащили Громова.
- Я же приказал без телесных повреждений! - нарочно грозно набросился он на своих быков, увидев во что, превратился ещё не подживший фейс Громова.
- Это не мы, - хором пошли в отказ охранники.
- А кто же? Фонари-то у него свежие.
- Это я. - В дверях виновато топтался Кеша.- Он мою тачку в хлам превратил и самого чуть не пристрелил. Это он, я его узнал. Бригадир, отдай его мне. Я его кишки ему на шею намотаю! Он по ходу и Храпа уже где-нибудь замочил!
- Все свалили отсюда! - властно махнул рукой Василий на своих быков.
Никто из них приказа ослушаться не смел. Вышли. Громов оставшийся без подпорок, брякнулся на пол.
Василий отошёл в дальний угол холла, где за пластиковой стойкой размещался небольшой бар с огромным ассортиментом качественного спиртного. Налил себе немного виски в тонкостенный стаканчик, вышел из-за стойки, прихватил в свободную руку высокий стульчик, стоявший здесь же, у стойки, и вернулся к Громову. Сел, закинув ногу на ногу, отпил глоточек ароматной жидкости, только потом начал разговор.
- Ну, здравствуй, дорогой. Ты уж извини, что не предлагаю тебе выпить. Времени у нас с тобой на это нет.
- Да я с тобой на одном гектаре хезать не сяду, - разлепил разбитые губы Стас.
Оскорбление пролетело мимо ушей Василия. Собака лает - ветер носит.
- Ничего мне сказать не хочешь?
- Падла ты. Это весь тебе мой ответ.
Василий даже бровью не повёл.
- Ну, если это всё, что ты хотел сказать, то будем прощаться. Я вот только думаю, как с тобой проступить: ментам сдать или своим пацанам отдать? Кеше, например. Нет, ментам я тебя не отдам. За кровь моего Чена ты должен расплатиться собственной кровью. Это по понятиям будет.
