Карма красотки - Марина Серова
Она и на вопрос о документах среагировала очень своеобразно. Сначала она с готовностью и усердием, которых от нее никак нельзя было ожидать, полезла в задний карман джинсов, но, ничего там не обнаружив, расстегнула карман своей кофты и вытащила наружу свой старенький потрепанный смартфон. При этом в отсутствующих глазах девушки мелькнуло что-то похожее на надежду — может быть, она ожидала, что теперь-то ее наконец оставят в покое.
Наверное, так мне и следовало поступить, но я вбила себе в голову, что с этой крошкой не все в порядке, и, если оставить ее без присмотра, непременно случится беда. Лучше всего было передать ее сейчас родителям или мужу, или полиции и скорой, или… — поди угадай, что за социальный статус у этой чудачки!
Я вопросительно глянула на смартфон в ее руке и обратилась к ней:
— Что такое? Надо кому-то позвонить? — расценила я по-своему этот жест.
Она лишь покачала головой, но ничего не ответила. Потом так же молча разблокировала пальцем экран гаджета и через полминуты протянула мне смартфон, на экране которого я разглядела электронный билет на электричку до станции Красноармейск, отправлявшуюся в шесть часов вечера. Больше ничего на билете я разглядеть не успела — она резко убрала телефон и заблокировала экран.
— И что это значит? — спросила я. — Тебе надо ехать в Красноармейск? Подожди… Ты что, немая? Если да, то кивни мне.
Она не ответила и не кивнула, а лишь почесала пальцами свой аккуратный носик. Я заметила, что кожа на ее руках не отличается чистотой и покрыта цыпками. Пожалуй, на избыток внимания к своей персоне эта девушка не могла пожаловаться. На избалованного ребенка она никак не походила. Если у нее и имелась семья, то не из тех, что относятся к разряду благополучных.
Девушка обтерла ладонь о полу куртки и опять впала в оцепенение. Ну и что мне прикажете с ней делать? Просто оставить тут ее и спокойно уйти? Нет, я не из тех людей, кто может вот так хладнокровно поступить, оставив эту бедолагу сидеть на траве возле проезжей части. Я хоть и неплохой психолог благодаря своей непростой работе, но все же не психиатр. А девушке, скорее всего, требовался именно хороший специалист в этой области, но до шести часов вечера мне вряд ли удалось бы решить эту проблему. Единственное, что я могла бы сделать, так посадить эту странную девицу на электричку и с чистой совестью отбыть восвояси. Добрый поступок мне наверняка где-нибудь зачтется.
Вот только что мне прикажете с ней делать до шести вечера? Я глянула на свои смарт-часы, где отсчитывались километраж моего забега и количество шагов за день. Про сегодняшнюю пробежку уже можно забыть, и пробежала-то я всего шестьсот метров, даже не успев еще вкусить всю прелесть этого мероприятия.
Времени было половина одиннадцатого.
Как хорошо, что я любительница поспать и не совершаю свои пробежки в несусветную рань, как это делает моя хорошая знакомая Евгения Охотникова, работающая частным телохранителем-детективом в нашем городке. Я недавно удосужилась с ней познакомиться. По сути, мы коллеги, только у Евгении немного другой профиль работы, и подготовка у нее более специфична, чем у меня. Дочь военного, служившая в спецвойсках, приученная к дисциплине, она регулярно совершала свои утренние пробежки чуть ли не в пять утра. Я же не могла похвастаться такой регулярностью и силой воли, но все же бегать по утрам себя заставила — только после десяти. Чем не утро?
Но вернемся к нашей ситуации…
Я взяла эту странную девушку за руку и силой заставила ее подняться. Хватит уже безвольным мешком сидеть на траве. Она не протестовала, никакого недовольства не высказала, впрочем, и особой радости тоже. Двигалась, как механическая кукла, и безразлично пялилась в окружающее ее пространство.
— Ты такая квелая с детства или у тебя сегодня день плохой? — с досадой спросила я. — Или ты чего-то приняла? Говори прямо, не стесняйся! Так… мне это надоело, я вызываю полицию и передаю тебя им в руки. Пусть они дальше решают, что с тобой делать! — решительно заявила я и поняла, что не смогу этого сделать, ибо свой смартфон я не беру на пробежку — чтобы не мешался и не отвлекал звонками. А все неожиданно приходящие сообщения дублировались на мои смарт-часы. — Так… Вот что! — не меняя тона, продолжила я. — Давай активируй свой телефон, будем звонить твоим родителям!
— Мои родители умерли, — тихо сказала девушка, впервые за все время открывая рот. На ее простоватом лице в этот момент промелькнуло что-то похожее на нежность.
Ну слава богу хоть не немая. Однако то, что я услышала, не вызвало у меня никакой радости.
— Вот как? Сожалею, — сказала я. — Прости, что заговорила об этом. Но, знаешь, ты действительно выглядишь странновато.
— Это потому, что меня толкнули в эти кусты, — простодушно ответила она.
— Что?.. А-а… Ну нет, я обратила на тебя внимание раньше. Когда ты переходила улицу…
— Почему? — без особого интереса спросила она.
— Не знаю, как у вас в Красноармейске, или где ты там живешь, а у нас так улицы не переходят, — строго заметила я. — Может быть, ты заметила, что в городе Тарасове очень интенсивное движение. Тебя могли задавить насмерть.
— Я всегда переходила здесь улицу, — равнодушно пояснила моя странная собеседница. — Еще когда я здесь жила…
— Ты жила в Тарасове? — удивилась я. — На этой самой улице?
— Конечно, — ответила девушка с таким видом, словно сей факт ее биографии мог быть известен всему миру.
— Тем более, — заметила я уже не так убежденно. — Тем более ты должна вести себя осторожнее.
— Почему осторожнее? — не поняла девушка. — Со мной ничего плохого случиться не может!
— Меня радует твоя уверенность, — иронически заметила я. — Но, по-моему, кое-что уже случилось, тебе не кажется?
— Я не заметила, — ответила она, и, по-видимому, совершенно искренне.
Я глубоко вздохнула.
После этого заявления у меня уже не оставалось никаких сомнений — моя новая знакомая нуждается в опеке, иначе она не то что до Красноармейска — до вокзала не доберется. Конечно, времени было жаль, но что такое один потерянный день, когда речь идет о человеческой жизни? В том, что вопрос стоит именно так, я уже нисколько не сомневалась. Девушка не могла отвечать за свои действия, и ее следовало передать в надежные руки. Попробую дальше пообщаться с ней, может, удастся дозвониться
