Аркадий Карасик - Рулетка судьбы
Александр сносно говорил по французски — сказалось упорное изучение языка в одиночной камере следственного изолятора. С акцентом, конечно, от него не так легко избавиться, зато — без запинок. Но вот ругался только по русски.
— Кто такой «черт» и почему он должен меня… прибрать? — рассмеялась служанка. — Мне достаточно вас, мсье, — игриво добавила она.
— Черт — это я, а что означает «прибрать», узнаешь сегодня ночью. Все же, что случилось?
— К вам приехали, — прекратила смеяться Жанна.
— Иду.
Собков лениво, не торопясь прошел к лестнице.
— Так кто к нам пожаловал? — ущипнул он девушку за упругую попку.
Служанка вывернулась из хозяйских об"ятий. Но убегать не спешила. Стояла, подбоченившись, смеялась. Скорей всего ожидала более активных действий мсье Феди. Если бы не появление нежданного гостя, Александр вволю поигрался бы с покладистой француженкой. Не до конца, конечно, для этого предназначена библиотека с удобным диванчиком.
Приезд незнакомца сначала обрадовал Собкова. Все же, одиночество — премерзкая штука. Деятельный характер киллера не терпит безделья. Единственное развлечение: стрельба в подвальном тире из всех видов оружия. Приходится держать себя в форме. Профессия обязывает.
Так и повелось: утром, вместо физзарядки, полчаса стрелкового тренажа, потом — купание в море, первый завтрак, снова купание, второй перекус, чтение осточертевших газет…
Господи, до чего же надоела подобная житуха!
Незванный гость может быть заказчиком. Вернее, наверняка заказчик. Тогда к черту безделье, адью, знойная любовница, да здравствуют российские просторы! Ибо киллер стрелял по живым мишеням только на Родине. После возвращения из «командировки» потолстеют бынковские счета, появится возможность прикупить еще один виноградник.
А если не заказчик?
Мало ли что может произойти? Родные, черт бы их побрал, сыскари передали его дело коллегам из Интерпола? Не пожалели капусту. Или активизировались озлобленные убийствами Князя и Бешмета пиковые?
Александр еще раз ущипнул служанку. За теннисный мячик груди.
— Что вы, Федор Иванович… Феденька… — прошептала служанка, показав безупречно ровные зубки. — Разве можно… Увидят.
— Не только можно, но и нужно. Встретимся позднее — поговорим на эту тему… Придешь? Когда все уснут…
— Какой вы… шалун, — таким же горячим шопотом, но по французски, ответила служанка. И еще тише, едва слышно. — Приду.
Жанна скрылась в дверях, ведущих на кухню. Оттуда донесся мелодичный смешок. Смейся, смейся, голубка, подумал хозяин виллы, доберусь до твоих прелестей вечером — поохаешь!
Сейчас не до любовного сюсюканья. Предстоят нелегкие переговоры. С заказчиком, пиковыми-славянами или с международными сыскарями — какая разница? Главное, безопасно завершить их. С пользой для оголодавших банковских счетов…
Глава 2
По комнате медленно прогуливается седоголовый человек с аккуратно подстриженными усиками. Бледносалатового цвета пиджак сидит на нем, будто на манекене. Ни складок, ни малейшего намека на выпирающий животик. Фигура по спортивному подтянута, спина — ровная, голова гордо вздернута. Единственный недостаток — походка какая-то запинающаяся, словно седоголовый боится споткнуться и ощупывает каждую пядь пола.
Именно по этой необычной походке Собков узнал посетителя.
Монах?
Командира «эскадрона смерти», созданного и опекаемого верхушкой криминальной России, Пуля видел только один раз, когда тот вербовал его. Двухминутный разговор, обмен короткими, похожими на пристрельные выстрелы, фразами и Монах исчез. Больше Александр его не видел. Заказы получал через шестерок.
И вот — появился.
Что он принес? Очередной заказ либо приказание исчезнуть? Возможно, из жизни? Впрочем, не стоит гадать и зря теребить отдохнувшие нервы. Сейчас все прояснится.
В конце концов, он не простой киллер — российский терминатор. С ним нельзя шутить — это обернется против шутника. «Исчезать», тем более, из жизни, Собков не намерен. Если речь пойдет о заказе, согласится не сразу, полумает, поторгуется.
Собков несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Помогло. Нервное напряжение спало, восстановилось нормальное дыхание. Он вошел в гостиную, внешне спокойный, с благожелательной улыбочкой на губах. Как же — богатый владелец престижного особняка и дорогого «кадиллака»! Нувориш!
Седоголовый раскинул руки и двинулся навстречу. Но лицо осталось по прежнему замкнутым, безулыбчивым. Будто руки и физиономия находились на экваторе и Северном полюсе. Жарком и замороженном.
— Боже мой, столько прошло времени, а ты нисколько не изменился! — воскликнул он. Обнимать не стал — остановился в двух шагах. — А я, как видишь, постарел, морщины появились, — провел он пальцем по лбу, «стирая» предательские симптомы старости. — Память начала подводить.
— Зря грешишь…
— Константин Тимофеевич, — визитер поторопился сообщить свое имя и отчество. Которое менял чаще, чем женщины нижнее белье. — Можно — Костя… Знатно ты устроился, Федя, просто завидно. Богатющая вилла в самом престижном районе Франции, собственный пляж, модный «кадиллак». Сейф, небось, забит франками…
— Если я и не нищий, то на пути к бедности, — осторожно поплакался «Ковригин». Намекнул на желательность выгодного заказа. — Здорово поистратился. Одна вилла — несколько лимонов. А дохода, сами понимаете, нету.
— Будет доход, обязательно будет, — с уверенностью знающего свое дело экстрасенса заверил гость. — Базар об этом — чуть позже. По поводу встречи не мешает вздрогнуть.
Он извлек из внутреннего кармана плоскую бутылку. Киллер усмехнулся, отрицательно покачал головой. Не позорь меня, командир: ты — гость, я — хозяин. Значит, мне угощать. Монах все понял и не стал спорить — поспешно возвратил бутылку в карман. Эскадронный славился непомерной скупостью, по этому поводу ходило множество анекдотов.
Собков спрятал понимающую улыбку. Сейчас он покажет скряге настоящее российское гостеприимства!
— Анна!
Служанка впорхнула в комнату. Темная юбчонка подчеркивает упругие бедра, в глубоком декольте блузочки резвятся две серебристые рыбешки выпущенных на свободу грудей. Аккуратные ножки не распяливаются — аккуратно прижимаются друг к другу. Будто охраняют главное сокровище. На пухлых губах гуляет обещающая улыбочка.
— Слушаю, мсье?
— Организуй в столовой приличный стол и постарайся, чтобы нас не беспокоили.
После исчезновения сооблазнительной телки, Константин Тимофеевич в очередной раз развел руками.
— Надо же, какую красотку прибомбил, сластена! Да еще — русскую.
— Француженка. Настоящее имя — Жанна. Анной нарек я. Ностальгия сработала. В доме сразу появился русский запашок.
В ожидании приглашения к столу оба молчали. Сидели на терассе в плетенных креслах возле журнального столика и изучающе поглядывали друг на друга. Ведь после прошлой встречи прошло около десяти лет, мало ли что за это время могло измениться? Вдруг командир «эскадрона смерти» переметнулся к сыскарям?. Или российский терминатор завязал узелок и в качестве доказательства своей преданности отечественной уголовке отдаст на "с"едение" бывшего своего босса?
В криминальном мире и не такое бывает.
Поэтому не поощряются интеллигентное доверие — слишком опасно открываться первому. Лучше подождать, когда это сделает собеседник. То, что встреча происходит не в России, а во Франции, особого значения не имеет — для преступного бизнеса границы между государствами настолько прозрачны — просвечиваются.
Жанна вместе с кухаркой потрудилась на славу. Стол накрыт по всем правилам французского гостеприимства. Крохотные тарелочки, на каждой из них умещается не больше двух столовых ложек салатов либо винегретов. На продолговатых блюдах — рыба во всех видах: жаренная, варенная, тушенная, маринованная, под разными соусами и приправами. На вазах топорщатся виноградные кисти, желтеют и розовеют фрукты.
И все же не хватает российского изобилия. Сейчас бы — разделанную селедочку, отварную картоху с подсолнечным маслом, упругие огурчики, сальцо с горчичкой, поджаренную свининку, грибки, горячие щи, гречневую рассыпчатую кашку, непременные пироги с разнообразной начинкой. А посредине стола водрузить, вместо дрянного французского пойла, пару-тройку запотевших бутылок водки. Даже мутный деревенский самогон пойдет…
— Ничего не поделаешь — Франция, — Монах будто подслушал мысли
хозяина. — Приходится мириться. Вот встретимся в тех же Мытищах — гульнем
во весь разворот.
Весь эскадрон знает: в Мытищах живет очередная любовница командира. Конечно, не первая и, судя по его тяге к подолам, не последняя. Пуля с трудом удержался от очередной улыбки. Поднял тост за процветание совместного бизнеса.
Морщась, отхлебнули из фужеров терпкое молодое вина. Заели персиками.
