Мастер-класс от курицы-соседки - Маргарита Эдуардовна Южина
– А яд точно был? – на всякий случай уточнила Мария.
– Да, Маш, точно, – потупила взор Тонька. Она, как будто считала себя виноватой, что какой-то гад подсыпал яд в такой день. – Мне врачи сказали. Они сказали мудреное название, но я не запомнила. А потом врач так усмехнулся и сказал: «Вас, милочка, хотели отравить, поздравляю!».
– Действительно, а чего б и не поздравить, – кивнула Маша. – Но… скорее всего, хотели отравить не тебя.
– Конечно! меня-то за что? – искренне удивилась Тонька. – Я вообще не переживаю. Кстати, ты не знаешь, в моем возрасте прилично будет идти под венец в таком пышном белом платье и под фатой?
– Тоня, на кой черт тебе пышное? Юрка потом тебя в этом пышном платье будет до серебряной свадьбы искать. И… я бы на твоем месте пока не торопилась с платьями. Сначала заявление в ЗАГС подайте.
– А это мы во вторник, – кокетливо поиграла глазками Тонька. – Загс ни в воскресение, ни в понедельник не работает. Все! Побегу. А то… Ой, у меня столько дел. Да еще Юрка обещал зайти. Прям не знаю, ходит и ходит…
Подруга унеслась, а Мария осталась думать – кто же это такой крутится рядом, делает всякие мерзости, а поймать себя не дает?
В понедельник Федор ушел на дежурство. Он еще с вечера предупредил, что завтра у него дежурство и, чтобы Мария весь понедельник никуда не выходила. Иначе он ведь может и… в общем, кто бы его боялся. Однако, чтобы успокоить постояльца, Маша решила заняться в этот день заготовками. И в самом деле – на улице стоял уже конец лета, а в подвале прекрасной хозяюшки Машеньки не было ни одной новенькой баночки. Красовались только банки с прошлогодним вареньем, да закатанные баклажаны. Вот и к чему она их делала, если сама их терпеть не может? Кстати, надо будет Федьке скормить.
И все же, новые засолки пора было делать.
Сегодня Маша решила заняться огурцами. Перерастают уже, а куда потом такие бочонки пихать, ни в одну банку не влезут. Да и вообще – Маша любила маленькие корнишончики, а не обычные здоровенные огурцы.
Вообще, Маше нравилось консервировать. Руки делают свое дело, а голова спокойно обдумывает какие-то свои проблемы. Правда, вот стерилизация банок – это было совсем нудно. Но что делать!
Мария нагрузила полные руки банок, потащила их из сарая, отпинывая ногами Гришку. Григорий тоже любил заготовки. Ему постоянно перепадала то морковка, а то и сладкий перчик. Вот он и напоминал о себе, как мог – крутился под ногами. Дарик, тот поумнее был. Он видел, что в такой ситуации к хозяйке лучше на глаза не попадаться. Но Гриха считал себя любимкой номер раз, поэтому мог позволить. Как ему казалось.
– Гриша!! Да чтоб тебя! Из-за тебя чуть не расстелилась! – споткнулась о собаку Маша. – Гуляй давай, не крутись под ногами.
Как ни старался Григорий просочиться на кухню, хозяйка его в дом не пустила.
Погодка замечательные, говорят, что последние деньки такие стоят. А дома все кипит, бурлит, варится…
Консервация шла полным ходом.
– Девки, сглупила, я вышла за дебила… – мурлыкала себе под нос какую-то песенку Маша. – Он мне цветочки не дарит, носки в меня кидает… Так, а уксус я не забыла? Нет, все нормально теперь можно и закатать…
Банок сегодня было много. На одну стерилизацию ушло больше двух часов. А уж все эти засолки, закатки… Зато, когда Мария без сил свалилась на диван, в прихожей красовалась целая гвардия баночек с различными засолками.
– Обалдеть, – довольно покачала головой Маша. – Скажу Тоньке, от зависти похудеет. Сейчас надо бы что – то на завтра сварить. Федор утром придет, а есть нечего…
Вот и чего эта Тонька так радуется, что замуж выходит? Столько мороки! Когда Маша была одна, она бы завалилась, да и спала бы до утра. А сейчас никого не интересует, что ты весь день делала, чем занималась. Мужику надо варить обед, и хоть ты развались!
Пришлось готовить борщ, а потом еще и котлеты с картофельным пюре, с подливом, как в школьных столовых. Ну что поделать, любил Федька такую еду. А Маше сейчас надо именно такую готовить. Что ни говори, а самый древний путь к сердцу мужика, все – таки, через желудок. Про другой – то путь Федька и заикнуться не дает. А уж, если Тонька замуж засобиралась, то Маше и подавно надо свое семейное положение решать. А то вот так грохнут, и не успеешь женой побыть. Да еще можно было бы ребеночка родить. А что? вот по телевизору показывали, одна какая-то старушенция и в шестьдесят умудрилась забеременеть. Правда, у нее там врачи постарались. Ну, в каком смысле, постарались… В смысле, у нее там ЭКО было или еще чего, но сам факт! А Маше всяко – разно еще не шестьдесят…
День пролетел быстро. Мария не успела оглянуться, как пришло время кормить собак.
Наполнив миски, Мария вышла во двор:
– Дарик!! Гриша!! Куша-а-ать!
Дарик принесся сразу же. А вот Гришка не подходил.
– Гриша! Гри-и-иша-а-а!!
Собаки не было.
Такого не могло быть. Псы великолепно знали время кормежки и всегда уже заранее толкались возле дверей, боясь, что хозяйка задержится хотя бы на минуту. И ни один из них отсутствием аппетита не страдал.
– Дарик, а Гришка – то где? – ничего не понимала Маша. – Гриша!… Вот негодник! Опять где-то селедкин хвост нашел и глодает…
Маша быстро накинула кофту и побежала по участку. Дарик бежал рядом и пытался заглянуть хозяйке в глаза.
– Гриша! Григорий, мать твою!! – кричала Маша, но собаки нигде не было. Стало медленно доходить, что Гришка может и не прибежать. Совсем. – Дарик, где Гриша?
Дворовый пес мигом метнулся к калитке, а потом опять прибежал к хозяйке.
– Он ушел, что ли? – не понимала Маша. – Сам открыл калитку… Но здесь все закрыто… Ничего не понимаю.
Накинув на Дарика поводок, Маша выскочила за ворота.
– Гриша! Гриша-а-а!
Везде было тихо и спокойно. Правда, уже темнело, видно было совсем плохо, но у Марии было неплохое зрение. И все же, своей собаки она не видела.
– Этого не может быть… не может… Гриша!! Гри-и-и-ша-а-а!
Сначала она с Дариком побежала в одну сторону улицы, потом в другую. Собаки не было.
– Маш, ты чего? – выскочила из своего двора Тонька. – Гришку потеряла?
– Да, Тонь, – уже всхлипывала
