Марина Серова - Романтическая ночь перед убийством
– Есть… – девушка замолчала, потупив голову.
– Кристина, поверь мне, я спрашиваю тебя об этом не потому, что я излишне любопытна. Дело в том, что папу твоего отпустили вчера под подписку…
– Знаю, он мне звонил…
– Ну, вот, его отпустили, но обвинения с него еще не сняты. А я очень хочу, чтобы это произошло – официальное снятие обвинения. Я понимаю, что тогда оно падет на тебя, но, пойми, ты пойдешь по другой статье – «неумышленное убийство». Тебя, я думаю, оправдают, а папа-то твой шел по статье «умышленное убийство общественно опасным способом», а за это – срок до двадцати лет. Как говорится, почувствуйте разницу.
– Да, я поняла. Я все расскажу! Я и сама вам хотела… Помните, когда вы у нас на кухне с Инной разговаривали?.. Ну, она вам еще деньги предлагала, чтоб только вы прекратили расследование… Я же все слышала… Я тогда вам еще сказала, что, когда почувствую себя лучше, позвоню вам…
– Да, да, я помню.
– Ну, вот… Я ведь не просто так утверждаю, что она ненавидит моего папу! Когда они поженились и папа купил этот дом, где мы сейчас живем, сначала мы стали с Инной как бы дружить. Она дарила мне то маечку, которая была ей велика, то побрякушки недорогие, заколку, там, или браслетик… Мне это поначалу нравилось, я думала, мы с ней действительно будем, как подружки. Но постепенно ее знаки внимания стали какими-то навязчивыми. Я к тому времени уже в институте училась, у меня новые друзья появились, мы иногда к нам домой приезжали, после занятий. Так Инна стала мне выговаривать – зачем, мол, ты их сюда зовешь, не приводи чужих людей в дом, мало ли что! Я думала, она, действительно, за дом беспокоится, а она… Ой, мне так стыдно рассказывать об этом, поверьте!
Девушка закрыла лицо руками и всхлипнула.
– Кристина, только не расстраивайся, я прошу тебя! – я погладила ее по плечу – Тебе нельзя волноваться, подумай о своем ребенке. Все уже позади, и все будет хорошо, вот увидишь.
Она закивала головой:
– Да, я… спокойна… Так вот, Инна лезла во все мои дела, за мной чуть ли не по пятам ходила. А однажды… У меня тогда как раз день рождения был. Мы все его отметили дома, я выпила шампанского, голова закружилась… В общем, не помню даже, как я оказалась в своей комнате. Проснулась, смотрю – я на постели лежу, голая, а рядом – Инна, тоже… раздетая. Я ничего понять не могу, а она вдруг начала меня гладить, ласкать, как… как мужчина! Я вскочила, хотела закричать, а она говорит – не надо, мол, не шуми. Мы теперь с тобой – одно целое, ты – моя… и еще какую-то чушь несла.
Мне так гадко стало, я ее попыталась выгнать, стыжу ее – как, мол, ты можешь так поступать с папой! А она смеется: мужики, говорит, другого обращения не заслуживают. Все они – подонки. Они, мол, нас, женщин, обманывают, любят, обещают все на свете, а потом бросают, и мы должны им тем же платить.
Я с той ночи ее избегать стала, а она все бродит за мной – везде, по пятам… То с расспросами пристает, то с нравоучениями. И постоянно следила, куда я иду, с кем…
Кристина замолчала, опустив голову. А ведь у меня мелькнула эта мысль, еще тогда, в доме Василевского, но собственная догадка показалась мне такой дикой, что я ее все же отбросила. Как видно, зря.
– Хорошо, Кристина, иди, отдыхай. И не волнуйся больше ни о чем, ладно?
Она кивнула. Пошла по коридору – маленькая, хрупкая, в розовом халатике, с длинными волосами, забранными в хвост. Действительно, Котенок…
Я вышла из больницы и села в машину.
Я ехала к Андрею в отделение и рассуждала. Значит, Инна ходила по пятам за своей падчерицей? Возможно, и в тот день она следила за ней и ее возлюбленным. Возможно, и в лесу она была, там, на поляне… Да не возможно, а точно! Иначе – откуда у нее пистолет? Она ревновала Кристину к Антону, наверняка! Значит, поехала она за ними в лес и подсматривала откуда-нибудь из-за кустов за их играми. Потом, когда девушка в страхе убежала, Инна подошла к телу Антона, забрала пистолет и привезла его домой. А когда Дмитрий Алексеевич вернулся из командировки, она устроила для него романтический ужин, напоила его и руку бесчувственного мужа прижала к рукоятке. Что ж, все сходится! И мотивчик есть, а главное, для Инны все складывалось как нельзя более удачно: ненавистный соперник убит, значит, девочка свободна, остается избавиться от собственного мужа. Если бы Василевского посадили, как она рассчитывала, она осталась бы с Кристиной вдвоем, да еще и стала бы богатой! Живи – не хочу!
Полчаса спустя я сидела в кабинете у Андрея. Он что-то писал вот уже минут десять, предварительно извинившись передо мной. Я ждала.
– Тань, а ты можешь пока чаек заварить, вон, на тумбочке кружки, чайник, пачка чая. Правда чай в пакетиках, но тут уж извини, другого не держим. Нам, сама понимаешь, чаи распивать некогда, перекусываем на ходу.
– Ладно, ты пиши давай, писарь, я подожду.
Наконец, Андрей убрал исписанные листы в папку и бросил ее на угол стола. Откинулся на спинку стула, потянулся, подняв руки:
– У-у-у… как спина устала! Сколько же у нас писанины! Завхоз Михалыч не успевает нам новые стержни выдавать. Так, а ты что – насчет чая? Я думал, ты пока хоть чайник вскипятишь!
– Да это успеется, – я подошла к тумбочке, включила чайник, выбрала себе бокал почище. – Который тут твой?
– Вон тот, синий…
Я взяла синий бокал и прочитала на нем: «Чай – не водка, много не выпьешь!»
– Золотые слова! Сам себе купил?
– Ты о чем? А, бокал… Нет, ребята подарили, так, для хохмы.
Я бросила в оба бокала по пакетику заварки, налила из закипевшего чайника воду.
– Заварила? Сейчас я сахар найду. – Андрей полез в тумбочку, потом к себе в стол, потом в стол, стоявший рядом, даже на подоконнике поискал, но сахаром нигде и не пахло. – Придется к соседям идти.
– Да ладно, без сахара обойдемся, сладкое вообще вредно, оно фигуру портит.
– Ну, уж нет, гулять, так гулять!
Он взял пустой бокал и вышел. Вернувшись через минуту, он поставил передо мной чашку, до краев наполненную сахаром.
– Так что ты раскопала? Поделись-ка со мной информацией!
– С удовольствием. Ну, про Инну ты уже знаешь…
– Кстати, мы на нее и без тебя вышли.
– Да? – удивилась я. – Когда?
– Сегодня. У меня сразу вызвало подозрение то, что она мужа своего подставляет. Ну, сама подумай: если женщина хорошо живет в браке, как она сама сказала, зачем ей тогда заявлять, что муж ее конфликтовал с водителем и даже хотел его уволить? Она что, не понимала, что его могут посадить? Понимала, не маленькая. А если так, то, скорее всего, именно этого она и хотела.
– Вы же, по-моему, его конкурентов проверяли?
– Проверяли, и что? Одна из версий… Оказалось, серьезных конкурентов у Василевского нет, а всякая шушера на мокрое дело не пошла бы. Тогда мы и принялись за его жену. Ну, кому еще выгодно мужа упечь? Да и пальчики его к пистолету прижать мог только близкий человек…
– Вы совсем, как я, рассуждали! Надо же! Растете…
– Это ты, как мы, рассуждала! И вообще, неважно, кто как рассуждал. Короче, мы за Инну уцепились.
– И к какому выводу вы пришли?
– Она убила и мужа подставила. Хочет остаться с другим, молодым и красивым.
– О, Андрюша! И кто же этот «молодой-холостой-незарегистрированный»?
– Секретарь Василевского, Глеб Устимович. Мы за ним следим. Он ездит к Инне в отсутствие мужа. Кстати, домработница это подтвердила.
– Да-а… Нет, в чем-то вы правы…
– Как понять – «в чем-то»? Это они оба все организовали и подстроили! Сейчас возьмем за шкирку эту милашку Инну, потом секретаришку, и начнем эту сладкую парочку трясти…
– Андрюш, они – не парочка. Нет между ними ничего!
– Как нет, когда он ездит…
– Да, да, Глеб ухлестывает за Инной, я это тоже заметила. Но она не отвечает ему взаимностью, поверь.
– Почему ты так думаешь?
– Андрюш, она – лесбиянка!
– Нет, подожди, как это? Она ведь с мужем живет?!
– Ну и что? Вышла замуж за деньги, а любит… другую.
– Ну, дела! А Глеб?
– Да она его терпеть не может! Ты видел этого пижона?
– Ну, может, они и не спят, но убийство-то они организовали. Я думаю, их обоих надо трясти.
– Андрюш, подожди, ты хочешь сказать, они и убили?
– Думаю, да.
– А откуда у них пистолет, как ты считаешь?
– Пока не знаю, но это они нам сами скажут.
– Не скажут.
– Хорошенько на них надавим, так все и скажут, как миленькие.
– А, ну, если так, тогда, пожалуй, они и не о том еще тебе расскажут…
– Тань, а ты что это с такой иронией?
– Андрюш, хочешь знать, откуда взялся пистолет?
– Нет, не хочу. Да зачем он мне вообще?!
– Ну, серьезно… Я знаю, откуда он взялся. Его привез из армии Антон Архипов.
– Убитый?! А ты откуда знаешь?
– Хочешь убедиться – пошли запрос в ту часть, где он служил. Наверняка, что-то выплывет. А хранил он его, знаешь, где? В собачьей конуре!
– И что, никто не мог его там обнаружить?
– А как? Знаешь, какая псина у Василевского?! Размером с теленка, а зубы – любой крокодил позавидует… Он только хозяина к себе подпускал и Антона. А помнишь, Андрюш, я говорила, что поищу девушку Антона и парня Кристины, потому что эти двое – какие-то загадочные люди и про них все умалчивают?
