Марина Серова - Заложники греха

Тетя поцеловала меня на прощание, у дверей давая последние наставления и скрепя сердце разрешая скинуть еще две сотни. Кивая ей, я наконец-то выскочила на лестничную площадку и направилась вниз, к своей машине. Сев за руль, я поехала в сторону улицы Шелковичной, откуда лежал путь в Октябрьское ущелье.

Этот район был одним из удаленных: улица Шелковичная неуклонно вела вверх, и самые неудачливые из жильцов микрорайона обитали на верхотуре, откуда виден был весь город, а с правой стороны тянулся обрыв, огороженный бетонной стеной от греха подальше. Жили здесь простые смертные в панельных пяти– и девятиэтажках, построенных лет сорок назад.

Левая же сторона еще недавно являла собой дикие незаселенные дебри. Но где-то с середины девяностых годов начала обустраиваться: там появилась дорога, стали возводиться двух– и трехэтажные коттеджи с высокими заборами, за которыми обитали сильные города сего. В основном это были бизнесмены, газовики, чиновники и прочие счастливчики. Постепенно район превратился в закрытый поселок. Вот в этом поселке и проживал руководитель бюджетного отдела Константин Юрьевич Воропаев.

Дорога эта была мне хорошо знакома, и я вела машину на автомате. Времени было около восьми вечера, но в это время года было достаточно светло, только-только начинало смеркаться.

У поворота, ведущего собственно к коттеджам, стоял серебристый джип. Дверь его была приоткрыта, и водитель совмещал сразу приятное с полезным: наслаждался свежим весенним ветерком и высматривал меня. В том, что этот джип приехал по мою душу, я не сомневалась.

Притормозив, я посигналила, затем открыла окно и спросила:

– Меня ждете?

Скучавший за рулем водитель лет тридцати с небольшим бросил на меня довольно равнодушный взгляд, после чего ответил:

– Вас, если вы – Евгения Охотникова.

– Я – Евгения Охотникова, – подтвердила я. – Документы показать?

– Не надо, у меня есть ваше фото, – ответил он, чем, признаться, меня удивил.

Господин Воропаев явно подготовился ко встрече со мной. И если даже заполучил фотографию, следовательно, я была к нему несправедлива относительно того, что он не потрудился узнать обо мне получше.

– Поехали, – кивнул водитель и плавно тронулся с места.

Ехали мы совсем недолго – поселок был небольшим, и дорогу, проходившую по нему, можно было миновать за пять-десять минут. Дом Воропаева находился в самой глубине. Для того чтобы добраться до него, пришлось проехать вверх. Дом, несмотря на свои немаленькие размеры, терялся здесь. Этому способствовало как местоположение – сперва вверх, потом в низинку, так и окружавшие его заросли деревьев. Правда, сейчас они еще не были покрыты листвой, но ближе к лету, видимо, дом и вовсе утопал в них.

Ворота открылись, и мы оказались во дворе, где места было достаточно для целой автопарковки. Водитель заглушил мотор джипа, я последовала его примеру, после чего вышла из машины.

Между деревьев, которыми был усажен двор, пролегали аккуратные дорожки. Одна из них вела к крыльцу краснокирпичного дома. Возле него стояла женщина в униформе. Я заметила, что водитель кивнул ей, и женщина тут же прикрепила на лицо дежурную улыбку и произнесла:

– Добрый вечер. Константин Юрьевич вас ждет. Я вас провожу.

С этими словами она сделала приглашающий жест, повернулась и, поднявшись по ступенькам, провела меня в большую прихожую. Женщина уже повернулась, чтобы показать, где мне можно переобуться, и я уже заметила приготовленные явно для меня «гостевые» тапочки, однако в прихожей появился мужчина чуть старше среднего возраста, в сером костюме, с небольшой лысинкой, тщательно замаскированной аккуратной стрижкой. Внешности он был совсем невыразительной, этакой типично чиновничьей, прилизанной, казенной. Впечатление довершали классические ничем не примечательные очки на ничем не примечательных глазах. Я поняла, что это, скорее всего, и есть сам хозяин дома.

Моя догадка подтвердилась сразу же: мужчина шагнул вперед, оглядел меня, как мне показалось, оценивающе и одобрительно, и сказал:

– Константин Юрьевич. Добро пожаловать.

То есть представился и поздоровался одновременно. Фразы Константин Юрьевич при личном общении строил коротко, сухо, с использованием канцеляризмов, и я поняла, что это профессиональная привычка перекинулась на другие сферы его жизни. Но при этом он был вежлив и предупредителен, так что меня совершенно не напрягала такая его особенность.

Он пригласил меня пройти на второй этаж, где проводил в комнату, которая была, по всей видимости, его кабинетом – во всяком случае, обставлена была именно так: компьютерный стол, кожаный диван, офисный шкаф, заполненный не книгами, а папками с документами. Аскетичная такая обстановочка.

Воропаев сел в крутящееся кресло – видимо, за столом он чувствовал себя привычнее, – мне же предложил устроиться на диване. Я терпеть не могу кожаную обивку из-за ее скользящего свойства, но капризничать было неуместно.

– Итак, мне нужна ваша помощь. Спасибо, что приехали, – начал Константин Юрьевич.

– Охрана? – уточнила я. – Вам?

– Охрана. Но не мне, а моему сыну.

Я чуть нахмурилась и уточнила:

– Сын взрослый?

– Да, вполне. Окончил экономический университет.

– Так, ясно.

Уже хорошо, что не ребенок. Признаться, я не слишком люблю заниматься охраной маленьких детей – специфика особая, ответственности больше. Да и не чувствую я к деткам умилительной любви. Особенно выросшим в более чем обеспеченных семьях – капризные, избалованные, непослушные… Не все, конечно, но чаще всего.

– Константин Юрьевич, а теперь я буду задавать вам вопросы, а вы отвечайте. Четко и правдиво.

– Хорошо, – чуть удивленно согласился Воропаев.

– Это я к тому, что с телохранителем нужно быть откровенным, примерно как с врачом. Не скрывать никаких фактов, к которым у меня может возникнуть интерес. Это не любопытство – от этого зависит успех моей работы. Надеюсь, вы меня понимаете.

– Да, вполне, – кивнул Воропаев.

– Отлично. Итак, самый главный вопрос: охрана нужна из каких соображений? Для поездки, переговоров, участия в некоем опасном мероприятии или, простите, чисто для понтов?

Воропаев нахмурился, а затем усмехнулся.

– Для понтов… – пробормотал он, качая головой. – Нет, что вы! Это глупое ребячество. К чему? Володя не нуждается в понтах.

– Понятно, я так и думала. Могу предположить, что основания для найма меня есть? То есть вы по какой-то причине опасаетесь, что ему что-то угрожает?

– Вам не откажешь в склонности к анализу, – похвалил меня Воропаев.

– Спасибо, но вы преувеличиваете. Анализ – все-таки не моя сильная сторона. Просто не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться об этом, особенно если учесть вашу фразу о том, что речь идет о жизни и смерти. Что-то серьезное?

Воропаев посмотрел на меня доверительно.

– Иначе я не обратился бы к вам, – вздохнул он. – Возможно, я несколько сгущаю краски. Володя, кстати, именно так и считает. Но все же эти обстоятельства нельзя упускать из вида. Дело в том, что, как мне кажется, на него готовится покушение.

– Ого! Давайте-ка поподробнее.

Воропаев поводил плечами, похмурился и начал рассказ:

– Во-первых, ему разбили стекла в автомобиле. Ерунда, конечно, на первый взгляд. Хулиганство. Ребячество. Я бы так и решил, если бы не последовало продолжение. Сломали тормоза. Слава богу, что он как раз вызывал мастера и не собирался никуда ехать на машине. Иначе все могло кончиться трагично. Но и это не все. Было совершено нападение. Володя поздно возвращался с работы. Открыл дверцу машины и получил удар по голове. Затем двое неизвестных налетели и принялись его пинать. Хорошо, что это увидела охрана с работы, они выскочили на помощь. Нападавшие скрылись.

– Они что-то требовали? – спросила я. – Что-то конкретное?

– Нет. Просто избивали. Молча. Понимаете, Евгения Максимовна, меня ведь там не было. Так что ситуацию знаю со слов Володи. А он…

– А он не слишком охотно об этом распространялся, – закончила я фразу.

– Да! – с каким-то облегчением проговорил Воропаев и посмотрел на меня благодарно. – Я рад, что вы все понимаете с полуслова. Вы умная женщина. Я не жалею, что обратился именно к вам.

– Кстати, а почему ко мне? Откуда вы про меня знаете?

– Вы – личность довольно известная в нашем городе, – попытался польстить мне Воропаев с улыбкой.

– Ну а все же, Константин Юрьевич? – Меня не устроило подобное объяснение. – В Тарасове гораздо больше мужчин-телохранителей. Вы же выбираете женщину. Для защиты мужчины. Это не совсем характерно. Должны быть причины.

Воропаев смерил меня внимательным взглядом.

– Считайте, что причины есть, – ответил он. – Но лично вас они не затрагивают.