Уильям Фолкнер - Весло
— Я никогда не страховал его на пять тысяч долларов. Я не собирался получать эти деньги...
— Молчать! — прервал его Тайлер.
— ...Эти пять тысяч долларов, когда его найдут мертвым на...
Тайлер не спеша подошел к брату и ударил сначала ладонью по одной щеке, потом тыльной стороной кисти — по другой. Пистолет он держал прямо перед Бойдом.
— Я сказал, Бойд, молчать! — Он снова взглянул на Стивенса. — Я никогда не рассчитывал на это. Я не хочу этих денег и сейчас, даже если им вздумается уплатить их мне, потому что не к этому я стремился и не об этом мечтал. Не на это я ставил. Что вы собираетесь делать, Стивенс?
— Он еще спрашивает! Собираюсь предъявить вам обоим обвинение в умышленном убийстве.
— Это еще надо доказать, — прорычал младший Белленбах. — Попробуйте докажите! Я никогда не страховал его на пять тысяч.
— Молчать! — сказал Тайлер. Он проговорил это мягко, глядя на Стивенса своими бесцветными, абсолютно ничего не выражающими глазами. — Вы не станете этого делать, Гевин. Это опорочит мою репутацию честного человека. Возможно, хорошая репутация еще никому особого добра не приносила, но никому и не повредила. Я никому ничего не должен и никогда ничего чужого не брал. Так что не делайте этого, Гевин.
— А что же мне тогда делать, Тайлер?
Тот взглянул на него. Стивенс слышал его тяжелое дыхание, хотя лицо Белленбаха оставалось по-прежнему бесстрастным.
— Значит, хотите око за око, зуб за зуб?
— Правосудие этого хочет. Может, Лонни Гриннап хочет. Как ты думаешь?
Тайлер посмотрел на него долгим взглядом, затем повернулся и рукой показал брату и Стивенсу, чтобы они вышли на улицу, показал спокойно и властно.
Они вышли из хижины и встали в пятне света, падавшего из двери хижины. Где-то над головой среди листвы прошумел и замер ветерок.
Вначале Стивенс не понял, что задумал старший Белленбах. Он смотрел со все возрастающим удивлением, как тот, повернувшись лицом к брату, протянул ему пистолет и сказал голосом, не предвещающим ничего хорошего:
— Спор окончен. Я боялся этого с той самой ночи, когда ты пришел и рассказал мне все о содеянном. Мне следовало бы воспитать тебя получше, но я этого не сумел. Поди сюда. Встань вот здесь, и покончим с этим раз и навсегда.
— Тайлер, остановись! — вскричал Стивенс. — Остановись сейчас же!
— Молчи, Гевин! Ты хотел кровь за кровь, так ты это получишь.
Он все еще продолжал смотреть в лицо своему брату и даже не взглянул на Гевина.
— Встань вот сюда, — приказал он. — Вот здесь. Ну, держи...
Но было уже поздно. Стивенс увидел, как младший Белленбах отскочил назад с пистолетом в руке. Он заметил, что Тайлер сделал шаг вперед, и услышал в его голосе нотки удивления, когда тот понял свою ошибку.
— Брось пистолет, Бойд! — сказал он. — Брось немедленно!
— Ты хочешь получить его обратно, так, что ли? — говорил младший Белленбах. — Я пришел к тебе той ночью и сказал, что ты получишь свои пять тысяч долларов, как только кто-нибудь догадается взглянуть на перемет, и просил тебя дать мне всего сто долларов, сто долларов, а ты пожалел. Так получай теперь!
Сверкнул огонь, не очень яркий, затем оранжевый свет снова пронизал полумрак, и Тайлер упал.
«Теперь очередь за мной», — подумал Стивенс. Они стояли друг против друга. Стивенс снова услышал, как где-то над головой в ветвях ветер прошелестел листвой и стих.
— Бегите, пока не поздно, Бойд! — сказал Стивенс. — Вы уже достаточно натворили дел. Бегите!
— Успею. За меня не беспокойтесь. Впрочем, через минуту вам вообще не о чем будет беспокоиться. Я убегу, будьте уверены, но только не раньше, чем скажу пару слов всяким вонючкам, что рыщут вокруг и суют свой нос, куда их не просят.
«Сейчас он выстрелит», — подумал Стивенс и резко отпрыгнул в сторону. На мгновение ему показалось, что он увидел в воздухе над головой Бойда собственное перевернутое тело в прыжке, отраженное каким-то непонятным образом слабым отблеском света, исходящим от реки, тем свечением, которое вода посылает в темноту. Потом, когда создание, которое не имело языка, да и не нуждалось в нем, создание, которое вот уже девять дней ждало возвращения домой Лонни Гриннапа, упало на спину убийцы, вытянув руки и прогнув в прыжке тело, собранное в комок в едином безмолвном и неумолимом стремлении задушить, Стивенс понял, что это вовсе не свое отражение он увидел в воздухе и что не ветер шелестел листвой.
«Он сидел все это время на дереве», — подумал Стивенс. Сверкнул пистолет в руке Бойда, Стивенс успел заметить всплеск огня, но выстрела уже не услышал.
IV
Стивенс сидел после ужина на веранде с чистой повязкой на голове, когда к нему поднялся шериф округа — грузный, огромного роста мужчина, веселый и общительный, с глазами еще более светлыми и холодными, чем у Тайлера Белленбаха.
— Я только на минутку, больше вас тревожить не буду, — сказал он.
— Тревожить меня, это еще зачем? — спросил Стивенс.
Шериф боком примостился на перилах веранды,
— Ну, как голова, в порядке?
— Ничего, нормально, — ответил Стивенс.
— Прекрасно. Я думаю, что вы уже слышали, где мы нашли Бойда Белленбаха?
Стивенс посмотрел на него с деланным безразличием.
— Может, и слышал, — сказал он вежливо. — Да только разве упомнишь с такой головой все, что говорилось сегодня.
— Так ведь это вы нам сказали, где его искать, вы были в сознании, когда я подоспел туда. Вы старались напоить Тайлера и просили обратить внимание на перемет.
— Я просил?! Вот так да, что только не скажет человек, когда он пьян или в бреду. Но иногда он бывает и прав, конечно.
— Так оно и оказалось. Мы осмотрели перемет и на одном из крючков нашли мертвого Бойда. Он висел точно так же, как Лонни Гриннап. Тайлер Белленбах лежал неподвижно со сломанной ногой и пулей в плече, вас мы нашли с такой дырой в черепе, в которую можно спокойно спрятать сигару. Каким же образом Бойд оказался на перемете, Гевин?
— Не знаю, — отвечал тот.
— Ну хорошо. Сейчас я уже буду говорить с вами не как представитель власти. Скажите, как все-таки Бойд попал на этот перемет?
— Откуда мне знать.
Шериф взглянул ему в глаза, и какое-то время они испытующе смотрели друг на друга.
— И таков будет ваш ответ каждому, даже другу, если он вас спросит об этом?
— Разумеется. Я же был ранен, вы это прекрасно знаете. Я ничего не помню.
Шериф вытащил из кармана сигару и некоторое время рассматривал ее.
— Джо, тот глухонемой, которого вырастил Лонни Гриннап, видимо, покинул эти места. В последнее воскресенье он еще находился в хижине, но с тех пор его больше никто не видел. А он мог бы остаться, его никто бы не тронул.
— Может быть, он слишком тоскует по Лонни, чтоб здесь оставаться, — заметил Стивенс.
— Может, и так.
Шериф поднялся. Он отгрыз кончик сигары и прикурил.
— А как вас ранили? Вы тоже ничего не помните? Скажите, каким образом вы узнали, что тут дело нечисто? Что вы там нашли такого, на что другие не обратили внимания?
— Весло, — сказал Стивенс
— Весло?
— Да, весло. Вы когда-нибудь закидывали перемет возле того места, где разбили свой бивак? Чтобы его проверить, вам не нужно весло. Вы тянете лодку, перебирая шнур перемета руками от одного крючка до другого. Лонни также никогда не пользовался веслом. Лодка его была привязана за то же дерево, что и перемет, а весло всегда стояло в лачуге. Если вы когда-нибудь бывали у него в гостях, то, конечно, обратили на это внимание. А тут, когда парень нашел его мертвым, весло находилось в лодке.
