Тайна старой газеты - Наталья Николаевна Александрова
– Ну, тетя, не знаю…
– И не тетя. Я ее вообще первый раз вижу… – на всякий случай открестилась Надежда. А начнется разбирательство, еще в свидетели призовут.
В эту минуту к ним подбежала взволнованная женщина средних лет и бросилась к старушке:
– Марфа Петровна, милая, с вами все в порядке?
– Марфа Петровна?.. – удивленно повторила Надежда.
– Ну да, это Марфа Петровна, соседка моя! – подтвердила женщина. – Она не пострадала?
– Да вроде нет… отделалась легким испугом. Но врачу надо бы показать…
– Знаю, знаю! – Женщина торопливо фотографировала номера многострадальной «Волги». – На всякий случай, – шепнула она, – мало ли что… Бывает, человек сперва на адреналине встанет и пойдет, а потом, оказывается, шейка бедра сломана или еще что похуже… Хоть денег с него на операцию получить…
Женщина куда-то повела старушку, пристыженный терьер семенил следом. Владелец разбитой «Волги» охал, махал руками и бегал вокруг своей машины.
Заметив, что пакет с кормом прорвался сбоку, Надежда Николаевна подхватила его поудобнее и поплелась к дому, в последний момент случайно взглянув на табличку с названием улицы: «Малый Зеленной переулок».
– Ага… а там наверняка Кузнецовская улица… – проговорила она вслух.
Перед глазами возникла заметка из газеты сорокалетней давности.
Но этого просто не может быть!
Происшествие, описанное в газете, почти в точности совпадало с тем, что только что произошло на глазах Надежды. Только собака – не фокстерьер, а джек-рассел, да киоск – не «Союзпечать», а «Пресса». А в остальном – один в один… даже имя и отчество старушки! Даже марка машины, под которую она едва не попала! А ведь сейчас не часто встретишь на дороге «Волгу»… Когда-то эти машины считались самыми престижными, но их время давно прошло.
Чудеса, да и только…
Вернувшись домой, Надежда Николаевна еще раз внимательно просмотрела загадочную газету, но не нашла в ней ничего странного или необычного. Газета как газета, заполненная сомнительными новостями и сообщениями о малозначительных событиях.
Однако в заметке о происшествии с Марфой Петровной Закускиной на первый взгляд тоже не было ничего странного… до тех пор, пока происшествие сорокалетней давности не произошло снова. Да уж, это факт, который она видела собственными глазами. А своим глазам Надежда Николаевна вполне доверяла, равно как и остальным органам чувств.
У нее никогда в жизни не было видений или галлюцинаций, она не грезила наяву, не пыталась выдать желаемое за действительное, все знакомые признавали ее человеком здравомыслящим. Стало быть, ей ничего не привиделось, происшествие в переулке имело место быть. И время, кстати, почти совпадало. Все произошло в четверть пятого, Надежда машинально посмотрела на часы.
В эту минуту Надежда Николаевна снова почувствовала сильный зуд в корнях волос, что только подтверждало ее догадку – с этой газетой все не так просто, не зря Вероника Павловна как увидела ее, так и грохнулась на землю.
Кстати, надо бы узнать, как она, у Антонины Васильевны. Та всегда в курсе всех новостей.
На полях газеты неровным, торопливым почерком были написаны буквы и цифры: «Кузнец. 24–42».
Ну, ясно – это адрес доставки, написанный почтальоном. Кузнец. – наверняка Кузнецовская улица, на которой Надежда только что побывала, а 24–42 – несомненно, номер дома и квартиры. Надо же, столько лет прошло, а надпись карандашом хорошо сохранилась.
Надежда отметила про себя, что следует потом сходить по этому адресу. Хотя за прошедшие годы жильцы квартиры наверняка сменились, но, возможно, удастся найти хоть какой-нибудь след. Чей след, она пока не думала, просто отложила в памяти еще одно нужное дело.
Но это потом, потому что ни дом, ни квартира за день-другой никуда не денутся. А в первую очередь…
А в первую очередь нужно проверить, не уцелели ли остальные газеты. Ведь утром на тротуаре лежала целая стопка. Может быть, в них можно будет найти какое-то разумное объяснение странным событиям сегодняшнего дня?
Надежда Николаевна вспомнила, как сидела на стопке газет. Сколько там было? Да уж не меньше десятка. И если в каждой отыщется что-то интересное, все вместе они могут навести на мысль.
Но газеты в отличие от квартиры очень даже могли пропасть. Их могли выкинуть в мусорный контейнер, сдать в макулатуру, в конце концов, ветер мог их разнести по всему району… А значит, следовало поторопиться.
Надежда вышла во двор и направилась к яркому домику, внутри которого располагались мусорные контейнеры. Код от замка на двери домика знали все жильцы дома – дата рождения дворничихи Зинаиды. Она не так давно справляла пятидесятилетний юбилей, и жильцы, скинувшись, подарили ей плазменную панель.
Надежда набрала код и вошла в домик. Он был настолько большой, что кроме мусорных контейнеров в нем могло бы разместиться два-три трактора и снегоуборочный комбайн. Но делать это запрещалось, и большая часть помещения пустовала. Как говорила несравненная Антонина Васильевна по прозвищу Недреманное око: «Хоть танцуй».
Оглядевшись, Надежда сразу заметила в углу за контейнерами сложенные картонные коробки, которые Зинаида приготовила для сдачи в макулатуру, и среди них разглядела стопку пожелтевших от времени газет.
Тех самых, которые утром лежали на улице…
Надежда сложила их в предусмотрительно захваченную сумку, вышла из домика и прямо нос к носу столкнулась с Антониной Васильевной.
Глазастая соседка бросила взгляд на Надеждину сумку и тут же перевела его на саму Надежду, причем этот взгляд был очень выразительный: мол, что это ты, соседушка, с помойки несешь?
– А я окна решила утеплить! – залопотала Надежда Николаевна. – Старый способ, меня еще бабушка учила… нарезаешь газеты узкими полосками, варишь клейстер и оклеиваешь… в окна сразу дуть перестанет… теплее в квартире…
– Надя, ты что такое говоришь? – удивилась Антонина Васильевна. – У нас же во всем доме давно стеклопакеты! И если уж приспичило щели оклеить, есть специальный скотч, в любом канцелярском магазине продается. – Она сделала выразительную паузу и добавила: – Я же тебя ни о чем не спрашивала. Не хочешь говорить – не говори, но ерунду такую рассказывать не надо.
– Извините, Антонина Васильевна, – смутилась Надежда, – я рассказала бы, да пока и сама ничего не понимаю.
– Ну-ну…
Тут у Надежды хватило ума сменить тему разговора, и она поинтересовалась здоровьем Вероники Павловны. Антонина обстоятельно ответила, что сообщила все ее сыну, тот буквально через два часа приехал в больницу и тут же оформил матери отдельную платную палату. Кстати выяснилось, что никакой у нее не инфаркт, а просто сердечный приступ. Бывает, сказали врачи, все же возраст солидный. Так что подержат недельку и выпустят. Сын принес матери кое-что из вещей, а
