Светлана Алешина - Тушите свет (сборник)
– Вот! Представляешь! Полный набор творений бабки Нортон! – радостно сообщила она и заглянула мне в глаза, вылавливая там восторг. А фигушки.
Не обращая внимания на мою нечуткость, Маринка продолжала:
– Я давно гонялась за ним, а говорили, что уже все прошло, а вот нет! В этом захолустье как раз и нашла!
– Андрэ Нортон? – переспросила я, беря в руки и перелистывая первый том. В нем было что-то написано про «предтеч». Это одна из двух любимых тем бабки Нортон, других она и не знала никогда.
– Хорошее фэнтези, я загонялась по Нортон в последних классах средней школы, – одобрила я. – Качественное фэнтези, но в жизни бывает и не хуже. Поехали, Виктор!
Мы поехали прочь из этого района, где одной из нас так повезло, а другой так не повезло.
– Ну ты что такая надутая? – Маринка от избытка чувств толкнула меня локтем в бок. – Завидуешь? Признавайся!
– Страшно! – отозвалась я и подумала, что шиш я расскажу Маринке про сегодняшнюю встречу в Надиной квартире. Услышит она все вместе с Сергеем Ивановичем и Виктором в редакции. Подумаешь: книжки она купила… А все равно Кейт Лаумер и Роджер Желязны круче бабки Нортон, и никто мне не докажет обратного.
Виктор вывел «Ладу» на проспект, мы проехали по нему почти сто метров и плотно вбились в пробку около памятника вождю пролетариата.
Почти сразу мы были прикрыты сзади и с боков, и, оглядывая полчища металлических гадов, урчащих и сигналящих с разных сторон, я поняла, что мы приплыли. Можно было продолжать досыпать то время, которое не удалось доспать утром.
Я закрыла глаза и попробовала вздремнуть.
Ага, щас. Вы еще не забыли, что рядом со мною была Маринка? Она тут же о себе напомнила.
– М-да-а, а это надолго, – задумчиво проговорила Маринка и, зашелестев страницами, раскрыла одну из книжек. – Какая Мариночка умница, однако. Правда, Оль?
Я промолчала.
Маринка, наверное, подумала, что у меня проблемы со слухом. Или что она недостаточно громко высказалась. Одним словом, не услышав моего ответа, она приблизилась ко мне и сказала громче:
– Правда, Оль?!
– Правда, Оль, – задумчиво повторила я, вздохнула, открыла глаза и осмотрелась. Слева были машины, справа автобус, сзади машины и впереди тоже машины. Тоска, хоть засыпай навсегда.
Застрявшие автомобили двигались вперед медленно, с крейсерской скоростью в пять минут по одному метру.
Однако нам повезло с водителем. Я ведь не зря не сажусь сама за руль, если с нами Виктор. Он всегда умеет находить верные решения в сложных ситуациях.
Вот и сейчас Виктор не стал ждать, когда пробка рассосется, и, дождавшись только, когда слева от него появился прогал в плотном автомобильном строю, нагло полез наперерез всем и выскочил на тротуар.
Наш маневр сопровождали раздраженные автомобильные сигналы и громкие замечания прохожих.
Проехав по тротуару метров десять, Виктор свернул во двор девятиэтажек, понастроенных здесь почти ровными рядами, и закрутился между ними, выискивая проходы на проезжие части.
– Не тряси, Виктор! – потребовала от него Маринка. – Мне читать неудобно.
Виктор промолчал. Я тоже проигнорировала Маринкины слова, да ей, наверное, было вовсе не обязательно, чтобы кто-то как-то реагировал. Главное, что она обратила наше внимание на то, что ей причиняется неудобство. При случае она все припомнит.
Мы на «Ладе» крутились влево и вправо, заехали вообще непонятно куда, но все-таки в конце концов вынырнули вблизи цивилизации и после еще нескольких замысловатых маневров и финтов попали почти в центр города.
За нами, когда мы сошли с трассы, увязалось несколько машин. Людям всегда нужен вожак, чтобы решиться на очевидное, но необычное дело.
Какие-то машины, поехавшие за нами, отстали, какие-то пошли своим путем, но одна оказалась слишком настырной: как увязалась, так и не отстала до самого конца. Не знаю уж, то ли уверенная езда Виктора внушила уважение к нему и надежду, что этот автомобильный Сусанин выведет из трясины пробок и лабиринта дворов, то ли еще что, но маленький серенький «Фольксваген Гольф» как уцепился, фигурально говоря, за наш бампер, так и добрался вместе с нами и до старого кладбища, куда мы попали в первый раз, и до Московского проспекта, куда мы потом приехали.
Все это было бы вполне безобидным, но даже на проспекте «Фольксваген» отставать от нас не захотел.
Что же получается? Если раньше можно было предположить, что водитель «Фольксвагена» не знал, куда ехать, то сейчас, когда мы находимся в центре города и на каждом углу висят на столбах таблички с четкими указаниями, что там-то Астрахань, а в противоположной стороне Самара, он все равно не ориентируется?
– Видал? – спросила я у Виктора, поймав его взгляд в зеркале заднего обзора.
Виктор ответил мне кивком и взглядом же спросил, что делать.
– А я откуда знаю? – ответила я, пожимая плечами. – Езжай в редакцию, наверное, это мои новые друзья хотят убедиться, что я еду на работу, а не в какое-то другое место. Хотя странно это при наличии телефона…
– Ты о чем это? – спросила меня Маринка, отвлекаясь от своей умной книжки.
– Да так, ерунда, – ответила я, – опять слежка.
– Да? – все еще без интереса отозвалась она. – Ну, каждому свое: одному – художественная литература, другому – глюки на дорогах. Вольному воля.
Я недоуменно посмотрела на нее.
– А что такого я сказала? – сразу же напряглась Маринка. – Если бы со мной вчера случилась такая история, я, наверное, вообще бы из дома не вышла месяц или даже два. Мне бы везде враги мерещились. Так что твои глюки – дело вполне закономерное. Нормальное, я бы сказала. Не волнуйся, пожалуйста.
– Глюки – дело нормальное? – осторожно переспросила я. – И у меня, говоришь, есть уважительная причина для психозов?
– Ну есть, а что? – недоумевала Маринка.
– А у Виктора тоже глюки?! – крикнула я. – Пандемия психическая рухнула нам с ним на мозги! Одна ты, абсолютно нормальная, сидишь, читаешь тут книжки-малышки и рассуждаешь!
– Ты что, ты что, – заволновалась Маринка и шарахнулась от меня поближе к своей дверке, – все же хорошо, Оль!
– Да знаю я, что все хорошо! – крикнула я и поняла, что нет смысла дергать себе нервы. Они и так расшатаны.
Виктор подкатил к редакции и поставил «Ладу» на ее привычное место. А вот «Фольксваген» как раз на подъезде к редакции и запропастился куда-то.
В редакцию я вошла молчаливая и сосредоточенная. Сухо поздоровалась с Сергеем Ивановичем и Ромкой, как всегда при моем приближении срочно выключившим компьютер, и прошла в свой кабинет.
– Ольга Юрьевна! – Сергей Иванович зашел следом за мною. – Я забыл вам сказать, извините, вам звонил Резовский и просил вас ему перезвонить.
– Спасибо, – поблагодарила я и набрала Фимин номер.
Фима, как только взял трубку, сразу же начал выкрикивать всякие глупости. Я услышала много чего интересного про себя и про него, в особенности про его переживания из-за моего продолжительного утреннего молчания. Как только появилась возможность, я рассказала Фиме про утреннее происшествие.
После секундной паузы он начал повторять все сказанное сначала, но закончил на достаточно мирной ноте, заявив, что теперь-то я стану умнее.
Я сурово сказала ему, что мне пора работать. Я попрощалась с Фимой, в этот момент открылась дверь кабинета и вошла Маринка.
Я вопросительно взглянула на нее.
– Ты еще не забыла, что у нас обычно в это время производственное совещание? – нудным голосом спросила она.
Этот вопрос в переводе на человеческий язык означал: кофе вносить или как?
– Неси, – коротко ответила я.
Маринка внесла поднос, подошел весь наш дружный коллектив, и мы уселись вокруг кофейного столика.
– Ольга Юрьевна вчера пережила одно из самых волнующих приключений в своей жизни, – постно сказала Маринка, и все присутствующие с удивлением посмотрели на нее, потом на меня.
Маринка не пожелала терять внимание аудитории и продолжила с двусмысленными паузами, делающими ее сообщение подобием клоунады:
– Оне-с вчера ходили в ночной клуб с Ефимом Григорьевичем Резовским, и там с нашей Ольгой Юрьевной случилось одно из событий, которое долго-долго еще будет помниться и ей, и, я так думаю, Фиме тоже. Хотя Фима как мужчина, а значит, существо с организацией грубой и примитивной, вполне возможно, и не придаст нужной оценки тому, что наша Ольга Юрьевна забудет еще очень нескоро… м-да…
Я осмотрела Маринкину аудиторию. Ромка сидел с красной физиономией и помешивал кофе в чашке, однако, как мне показалось, уши его немного увеличились в объеме и явно поворачивались к Маринке. Причем оба уха сразу. Не могу объяснить, как сие возможно, но впечатление у меня было именно таким.
Сергей Иванович, привыкший уже к Маринкиным эскападам, просто с любопытством смотрел на нее и на меня, поблескивая стеклами очков, и терпеливо ждал, чем все это закончится. Виктор был, как всегда, невозмутим и спокойно пил кофе.
