Марина Серова - Леди в тигровой шкуре
– А как ваш муж пережил смерть дочери?
– Конечно, для него это тоже было трагедией, но он не сломался, как я. Александр работал, приходил домой уставший, садился за свои модели и забывал обо всем на свете. Я так нуждалась в его заботе, моральной поддержке, но ничего этого не было… За те полгода, что я в общей сложности пролежала в больницах, Сашка стал каким-то чужим… Я его не узнавала. Знаете, именно его отчуждение заставило меня встать на ноги. Оно сработало как холодный отрезвляющий душ. Я мало-помалу привела в порядок свою внешность и отправилась на работу. – Лизавета проглотила ком, подкатившийся к горлу, и продолжила: – Как я вам уже говорила, мое кадровое агентство находилось на улице Первомайской, в цокольном этаже дома тридцать пять… Туда я и пошла. Только там все было чужое. Я сразу обратила внимание, что вывеска другая, слово «Персона» написано фиолетовыми буквами на желтом фоне, а при мне было наоборот. Но я не придала этому особого значения. Зашла, но весь персонал фирмы тоже был другой. Меня там никто не знал. Когда же я представилась директором, то меня сочли за сумасшедшую.
– Как это? Вы ошиблись адресом?
– Нет, я не ошиблась адресом, а попала в точку. На Первомайской, тридцать пять, находилось кадровое агентство «Персона-плюс», которым руководила Диана Игоревна Оборина. А моя «Персона» переехала на окраину города… Представляете мое состояние? – спросила Лизавета, и я понимающе кивнула ей. – Секретарша с улыбкой на лице сказала мне, что Диана Игоревна уже несколько дней в командировке и, когда вернется, неизвестно. А я утром с ней по телефону разговаривала и предупредила ее, что приду на работу. Она, конечно, попыталась меня убедить, что я еще слишком слаба, что надо еще подождать, но я была непреклонна.
– Вероятно, Диана не решилась тут же принять бой, предпочла на время испариться. – Я стала размышлять вслух.
– Да, Оборина не отвечала на звонки – ни на домашний, ни на мобильный телефоны. Я была в шоке и не могла сразу же выплеснуть на нее свои эмоции.
«Предприимчивая подружка! – подумала я и вдруг вспомнила об Алинке. – Нет, она точно не способна на такое предательство! Или способна? Чужая душа, как известно, потемки. Вот так дружишь, дружишь, доверяешь все тайны, а потом окажется, что… Нет! Даже думать об этом не хочу! Нечаева на предательство не способна».
– Значит, если бы вы Диану не предупредили, то вполне могли бы застать ее на рабочем месте, в вашем бывшем кабинете. Да, Лиза, вы сделали непростительную глупость, – посетовала я. – Эффект неожиданности – классная штука!
– Наверное, только он оказался направленным на меня. Я получила очередной удар судьбы и после него стала дальше приходить в себя.
– Ясно, шоковая терапия.
– Она самая. Я стала осознавать, как постепенно менялась Диана. Конечно, я и раньше видела, что с ней что-то происходит, но все списывала на ее усталость. Ведь на нее свалилось столько забот. Ей приходилось волчком крутиться, решать какие-то проблемы фирмы, которой я владела… Когда же на меня снизошло озарение, я вдруг вспомнила, как Оборина пришла в больницу и стала убеждать меня, будто у нас проблемы с помещением, что его районная администрация отбирает…
– Надо полагать, она пудрила вам мозги?
– Да, но тогда у меня не было и тени сомнения в справедливости ее слов. В итоге я подмахнула какие-то документы, и в результате моя фирма переехала в другое место. К этому вопросу мы больше не возвращались, действие лекарств затуманило мне мозги, поэтому я по старой привычке отправилась по прежнему адресу… А следовало ехать на Силикатную.
– Вы туда поехали?
– Не сразу. Ловя на себе насмешливые взгляды сотрудников «Персоны-плюс», я вышла из офиса на улицу и побрела домой. Стала звонить Обориной, но, как я уже вам говорила, она не выходила со мной на связь. Тогда я позвонила мужу и попросила его прийти домой пораньше. Он что-то мямлил, но пришел позже обычного. Когда же я стала рассказывать ему о том, что Оборина перебила мой бизнес, то он не слишком удивился этому. Сашка пытался сказать мне что-то свое, но я его не слушала, перебивала, возмущалась тем, что Диана оказалась подколодной змеей. В общем, в тот вечер муж мне ничего толком не сказал. На следующий день он пошел на свою работу, а я – на свою. Еще вечером я обнаружила на столе папку с документами, внимательно изучила ее и окончательно убедилась, что Диана ловко обвела меня вокруг пальца.
– А вас не удивило, откуда она взялась на столе?
– Удивило. Я спросила мужа, когда Оборина ее принесла, а он только пожал плечами. – Лиза опять закурила, потом продолжила рассказ о былом: – Приехав на Силикатную, я увидела, что моя «Персона» ютится в одной комнатке в полуподвале бывшего корпуса заводского общежития. Старая вывеска над входом уже облупилась, а буква «р» вообще отсутствовала.
– Так фирма все-таки функционировала?
– Только теоретически. Я открыла дверь с замиранием сердца и увидела единственного человека – главного бухгалтера. Татьяна Ивановна Ткачук была глубоко порядочным человеком, к тому же предпенсионного возраста. Найти новую работу ей было очень сложно, вот она и осталась в фирме. Остальные сотрудники разбежались, как крысы с тонущего корабля. Оборина всем подписала заявления об уходе. С моей легкой руки она имела такие полномочия.
– Лиза, а почему же ваша бухгалтерша играла такую пассивную роль? Почему не пришла к вам в больницу и не рассказала о том, что творит «замша»?
– Татьяна Ивановна спасовала перед напористостью Обориной. К тому же Диана всем говорила, что я уже не жилец… Врачи действительно давали мало шансов на то, что я выживу. Но я выжила, несмотря ни на что. У меня была неуемная жажда жизни, я понимала, что нужна Яночке… Потом, когда мои дела пошли на поправку, Оборина сказала сотрудникам, что у меня не все в порядке с головой. А уж после смерти малышки Татьяна Ивановна вовсе не решилась добить меня суровой правдой.
– Ясно.
– Так вот, мы сели с Татьяной Ивановной и стали думать, что же нам делать с «Персоной» дальше. Оказалось, что, кроме долгов, мы практически ничего не имеем. Даже закрыть фирму не могли, пока не погасим все долги. Оставалось только одно – выплывать. Но после того, как моя лучшая подруга украла у меня базы данных и даже имя, ведь на маленький «плюсик» в названии ее агентства никто не обращал внимания, шансов подняться практически не было. Новое место расположения фирмы оказалось самым неудачным – в глубине запущенного двора на заводской окраине города. Приличные люди туда просто боялись заглядывать, а местный контингент не нуждался в трудоустройстве. Да и какой работодатель возьмет на работу опустившихся алкоголиков?
– Да, понимаю вас. А переехать в центр вы не пробовали?
– Если бы мы разорвали договор аренды, то пришлось бы платить огромную неустойку. Договор аренды был просто кабальным. Когда я решила пустить в ход свои накопления, то выяснилось, что моя банковская карта пуста. На мой вопрос, где деньги, муж раздраженно сказал, что все ушло на мое лечение и на похороны дочери. Он, естественно, знал PIN-код, – заметила Лиза. – Я стала подозревать, что супруг потратил денег намного больше, чем это было необходимо. Вот тогда-то у меня состоялся с ним очередной серьезный разговор. Астраханов сказал, что не намерен больше выслушивать мои бесконечные истерики, нянчиться со мной и тому подобное.
– Вот гад! – вырвалось у меня. – Простите.
– Да чего уж там. – Лиза вздохнула. – Вы правы. Действительно, гад, потому что ко всему прочему за время моей болезни он встретил и полюбил другую женщину. Короче, Сашка сказал, что намерен подать на развод. Это было очередным ударом. В горькую чашу моей жизни упала еще одна жирная капля яда. Такого от Александра я никак не ожидала. Мне казалось, что со временем семейная жизнь обязательно наладится, что все будет по-прежнему…
– Но оказалось, что зря казалось, – сказала я не без сочувствия и подумала, что эту историю про мужа-предателя неплохо было бы услышать деду. Может, тогда он перестал бы так активно толкать меня под венец.
– Именно, зря. Астраханов действительно подал на развод, а так как детей у нас уже не было, то брак был расторгнут в самые короткие сроки. Я, разумеется, не возражала против развода, ведь Александр меня предал. Удерживать его было ни к чему. Я видеть его не могла и, не дожидаясь развода, ушла в небольшой частный дом, оставшийся мне и брату после смерти родителей. Но там жил Костик со своей женой. Они мне, как вы понимаете, не обрадовались. Дом принадлежал нам обоим, но делить его было бессмысленно, там всего тридцать с небольшим квадратных метров… Выход у меня был только один – налаживать бизнес.
– Вы очень сильная женщина, – заметила я.
– Похоже, что не очень. Да, я что-то предпринимала, но у меня ничего не получалось. «Персона», которую я когда-то слепила своими собственными руками, стала мне обузой. Налоги давили, долги нарастали, как снежный ком… Я была морально опустошена своим бессилием и винила себя в том, что за время болезни растеряла предпринимательскую хватку и утратила способность плодотворно мыслить. А вот Татьяна Ивановна обнаружила кое-что, и это давало надежду. Она считала, что с налогами происходит какая-то чудовищная ошибка.
