Опасное шоу - Марина Серова
Что сейчас приключилось с Евгенией Охотниковой? Ведь порой говорили, что у меня напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Я могла броситься в горящий дом, чтобы вытащить человека, прыгнуть под колеса мчащегося автомобиля, если это требовалось для спасения моего клиента. Я могла сделать что угодно и когда угодно, при этом не чувствуя ни ужаса, ни отчаяния.
А вот в данный момент я боялась открыть книгу. Боялась, что снова не смогу прочесть ни одного отрывка из романа и понять смысл написанного. Боялась, что с моей головой что-то не так – иначе как объяснить проявления дислексии, постоянную сонливость и мои кошмары, которые могли быть даже не страшными снами, а самыми настоящими галлюцинациями! Но почему все это творится со мной? Что произошло за каких-то полтора дня? Точнее, за день, ведь я и суток здесь не нахожусь!
Я отложила книгу в сторону. Читать сейчас не хотела, мне надо было трезво обо всем подумать. Итак, я телохранитель и нахожусь здесь потому, что выполняю последнюю волю моего несостоявшегося клиента. Руслан Илюшов просил меня найти Алину, и я за этим отправилась на проект «Стань лучше». Вчера со мной ничего странного не происходило – хоть я и не читала книг, но ведь статьи в интернете просматривала! И во время поисков Алины я читала сводки из базы данных, информацию прекрасно воспринимала, никакой дислексии у меня и в помине не было.
Расстройство я заметила только сегодня, хотя вчера я перед ужином взяла в руки книгу Джулии Кэмерон «Путь художника» и с интересом ее изучала. После вечерней трапезы я плохо помнила, что мне удалось прочесть, – меня сразу срубил сон. Сегодня я пыталась читать эту самую книгу, точнее, я перешла к практической части и стала выполнять задания. Задания ведь я читала, верно? Но они мне не понравились по той простой причине, что я не понимала, как их выполнить в условиях изоляции, в которых я сейчас нахожусь. А после Джулии Кэмерон я потерпела сокрушительное фиаско с книгой Даниэля Дефо…
Я решила провести эксперимент – взяла из спальни произведение «Путь художника», нашла главу про «Основные принципы» и принялась читать текст. Я старалась вдумываться в описываемые события в книге, однако постоянно ловила себя на том, что совершенно не понимаю, какую информацию пытается донести автор до читателя.
Я рассердилась и открыла страницу с заголовком «Введение». Вчера я прочла эту главу и по ней поняла, что книгу стоит читать, она интересная. А что будет, если я сейчас прочитаю тот же самый текст?
Но и в этот раз я была вынуждена признать, что читать сейчас не могу. По-прежнему напечатанные буквы складывались в слоги, слоги образовывали слова, а слова – предложения. Я читала фразы, однако смысла в них не видела никакого.
Я захлопнула книгу и подперла голову руками.
Получается, что у меня начался распад личности. Деградация, которая проявляется дислексией, сонливостью и галлюцинациями.
Почему это происходит именно сейчас? На меня никто не нападал, по голове я не получала, сознание не теряла. Но ведь дома-то со мной все было в порядке, странности начались здесь, в этом домике! Может, здесь пущен ядовитый газ, вот мне и становится все хуже и хуже?
Я рванулась к окну, открыла форточку. В кухню повеяло осенней прохладой и влажностью, словно недавно прошел дождь.
Я сделала несколько жадных глотков воздуха, надеясь, что мне станет хоть капельку полегче. Окно решила не закрывать – пусть лучше в доме будет холодно, к тому же я никогда не мерзла. Если все дело в отравляющем газе, пагубно воздействующем на психику, можно считать, я спасена. Хотя… нет, воздух в доме не отравлен. Если бы организаторы проекта действительно задались целью устроить подобный «теракт», я б не смогла открыть форточку. Окна в доме имелись, однако они не открывались. Я, конечно, могла бы выбить стекло и выбраться наружу, но делать этого не стала. Рано еще переходить к решительным действиям. Надо набраться терпения и подождать.
Подождать чего? Пока я окончательно не сойду с ума? Ведь если не воздух всему виной, то что? Если б я находилась в больнице, то могла бы подумать, что мне дают какие-то галлюциногенные таблетки. Но мне не выдавали здесь никаких препаратов, проект – это не лечение зависимостей, а что-то другое. Единственное, что я пила, – это вчерашний чай, утренний какао и компот за обедом. Никаких таблеток ведь не было…
Внезапная догадка пронзила меня, точно стрела, метко пущенная из арбалета.
Ну конечно же! Таблеток мне не давали, зато приносили невкусную, пресную еду! И как я раньше об этом не подумала? При желании в тот же самый чай, компот или суп можно ввести препарат, не обладающий запахом и вкусом, но оказывающий определенное воздействие на организм. Если дело не в воздухе и не в таблетках, то единственное, что мне остается, – это подозревать повара, который добавил мне в еду какую-то дрянь.
Другого варианта быть не могло, к тому же все сходится. До ужина я спокойно читала, спать не хотела и только испытывала голод. Но в этом нет ничего удивительного – любой человек принимает пищу три раза в день, если не больше, а я привыкла к нормальному питанию и, каким бы «сверхчеловеком» ни была, в ежедневной порции пищи нуждаюсь. Да и вчера я толком не успела поесть, вот и уничтожила обе пиалы с ужином, не придираясь к качеству блюд.
Кто знает, что будет со мной, если я сегодня съем еще и ужин! Может, совсем потеряю рассудок? Судя по всему, отрава, которую мне подмешивают в пищу, действует очень быстро, вызывая различные расстройства.
Но зачем и кому это нужно? Неужели кто-то на турбазе догадался, что я – не та, за кого себя
