Юджин Пеппероу - Открыватель талантов
— А ее и не надо обманывать, — с превосходством знатока над дилетантом заявил Льюис. — В том-то вся суть, чтобы смерть и на самом деле была естественной, а не только имела видимость таковой, тогда ни одна экспертиза не установит наличие злого умысла. К тому же не забывайте, что судебно-медицинский эксперт тоже человек и так же устает от работы, а если учесть, что этой работы у него выше головы, больше, чем он может выполнить, то нетрудно догадаться, что сам он для себя дела искать не будет. Безусловно, если вы, скажем, решились зарубить своего престарелого папашу, да еще при этом забыли вытащить топор у него из головы, то, конечно, в этой ситуации эксперт может сказать, старика убили. Но если вы дадите эксперту классическую картину цветущего двустороннего воспаления легких как основной причины смерти, то, поверьте мне, он не будет кропотливо доискиваться, чем была вызвана эта пневмония. У судмедэксперта просто нет времени на это, да и вообще, это не входит в его обязанности — искать, что послужило толчком и началу заболевания, приведшего человека к трагическому концу. Он должен определить непосредственную причину летального исхода, и только.
Роберт Льюис взглянул на своего собеседника, проверяя его реакцию, и, удовлетворенный ею, покровительственно усмехнулся.
— Но ведь эта/как вы говорите, двусторонняя пневмония должна с чего-то возникнуть? — все еще недоверчивым тоном цроизнес мужчина.
— О, это уже дело техники. Есть много тяжелейших заболеваний, которые довольно легко вызвать искусственно, а потом уже они сами приведут к смерти.
- Что же это за заболевания — рак, что ли? — усмехаясь, спросил сосед. — Или, может, СПИД? Ха-ха-ха!
Полупрезрительное недоверие собеседника так обидело доктора Льюиса, что он разозлился не на шутку.
— Да знаете ли вы, — вскричал он и взмахнул так руками, что чуть не сшиб с носа своего недоверчивого соседа очки, — какое, например, действие оказывает на слизистую оболочку желудка обыкновенный аспирин в сочетании с преднизолоном, если их принимать внутрь хотя бы в течение месяца? Ах, не знаете?!' Ну, так я вам скажу, чтобы вы знали и впредь не спорили с профессионалом. Да, сэр, именно с профессионалом! Эти обычнейшие препараты в больших дозах вызывают образование множественных язв желудка, которые очень часто, можно сказать, как правило, ведут к эрозии сосудов подслизистого слоя и, следовательно, к желудочному кровотечению.
— Но ведь желудочное кровотечение успешно останавливают, — торжествующе прервал доктора сосед. — У моего родственника было желудочное кровотечение, его положили в больниТду и заставляли глотать лед, кололи что-то в вену, и все обошлось благополучно.
— Да, все может обойтись благополучно, если у больного нормальная свертываемость крови, но . . . — тут доктор самодовольно улыбнулся и поднял палец, — свертываемость крови даже у одного и того же человека не является показателем постоянным. Ее можно увеличить, а можно и . . . уменьшить практически до нулевых значений.
— Чем же это?
— Да обыкновенным гепарином. Его очень широко применяют в медицине против тромбообразований у больных. Как только у нашей предполагаемой жертвы начнется желудочное кровотечение — оно обязательно проявится кровавой рвотой, — дайте ей выпить хотя бы десять граммов раствора гепарина, и гарантирую вам, что ее уже никто не спасет от смерти из-за массивной кровопотери.
Роберт Льюис откинулся в кресле и торжествующе посмотрел на своего оппонента. Тот выглядел обескураженным.
— Ну, что ж, доктор, вы меня убедили, — наконец нехотя признался он, опять доставая из бумажника свою крошечную расчесочку. При этом из бумажника что-то маленькое выскользнуло на пол, но за разговором оба собеседника этого не заметили. — Но ведь аспирин выпускается только в таблетках, как же можно его подсыпать незаметно?
— О, я вижу вы совсем не разбираетесь в фармокологии, — снисходительно заметил Льюис. — Это-то как раз проще всего. Аспирин — это обыкновенная ацетилсалициловая кислота, и в любой аптеке по вашему желанию ее вам приготовят в жидком виде, Как и любая кислота, она слегка кислит на вкус, но в каком-нибудь сладком напитке будет совершенно незаметна. Преднизалон же и гепарин вообще практически не имеют ни вкуса, ни запаха. Так что вот вам идеальная возможность убийства, в которую вы так упорно не верили.
Сосед доктора оказался весьма приятным собеседником и внимательным слушателем. Они провели в разговорах всю дорогу и остались очень довольны друг другом, После посадки в аэропорту Лос-Анджелеса сосед доктора, которого должны были встречать, попрощался и поспешил к выходу, а Роберт Льюис, которому спешить было некуда, стал не торопясь зашнуровывать ботинки. Для удобства он всегда снимал обувь в самолете. Нагнувшись, он увидел под соседним креслом лежащую на полу визитную карточку светло-коричневого цвета. "Да это же сосед обронил, когда доставал свою мини-расческу, — догадался Льюис. — А мы ведь так и не представились друг другу», — пришло ему в голову. Он, кряхтя, достал визитку и, близоруко щурясь, всмотрелся в нее. На светло-коричневом фоне щегольскими золотыми буквами было вытеснено:
Джеффри М. ДженнингсОкружной прокурорЛос-Анджелеси ниже — домашний адрес и телефон.
— Вот так-так, — развеселился Роберт Льюис, — оказывается, моим соседом был прокурор. То-то он так отстаивал невозможность безнаказанного убийства. Ну как же — честь мундира и все такое. Ну ладно, я ему устрою сюрприз.
В голове Льюиса созрел плутовской план. Издательство просило у него очередной рассказ для августовского номера "Черной маски», и он собирался отдать тот, в котором Эттингер убивает богатого китайца — крупного торговца наркотиками. Убивает с помощью аспирина, предни-золона и гепарина. Роберт переделает все, сохранив лишь метод убийства, и, когда рассказ выйдет, пошлет этот номер журнала по адресу своего самолетного знакомого Джеффри Дженнингса. Льюис представил себе восторженное изумление Дженнингса, когда он, читая рассказ, обнаружит, что убийцей в нем является прокурор с тонким орлиным носом, холеными каштановыми усами, по которым он часто проводит длинным наманикюренным ногтем мизинца, и очень густыми бровями, нуждающимися в приглаживании специальной миниатюрной расчесочкой. Пусть у этого литературного прокурора будет богатая тетка, завещавшая ему все свое состояние. Ее-то он и убьет придуманным Робертом Льюисом специальным способом.
Доктор переписывал рассказ, хихикая от удовольствия. Он думал о том, как мистер Дженнингс будет хвастаться всем своим знакомым тем, что литературный герой полностью списан с него. Наверняка прокурор скупит дюжину номеров августовской "Черной маски" и раздарит всем близким друзьям. Да, вот одно из неоспоримых преимуществ профессии писателя перед всеми другими. Писатель может увековечить любого, даже самого незаметного человека, и этот литературный образ останется жить, даже когда сам прототип давно лежит в могиле и всеми забыт.
Рассказ был написан, напечатан, и Льюис послал один экземпляр журнала в Лос-Анджелес Джеффри Дженнингсу без указания адреса отправителя. Прошла неделя, и доктор начал уже забывать об этом смешном случае, но ему напомнили о нем .самым неожиданным образом. Однажды в погожую сентябрьскую субботу он, бродя один по квартире из угла в угол, обдумывал сюжет нового рассказа, когда в дверь позвонили.
«Кто бы это мог быть? — с неудовольствием подумал Роберт Льюис. — Может быть, Анна вернулась?»
Он открыл дверь. На пороге стоял элегантно одетый мужчина средних лет, в очках с золотой оправой, бабочке и с "дипломатом" в руке. Туфли и "дипломат" незнакомца были тщательно подобраны в тон к его светло-коричневому костюму.
— Мистер Льюис? — осведомился он без улыбки на идеально выбритом бесстрастном лице.
— Да, — ответил врач, почему-то чувствуя, что с этим человеком к нему в дом пришли неприятности. — А в чем дело?
— ФБР, — лаконично сказал незнакомец, Предъявляя жетон, и тоном, в котором не было и намека на вопросительную интонацию, предложил: — Пройдемте в квартиру.
— Да, да, конечно, — засуетился Роберт Льюис, против воли чувствуя неприятное стеснение в груди, хотя в своей жизни никогда не нарушал никаких законов, включая и правила уличного Движения. Он провел гостя в гостиную, предложил ему кресло и, робко кашлянув, осведо-м иле я:
— Чем могу быть вам полезен? Если что-то связанное с медициной...
— Нет, — решительно перебил его фэбээровец, — меня интересует не медицинская, а литературная сторона вашей жизни. Это ваш рассказ? — Он открыл свой "дипломат" и достал августовский номер "Черной маски».
— Да, — со скромной гордостью потупил взор Льюис, — это один из моих первых опытов, проба пера, так сказать. Но я надеюсь, что следующие мои вещи станут более жизненными, более достоверными . . .
