Дэвид Ливайн - Город солнца
Бер оглянулся и увидел, что Сьюзен сидит на корточках возле бампера. Он повернулся к коротышке, ожидая от того ответного удара или хотя бы размахивания пистолетом. Тот, тяжело дыша, стоял на четвереньках, а изо рта у него стекала обильная слюна. Сыщик подхватил железный прут и сделал шаг в его сторону, пока тот силился встать на ноги. Бер топнул ногой, и толстяк, развернувшись, рванул со стоянки в сторону улицы. Если бы не Сьюзен и не дикая боль в предплечье, Бер, может быть, и погнался бы за ним, но вместо этого он решил уделить внимание долговязому, который ухитрился отползти уже метров на десять. Затем он с трудом встал и, покачиваясь, побежал длинными шагами за напарником. Они прыгнули в «гран-торино» без номерного знака и дали задний ход. Машина выехала на улицу, рывком набрала скорость и скрылась из виду.
Бер стоял согнувшись и боялся потревожить левую руку, когда на его плечо опустилась чья-то рука. Он вздрогнул, сбросил ее и обернулся. Это был Пэл Мерфи.
– Я тут услышал шум, – сказал Мерфи.
– Какой шум? – искренне удивился сыщик.
Ему казалось, что дрались они в полной тишине. Вначале он поймал на себе удивленный взгляд Пэла, а затем Сьюзен. И когда Бер мысленно воспроизвел драку, он понял, что все три ее участника, атакуя, издавали истошные боевые крики. Его собственное: «Ки-ай!» – было инстинктивным и очень громким. Пэл, скрипнув кожей пиджака, осторожно положил руку Беру на плечо, а другой взял Сьюзен за талию.
– Пойдемте, выпьете чего-нибудь, пока полиция приедет.
– Не надо полиции, – буркнул Бер.
Пэл посмотрел ему в глаза и кивнул:
– Хорошо. Тогда только выпивка. И холод на предплечье.
Глава 27
Бер мчался по улицам. Он все же позволил Пэлу увести себя и Сьюзен назад в ресторан. Уже через двадцать минут, после пары бокалов виски «Тулламор Дью», его рука была обложена кусочками льда и обернута в полотенце. Сьюзен немного отошла от шока, ее щеки порозовели.
– Веселое свидание, Фрэнк, – улыбнулась она ему поверх бокала.
Сыщик попросил Пэла отвезти ее домой. Они крепко обнялись и пообещали друг другу встретиться снова, причем Бер очень боялся, что она может не сдержать своего обещания.
С Полом связи не было. Он вспомнил, как Ригги попытался узнать, кто такой Пол, и как он его оборвал. Он достал сотовый и всего мгновение размышлял, стоит ли звонить работодателю. Странно, но сыщик поймал себя на мысли, что больше не воспринимает его в таком качестве. И несмотря на то, что Пол ему платил, у Бера никогда ни с одним клиентом не было таких отношений. Они не были партнерами, друзьями тоже не были. Сейчас их связывало нечто большее. Они не были родственными душами в общепринятом значении этого понятия, но именно в душевной сфере их пути и пересеклись. Они встретились в одной точке времени и пространства в поиске ответа на мучивший их обоих вопрос, и ничто не могло их разлучить, пока они этот ответ не получат.
Бер позвонил Полу домой, но к телефону никто не подошел. После четырех-пяти гудков, но до включения автоответчика, он отключился. Затем набрал сотовый, но и там отозвался только автоответчик, и он оставил голосовое сообщение: «Это Фрэнк. Сегодня вечером смотри в оба. Если вдруг дверная ручка скрипнет или ветка в окно стукнет – сразу звони в полицию и мне. Позвони, когда получишь это сообщение».
Он еще раз позвонил по домашнему телефону, собираясь оставить сообщение, но трубку взяла Кэрол.
– Алло, – сказала она как-то отстраненно.
Сыщик не понял, то ли он ее разбудил, то ли она всегда теперь пребывала в таком состоянии.
– Это Фрэнк Бер. Я могу поговорить с Полом?
– Его нет. Я вообще-то поднималась на второй этаж, но, по-моему, он не приезжал. Что случилось?
– С вами все в порядке?
– Да, а что?
– В доме все закрыто? Окна, двери?
– Да…
– Ничего не открывайте. Я буду через пять минут.
Сотовый Пола настойчиво звонил, но он и не думал отвечать. Сейчас он был занят тем, что пытался справиться с управлением и не превысить скорость. У Пола было ощущение, что в багажнике у него труп. Когда он резко поворачивал, там все гремело, а машину немного заносило. Пол не помнил, когда в последний раз поступал так необдуманно, и, увидев свет фар подъехавшей машины, решил, что сейчас за это заплатит. Он был уверен, что это Ригги. Однако машина лишь сбросила скорость, и водитель озадаченно уставился на Пола. Он проехал дальше и повернул к дому, но в этот момент Пол уже сидел в «лесабре» и трогался с места.
Он заехал в гараж, оставив дверь открытой, и почувствовал, как уровень адреналина в крови постепенно снижается. Пол взял с сиденья сотовый и увидел, что ему звонил Бер и кто-то оставил сообщение. Все потом. Открыв багажник и достав мусорный мешок, Пол наклонился, чтобы развязать его, и тут в гараж вошла Кэрол – в пижаме, поверх которой был накинут халат.
– Я услышала звук мотора, – сказала она, с интересом глядя на то, чем он занимается.
– Привет, что случилось? – спросил Пол.
– Может, это ты мне скажешь, что случилось?
Свет фар машины, которая подъехала и остановилась перед гаражом, ослепил их обоих. Из машины выскочил Бер и побежал к ним. Его рука была обмотана полотенцем.
Отдельные события этой ночи сложились в единую картину, пока они втроем разбирали мусор из дома Оскара Ригги. Кэрол большую часть времени молчала. Теперь ей стали понятны отлучки мужа, но она и представить себе не могла, что дело зашло так далеко. Пол опустил от стыда голову, когда Бер ругал его за самодеятельность, а когда сыщик рассказал о нападении возле ресторана, супруги подавленно переглянулись.
– Мы явно наступили ему на больную мозоль, – сказал Пол, имея в виду Ригги.
– Да, наверное, – заметил Бер, – и в ответ он решил наступить на мозоль мне.
Кэрол ужаснулась, когда сыщик закатал рукав, мокрый от растаявшего льда, и показал распухшее предплечье.
Улов из мусорных мешков не впечатлял: старые, тщательно разорванные счета за коммунальные услуги – кабельное телевидение, электричество и воду (счетов за телефон нет); упаковки от продуктов – как свежих, так и замороженных. Еще были журналы: «Спортс иллюстрейтед», «Индианаполис», «Маней» и «Плейбой». Они узнали, что Ригги предпочитает скотч, хороший скотч. Еще они обнаружили в мусоре старые кроссовки и кучу грязных носков. Оказалось, что размер ноги у него сорок четвертый. Были еще пластиковые упаковки и стикеры от CD и DVD. Разбирая мусор, они не забывали следить за улицей – не появится ли какая-нибудь подозрительная машина.
Наконец искать больше стало нечего.
– Думаю, я зря рисковал, – сказал Пол, а Бер хлопнул его по плечу, чтобы подбодрить.
– Уже поздно, – заметила Кэрол. – Сейчас нужно или включать кофеварку, или ложиться спать.
– Домой поедешь? – спросил Пол сыщика.
– Может, я останусь на всякий случай? – предложил Бер.
Супруги дружно кивнули.
– Можете занимать комнату Джейми, – сказала Кэрол.
Бер оценил услышанное. Он откашлялся и ответил:
– Мне бы поближе к входной двери. На диване.
– Хорошо. Я принесу подушку и одеяло. – Кэрол прошла в дом.
Детектив спросил Пола вполголоса:
– Пушка есть?
– Нет, а у тебя?
Кэрол остановилась на полпути, услышав это.
– О Боже!
Бер сказал погромче, чтобы было слышно и ей:
– Это всего лишь предосторожность. Обычно я оружие не ношу.
– Бейсбольная бита Джейми подойдет?
– Вполне.
Мужчины вошли в дом.
Кэрол прислонила биту к ножке дивана и поднялась наверх, в спальню. Бер как раз просматривал номера телефонов в сотовом, когда Пол остановился у лестницы на второй этаж и задал вопрос, который не давал ему покоя весь вечер:
– После того что произошло сегодня… Ты не отступишь?
– Это не в моих правилах, Пол, – ответил Бер.
Ригги не помнил, когда в последний раз так нервничал. Он был уже в вестибюле гостиницы, когда ему позвонили Венк и Гилли. Венк говорил, а Гилли на заднем плане что-то невнятно бормотал из-за сломанной челюсти, а смысл был в том, что все кончилось очень плохо. Ригги не раздумывая сделал резкий левый поворот к стойке администратора и снял номер, распорядившись принести туда из машины сумку с вещами. И попросил сохранить в полной тайне его пребывание в гостинице, ни с кем не соединять его по телефону и не принимать для него сообщений, и чтобы на стойке регистрации никто о нем даже не заикался. Пятидесятидолларовые банкноты гарантировали выполнение всех его пожеланий.
Ночь была длинной и тревожной, совсем непохожей на те, что он проводил в дорогих отелях, с заказом ужина в номер и реками шампанского в компании молодых красавиц.
И когда утренний свет наконец забрезжил между закрытыми почти наглухо шторами, он понял, что не сомкнул глаз ни на минуту. Ригги заставил себя взбодриться, заказал в номер яичницу, тосты и капуччино, а затем он отправился в душ, где двадцать минут, пока не принесли завтрак, стоял то под холодной, то под обжигающе горячей водой. И только присев на край кровати в гостиничном халате, он почувствовал, что успокаивается. В конце концов, он ведь почти не засвечен. Ригги решил пожить в гостинице еще несколько дней и предпринять всего одну вылазку домой за одеждой и другими необходимыми вещами. А еще он решил, что больше не будет зацикливаться на недавних неудачах. Сейчас ему нужно думать только о позитивных вещах, о том, как он все исправит. Ригги позавтракал, оделся, включил телевизор и повесил на ручку двери табличку: «Не беспокоить». Когда вернется, вызовет горничную, чтобы убрала номер в его присутствии. Проверив коридор и убедившись, что никто и ничто ему не угрожает, Ригги вошел в лифт.
