Валерий Рощин - Преступление века
— Я же говорил — ничего сложного в этом деле не предвидится, — тоном знатока заявил Волчков, покосившись меж тем на патрона.
— Все бы дела были такими… — негромко молвил в ответ Анатолий Михайлович, прикрывая веки.
— Жаль… не получается у меня настоящего дебюта… — горестно вздохнул молодой человек, — все какая-то мелочевка, бытовуха, несчастные случаи… Кругом только и судачат об организованной преступности, перестрелках, разборках, а мы погрязли в скучной рутине. Прокуратура вынуждена заниматься тем, что по всем канонам надлежит раскручивать следователям и оперативникам райотделов.
— Не расстраивайся, — может, подвернется серьезное расследование. К тому же, Алексей, не стоит забывать — нам предстоит выяснить природу появления стреляющей авторучки…
Сказав это, опытный сыщик достал из ящика письменного стола чистый бланк постановления на производство обыска и стал заполнять его, шевеля губами и еле слышно приговаривая:
— Посему непременно следует встретиться с Моисеем Карловичем Блюмом. Проведем внезапный обыск, потом отправим повесточку. Встретимся; поговорим о жизни; вспомним былое; узнаем, чем занят мастер сегодня…
— Разве вы его не арестуете?
— Зачем же? — оторвал взгляд от бумаги Михалыч и уставился поверх очков на молодого человека. — Достаточно побывать у него на квартире и пригласить сюда, по повестке…
— Ну, он ведь за время следствия способен наштамповать с десяток аналогичных орудий убийств!
— Что ж, — немного вскинув бровь, изрек Севидов, — если ты так считаешь — бери бланк ордера на арест и пиши.
Лешка, не раздумывая, быстро настрочил текст и от нечего делать стал таращиться в окно. Потом, будто о чем-то вспомнив, встрепенулся:
— Анатолий Михайлович, а чем вам довелось заниматься в первый раз? Ну, когда попали в прокуратуру…
Покончив со своим документом, тот улыбнулся и с хитрецой спросил:
— Скажи-ка… Нынешние преподаватели юридических ВУЗов читают только программный материал или же позволяют себе иногда отойти от темы — поделиться с молодежью случаями из судебной практики?
— Всякие преподы были. Иные о планах лекций вспоминали только под конец пары…
— А не рассказывали вам о неком студенте Ленинградского университета, якобы организовавшем в начале семидесятых изготовление фальшивых сотенных купюр?
— Не-а, — помотал головой отличник.
— Хм… странно, — заключил Михалыч, — этот интересный случай, по иронии судьбы ставший моим дебютом в области сыска, позже признали классикой мошенничества…
Лешка с нескрываемым любопытством воззрился на наставника и тот, повременив с постановлением на обыск, начал изложение:
— Как-то в один из самых презентабельных в то время ресторанов Ленинграда зачастил, одетый с иголочки, молодой человек, лет этак двадцати отроду. Сядет, понимаешь ли, в уголочке, закажет чашечку кофе, полистает полчасика газетку «Советский спорт» и подзывает для расчета официантку. Кофеёк-то копеечный, а он неизменно кладет на стол сотку. Неделю ходит, другую, третью… а меньше сотенных ассигнаций — немалых по тогдашним меркам денег, ресторанная обслуга в его руках не видит. Сообщили, значится, о подозрительном посетителе директору оного заведения, тот давай сам приглядывать за странным субъектом. Ну, о честности магазинного и всякого там общепитовского руководства я вещать не стану — сам знаешь: девятерых из десятка посади пожизненно — не ошибешься…
Стажер, улыбаясь, кивнул.
— Захватило, видать, дух от любопытства у ресторанного босса — не выдержал, подсел к молодцу.
«— И откуда ж, — дивится, — у тебя такие окаянные деньжищи?
Тот начал было отнекиваться:
— Родитель богатенький — в дипломатии служит…
Да директор тоже не промах оказался. Глядит — у юнца глазенки забегали. Ну и заявляет:
— Не крути, лучше малец, а то сдам с потрохами в ментовку. Выкладывай все как есть!
— Сдаюсь… — отвечает «миллионер», — только не выдавайте. Станочек я смастерил дома специальный. Три годка молодости положил… Сами догадываетесь, какой…
Тут у торгаша слюнки-то и потекли по лацканам — принялся расспрашивать, да клинья подбивать, с целью вхождения в долю.
— Ладно, дядя, — соглашается желторотый Крез, — станочек имеется, да вот беда — производительность маловата. Вряд ли хватит на двоих — только-то по одной сотке и могу малевать в сутки. Деньги для модернизации механизма потребны, тогда и по два-три десятка купюр начну штамповать…»
Севидов закурил, ухмыльнулся и, дописав несколько слов в ордере, стал собираться к прокурору за автографами.
— А дальше! — взмолился Волчков.
— Известно… — отвечал пожилой следователь, упаковывая очки в чехол, — неужто сам не догадываешься?
Но, глянув на потерянное лицо молодого коллеги, смилостивился и закончил повествование:
— Директор от жадности видать совсем ум потерял — отвалил мальчишке несколько тысяч на, так называемую «модернизацию», ну а тот только этого и ждал — моментально смылся с ленинградского горизонта. Весь угрозыск тогда на ноги поставили…
— Откуда же он деньги-то брал? — не понял Лешка.
— Какие деньги?
— Ну, те сотенные, которыми каждый раз расплачивался в ресторане за кофе?
— В этом и состояло изящество махинации, — улыбнулся мэтр, — у парня и было-то всего-навсего сто целковых…
— Как это?
— Очень просто. Выпив чашку кофе, он выкладывал сотню, а официантка приносила сдачу, предположим девяносто семь рублей. На следующий день тот, по дороге в ресторан, забегал в сберкассу, добавлял недостающую трешку и менял мелкие купюры опять же на одну сотенную.
— Вот это да-а!.. — восторженно произнес стажер. — Молодец проныра!
— Фальшивомонетчиком там и не пахло, а шельмой он был отменной. Именно с раскрутки оного дела мне и пришлось начинать следственную работу.
— Повезло вам… — снова вздохнул молодой человек.
Но Анатолий Михайлович, застегивая полы пиджака, уже шел к двери. Казалось, о напарнике он позабыл, гадая на ходу, где возможно отловить начальство для получения необходимых санкций. Спустя десять минут следователь по особо важным делам сидел в мягком кресле приемной прокурора и, дожидаясь своей очереди, вспоминал совсем другие уголовные дела, в которых волею судьбы, довелось принять самое действенное участие…
Как-то погожей солнечной весной, несколько лет назад, когда сложившийся с годами Порядок в стране канул в лету, а новые власти больше напоминали мародеров из отрядов Нестора Махно, случилось Севидову раскапывать убийство большой шишки — депутата Государственной Думы. Вручило ему тогда руководство тощую папочку с заключениями криминалистов и оперативников, да препроводило к прибывшему в экстренном порядке куратору данного грандиозного дела — заместителю министра юстиции.
— Ну, и каков же ваш план действий? — тихо вопрошал грозный московский чиновник, прохаживаясь вдоль ряда ответственных лиц, стоявших перед ним «по струнке».
Все молчали, не зная, что ответить. Собственно, любое предложение, как таковое, означало огромную меру ответственности, моментально бы свалившуюся на плечи смельчака. Однако Севидов, понимал — каким бы ни было решение — выполнять его предстоит один черт ему…
— Мне нужна группа из десяти человек, определенные полномочия и кое-какие средства, — заявил он непринужденным тоном, будто речь шла о поимке неплательщика алиментов.
Куратор остановился и стал шарить удивленным взглядом по шеренге в поисках лихого безумца. Найдя, подошел, остановился напротив и, прищурив один глаз, поинтересовался:
— А вы вообще-то кто?
— Следователь по особо важным делам Севидов Анатолий Михайлович. Дело об убийстве поручено мне.
— Гм… С полномочиями все просто, а каковы аппетиты в плане средств?
— В рамках приличия. Деньги нужны для премирования членов группы — работать предстоит без отдыха, возможно, день и ночь.
— Понятно… — потер ладонью подбородок замминистра. Похоже, немногословный, скромно одетый и деловой трудяга из городской прокуратуры его заинтересовал. — Хорошо. Будь по-вашему. Но сразу хочу предупредить, господин Севидов… Сколько вам осталось до пенсии?
— Пятнадцать лет.
— Что ж… Может быть, вам и удастся уйти на заслуженный отдых через пятнадцать лет, но если за две недели не отыщите этих… — только что, в коротком предисловии он не стеснялся ненормативной лексики, однако сейчас, под прямым и безбоязненным взглядом подчиненного, почему-то материться не решился. — …Если не окопаете этих подонков — провожать на льготную пенсию вас будет кто угодно: летчики; шахтеры; подводники… Только не министерство юстиции и родная прокуратура. Уяснили?
