Александр Рудазов - Рассказы (с сайта автора)
– Двести лет не курил… ла… - невнятно пробормотала тетка. - Ну что, барин, это у тебя тут бесы пошаливают?
– У… у меня, - промямлил Скворцов. - А сами не видите?
– Да почем я знаю, может, у вас потоп? - пробасила Ляля Звездная. - Может, вас соседи сверху затапливают?
– Проверяли уже - сверху вообще соседей пока нет… - угрюмо покосился на нее Скворцов.
– Ну… проходите, что ли? - с силой отжала тряпку в ведро его супруга. - Как вас?…
– Да прохожу, прохожу… - даже не подумала представиться гостья.
Ляля Звездная, управляемая Хозяином Кладбища, сразу вперлась в детскую комнату, где с тряпками возились Ирма и Вера. Подобрать подол она даже не подумала - юбка почти мгновенно отяжелела. Ткань впитывала воду, как губка. Однако Григорьев, впервые за многие годы обретший человеческое тело, на такие мелочи внимания не обращал.
А вот на него - все. Хозяин Кладбища двигался на удивление неловко и неестественно, скособочившись и подволакивая правую ногу. Обуться он так и не обулся - и колготки, конечно же, тоже мгновенно промокли.
Следом за Лялей Звездной семенил Прокоп, бороздя залитый пол подобно маленькому, но целеустремленному ледоколу. Его, само собой, никто не видел - кроме моментально насторожившейся Веры. Домовой попытался спрятаться за коленкой Григорьева, но она оказалась такой тощей, что закрыла едва ли четверть Прокопа.
Со шкафа за всем этим наблюдали Венька и Каналюга. Гремлин ковырялся в ухе, время от времени невозмутимо намазывая добытую серу на стену. Впрочем, она и без того изрядно пострадала от разбушевавшегося водяного. Хорошо хоть, обои пока что поклеить не успели.
– Аха! Вот оно в чем дело-то! - потерла руки Ляля Звездная. - Сглазили дочурку-то вашу!
– Какую?! - хором спросили супруги Скворцовы.
– Маленькую! - важно кивнул Хозяин Кладбища. - Вот бесы вокруг нее и шастают!
– Ну вы уж мозги-то мне не парьте… - заворчал Скворцов-старший.
Гадалка чуть шевельнула бровью. Прокоп, Венька и Каналюга, как уговаривались, тут же начали бегать вокруг Веры. Бедная девочка в ужасе завопила - на таком близком расстоянии она уже не просто почувствовала присутствие нечисти.
Она их УВИДЕЛА!
– Мама!!! Мама!!! - визжала Вера, отмахиваясь от крохотных уродцев и пятясь к тумбочке. - Вон они, вон они побежали!!! Уберите, уберите!!!
Григорьев принял глубокомысленный вид. Правда, с внешностью Ляли Звездной это получалось с трудом - уж очень глупым лицом наградила ее природа.
– Девушка, девушка, я заплачу, сколько скажете, только сделайте что-нибудь! - схватил ее за рукав Скворцов. - Ну хоть что-нибудь!!!
– Тихо, барин, не шуми, бесы разбуянятся! - ткнул его в грудь Григорьев. - Ну-ка, папа, мама, сестрица старшая - все вышли! Я работаю один… одна!…
– Ага… ага… - забормотал Скворцов, выталкивая жену с дочкой из комнаты.
Когда они вышли, развязав Хозяину Кладбища руки, мелкая нечисть тут же оставила бедную девочку в покое. Они выскользнули следом за Скворцовыми. Венька вообще прицепился матери семейства к юбке.
– Ну, теперь пусть Демьян Федорыч разбирается… - пробормотал старый домовой, потирая руки.
– Старый, с тебя сто пять баксов! - прошипел на ухо Прокопу Венька. - Как уговаривались! Понелнах?!
– А чего сто пять? - удивился Прокоп. - Ты же ровно сто просил?
– Да мне с френдом поделиццо нужно… - кивнул на Каналюгу гремлин. - В общем, переведешь мне через вебмани.
– А…
– А то Мицголу скормлю! - скорчил рожу Венька. - Скажу ему, что ты не уважаешь букву «ё» - он тебя сразу зобанит!
Через полчаса Григорьев выскочил из детской комнаты и стремглав ринулся по коридору. Родители, сидевшие на кухне, прекратили нетерпеливо грызть ногти и бросились следом.
– Ну?! - выпучил глаза отец семейства.
– Чего «ну»?! - огрызнулась Ляля Звездная. - Все, барин, вылечил… ла я твою дочушку, как новая будет! Больше бесы не потревожат! Спи спокойно!
– А как же?… - перевел взгляд на все еще текущую воду Скворцов.
Каналюга, скучающий в уголке, спохватился и хлопнул в ладоши. Доселе неукротимые потоки резко иссякли, заставив все семейство облегченно выдохнуть.
– Ну… спасибо вам, девушка, - все еще с сомнением потряс гадалке руку Скворцов. - Сколько я вам должен?
– Да сколько дадите, за все спасибо… - рассеянно выхватил у него весь кошелек Хозяин Кладбища. - Все, тороплюсь, тороплюсь, всем пока!…
Уже на выходе из подъезда из щели вынырнул Прокоп. Он с разлета шлепнулся на плечо несущейся куда-то Ляле Звездной и недоуменно спросил:
– Демьян Федорыч, ты куда летишь-то так? У тетки этой квартира на девятнадцатом этаже, а ты куда?…
– Куда, куда… - огрызнулся Хозяин Кладбища. - У меня всего час остался - побегу, хоть стопарик приму… Двести лет без капли во рту…
Спустя неделю Прокоп снова явился на Городское кладбище. На сей раз - просто в гости, поделиться с Хозяином Кладбища новостями.
– Ну так што, все нормально теперь у Шкворцовых-то? - лениво спросил Григорьев, полеживая на своей плите. Рядом лежал букет свежих цветов - недавно на эту могилу заходили скорбящие родственники. - Я на шовесть поработал, все шнял…
– Нормально, нормально… Только там того… это… там теперь с этой гадалкой чего-то не того…
– А-а-а!… - понимающе ухмыльнулся призрак. - Ну так чего ж ты хотел-то? Девчонку ту и в шамом деле поморочили, колдовшкой шилой наградили без шпрошу… Я у нее шпрашивал - какой-то там прадедушка помирал, ну и оштавил внученьке нашледштво… Эх, жаль, не ждесь его похоронили, уж я бы ему уштроил! Ну ничего, я Федьке Рубежному маляву пошлал - он жа меня поработает…
Прокоп продолжал смотреть на Хозяина Кладбища.
– Ах да, тетка та… - спохватился он. - Ну понимаешь, там шовшем никак нельзя было ижбавиться - шильная бяка выпала… Надо было кому-то часть этой шилы передать, чуть-чуть… Ну, под рукой больше никого не было… Ты не переживай, мебель у этой барыни ходуном ходить не будет - ну так, будет иногда видеть то, што обычному человеку не положено…
– А?…
– Так что ты ей на глажа лучше больше не попадайся, ладушки? - ехидно ухмыльнулся Григорьев. - А то еще мышеловку на тебя поштавит…
Ляля Звездная сидела посреди кухни на шатком табурете и глупо моргала. На столе прямо перед ней корчил рожи уродливый зеленый бесенок с огромными ушами. Исчезать он явно не собирался.
– Кисо, ты с какова горада? - ехидно спросил Венька.
– Ужас какой… - еле слышно прошептала гадалка. - У меня глюки…
– Ну так убей себя апстену, - равнодушно предложил гремлин, закуривая сигарету.
Гоблин
Охотник сладко зевнул и потянулся, осоловело разглядывая грязные тарелки и стаканы. Хороший трактир попался, что и говорить. И повар здесь умелый. И подавальщицы миленькие. И вино хорошее. Даже уходить неохота…
В животе поселилась блаженная сытость. А вот в карманах гулял ветер. Монет осталось еще на один, от силы два дня хорошего питания - дальше придется затянуть пояс потуже. Не хотелось бы, честно говоря. Значит, нужно приниматься за работу.
– Эй, друг, как насчет дружеского совета? - подошел к стойке охотник.
Плюгавый трактирщик перестал протирать кружку и внимательно посмотрел на посетителя. Поджарый парень лет тридцати не внушал особой симпатии - сразу видно, что наемник, причем не особо разборчивый. За спиной арбалет и охотничье копье, на поясе короткий меч и нож для снятия шкур. На шее ожерелье из клыков… довольно необычных клыков.
– Заведение мамаши Койпай за углом, через два дома, - коротко ответил трактирщик. - Крошка Лала сейчас болеет, но остальные девочки здоровы.
Какого еще совета может попросить подобный тип?
– Да нет, это мне пока не по карману, - хмыкнул охотник. - Работу бы мне кто сосватал…
– Извини. Вышибала у меня есть, посуду тоже найдется кому мыть, а для подавальщика ты, уж извини, рылом не вышел.
– Друг, да разве же я похож на трактирного служку? - ничуть не обиделся охотник. - У меня работа другая, поопаснее…
– Наемники у нас вроде никому не требуются… - почесал в затылке трактирщик. - Места тихие, мирные…
– Да нет, опять не то. Не наемник я. Охотник.
– Ну, это дело нужное. А на кого охотишься? На белку, на лису, или, может, на лося?
– Не на белку и не на лося. На другую дичь - поопаснее, похитрее. На гоблинов я охочусь.
– На гоблинов? - впервые проявил признаки удивления трактирщик. - Хе. Хе. А для какой же это надобности? Какой с них прок-то?
– Да прока-то немного, - согласился охотник. - Шапку с меха не пошьешь, мясо несъедобное… Вот разве ожерелья из клыков делать… Только вот король наш, дай ему бог здоровья, о третьем годе указ издал - за каждую гоблинскую головенку по золотой монете платить велено. Не слышали у вас?
– Да где там… У нас тут глушь, захолустье, новости из столицы годами идут, да все одно не доходят… Ишь ты - по золотой монете, значит… Неплохо.
