Стюарт Макбрайд - Пабы, церкви, дождь
— Это не то, что я имел в виду, — сказал инспектор, снова присел на край стола и скрестил руки на груди. Обладая громадным туловищем, лысый и в новом костюме, он выглядел как хорошо одетый Будда. Только не был дружелюбным. — Констебль Ватсон высадила вас у отделения неотложной помощи в начале третьего утра. Вы на службе меньше суток и уже провели ночь в госпитале. Дедушка Дэвида Рида сидит у нас в камере предварительного заключения по обвинению в нападении на офицера полиции. И, в довершение ко всему, вы прихрамывая приходите на совещание. С опозданием.
Логан неловко пожал плечами:
— Но, сэр, мистер Рид был очень возбужден. На самом деле это не его вина, если бы из «Журнала» не позвонили, он бы…
Инспектор Инш резко оборвал его:
— Вы должны были работать на детектива-инспектора Макферсона!
— А-а-а… да.
Инш глубокомысленно кивнул, достал из кармана жевательную мармеладку, сунул ее себе в рот, предварительно проделав ритуал со сдуванием пылинок, и, жуя, произнес:
— Больше не будете. До тех пор, пока Макферсону не пришьют голову на прежнее место, вы мой.
Логан попытался ничем не выдать своего разочарования. Макферсон был его боссом в течение двух лет, до того самого момента, когда Энгус Робертсон сделал из его живота подушку для булавок, воткнув в него пятнадцатисантиметровый нож. Логану нравился Макферсон. Все, кого он знал, работали на Макферсона.
Про инспектора Инша ему было известно только то, что он очень неохотно мирился с проявлениями идиотизма. Инш считал также, что все, кто его окружали, были идиотами.
Инспектор пригнул голову и посмотрел на Логана снизу вверх:
— Вы готовы закрыть меня своим телом, сержант?
— Если только я ничего больше не смогу сделать, сэр.
Лицо Инша стало замкнутым и отстраненным. В разговоре возникла неприятная пауза. Это был один из фирменных приемов инспектора. Достаточно сделать длительную паузу во время допроса, и подозреваемый в конце концов скажет что-нибудь, чтобы эту паузу заполнить. Просто удивительно, что у людей слетало с языка. Такие вещи, о которых они и не собирались говорить. И очень не хотели, чтобы о них знал инспектор Инш.
Поэтому Логан накрепко запер рот на замок.
Наконец инспектор кивнул:
— Я прочел ваше личное дело. Макферсон считает, что вы не полная задница, поэтому я готов дать вам привилегию иметь собственное мнение. Но если вы опять окажетесь в неотложке, то будете немедленно уволены. Это понятно?
— Да, сэр. Большое спасибо, сэр.
— Хорошо. Таким образом, ваш акклиматизационный период отменяется. Меня не надо разводить всякой хренью и ходить вокруг да около. Вы либо выполняете свою работу, либо нет. Вскрытие через пятнадцать минут. — Он с трудом съерзнул со стола и похлопал себя по карманам в поисках оставшихся жевательных мармеладок. — Я буду на совещании у руководства с восьми пятнадцати до одиннадцати тридцати, доложите мне о результатах, когда вернусь.
Логан посмотрел на дверь, потом опять на инспектора.
— Вас что-то беспокоит, сержант?
Логан ответил, что ничего. Соврал, конечно.
— Хорошо. Принимая во внимание ваше краткое путешествие в отделение «скорой помощи» прошлой ночью вместе с констеблем Ватсон, назначаю ее вашим ангелом-хранителем. Она придет в десять. У вас будут неприятности, если ее не окажется рядом. Это не обсуждается.
— Да, сэр. — Чудесно, у него появилась нянька.
— Сейчас можете идти, — сказал инспектор. А когда Логан подошел к двери, добавил: — С Ватсон не облажайтесь, пожалуйста. Ее ведь не просто так называют Яйцеломом.
Штаб-квартира полиции Грэмпиана достаточно вместительна, поэтому может похвастаться собственным моргом, расположенным в подвальной части здания, на приличном расстоянии от столовой, дабы полицейские не воротили нос от тарелок с супом. Это было просторное, белое, очень чистое помещение, с холодильными камерами для трупов вдоль одной из стен. Кафельная плитка на полу была такой чистой, что даже скрипела под подошвами ботинок Логана, когда тот входил в помещение через двустворчатую дверь. Вонь антисептика заполняла холодное помещение, почти нейтрализуя запах смерти. Это была странная смесь запахов. И она начала ассоциироваться у Логана с женщиной, одиноко стоящей у секционного стола.
Исобел Макалистер была одета по-рабочему: нежно-зеленого цвета хирургический халат, поверх него красный резиновый фартук, короткие волосы скрыты под хирургической шапочкой. На лице ни капли макияжа, чтобы в процессе вскрытия ничего не попало на тело. Она подняла глаза, чтобы посмотреть, кто скрипит ботинками по ее прекрасному чистому моргу, и Логан заметил, что ее брови приподнялись.
Он остановился и, попытавшись улыбнуться, сказал:
— Привет.
Она подняла руку и неуверенно помахала:
— Здравствуй… — Потом резко перевела взгляд на маленькое голое тело, распростертое на секционном столе. Дэвида Рида, трех лет. — Мы еще не начинали. Вы будете присутствовать?
Логан кивнул и откашлялся.
— Я хотел спросить тебя вчера ночью, — сказал он. — Как твои дела?
Она не посмотрела ему в глаза, стала перекладывать хирургические инструменты, лежащие на лотке. Под ярким светом ламп сверкнула нержавеющая сталь.
— О… — вздохнула она и пожала плечами. — Ты сам знаешь. — Ее руки остановились на скальпеле, блестящий металл резко контрастировал с матовой поверхностью латексных перчаток. — А как у тебя?
Логан тоже пожал плечами:
— В основном все как обычно.
Тишина становилась мучительной.
— Исобел, я… — проговорил он.
Тут распахнулась двустворчатая дверь, и в морг влетел Брайан, ассистент Исобел; за ним спешили младший патологоанатом и следователь прокуратуры.
— Простите за опоздание, — сказал Брайан, убирая рукой упавшую на глаза челку. — Вы же знаете, какая это бумажная волокита — расследование несчастного случая со смертельным исходом. — Он заискивающе улыбнулся Логану. — Привет, сержант, рад снова с вами встретиться. — Остановился, пожал ему руку и понесся дальше, надевать свой красный резиновый фартук.
Младший патологоанатом и следователь прокуратуры кивками подтвердили, что они тоже узнали Логана, извинились перед Исобел и приготовились наблюдать за ее работой. Исобел будет проводить вскрытие самостоятельно; другой патологоанатом, толстый мужчина лет пятидесяти, лысый, с волосами в ушах, должен присутствовать только для того, чтобы подтвердить, что все, что установит Исобел, правильно. Все в соответствии с шотландским законодательством. Впрочем, она всегда права.
— Ну, пора начинать, — сказала Исобел, надела наушники, проверила микрофон и проговорила вступительную часть.
Логан наблюдал, как она медленно обводит взглядом останки Дэвида Рида. Три месяца в канаве, под старым куском фанеры, сделали его кожу почти черной. Тело вздулось, как воздушный шар: разложение делало свое волшебное пухлое дело. Вздувшуюся кожу, как веснушки, покрывали мелкие белые пятнышки: там шло грибковое поражение. Пахло плохо, но Логан знал, что будет еще хуже.
Рядом с крошечным телом был установлен небольшой лоток из нержавеющей стали, куда Исобел бросала всякие посторонние мелочи, которые в этом теле обнаруживала. Травинки, кусочки мха, клочки бумаги. Все, что труп подобрал с момента смерти. Может быть, что-то поможет установить убийцу Дэвида Рида.
— Ох-хо… — произнесла Исобел, вглядываясь в застывший в немом крике мальчишеский рот. — Похоже, нас букашки-таракашки навестили. — Она коснулась пинцетом зубов Дэвида, и на миг Логан с ужасом подумал, что она вот-вот достанет бабочку мертвая голова. Но Исобел извлекла извивающуюся мокрицу.
Исобел поднесла синевато-серое насекомое к свету, наблюдая, как оно сучит лапками в воздухе.
— Наверное, — сказала она, — забрался в надежде подкормиться чем-нибудь… Не думаю, что это нам что-нибудь даст, но лучше перестраховаться, чем потом пожалеть, — прибавила она и бросила насекомое в чашечку с формалином.
Логан молча стоял, наблюдая, как мокрица медленно опускается на дно.
Полтора часа спустя они стояли у кофейного автомата на первом этаже, пока ассистент Исобел с падающей на глаза челкой зашивал Дэвида Рида.
Логан чувствовал себя нехорошо. Ему еще не приходилось наблюдать, как его бывшая девушка потрошит на секционном столе тело трехлетнего ребенка. Он подумал об ее руках, спокойных и умелых, которые режут, вытягивают, измеряют и передают Брайану для описания и консервации маленькие пластиковые стаканчики с кусочками внутренних органов, и передернул плечами. Исобел прервала свой монолог, чтобы спросить, все ли с ним в порядке.
— Просто немного простудился. — Он выдавил улыбку. — Так ты говорила…
— Причиной смерти является лигатурное удушение, — продолжала она. — Чем-то тонким и гладким вроде электрического провода. На спине между плеч сильные кровоподтеки, разрывы ткани на лбу, на носу и на щеках. Я сказала бы, что тот, кто напал на мальчика, опрокинул его на землю и упирался коленом ему в спину, пока душил его. — Голос ее звучал очень по-деловому, как будто детей она резала каждый день. И в первый раз Логан понял, что, вероятно, так оно и было. — Следов семенной жидкости нет, но поскольку прошло столько времени… — Она пожала плечами. — В то же время разрыв ануса указывает на то, что проникновение все-таки было.
