Наталья Перфилова - Любимая маска смерти
— А я смотрю, вы времени-то зря не теряли, — улыбнулся Олег, окинув взглядом фужеры и открытую бутылку, — а еще ругаются. Да я, как савраска, на своих двоих полгорода обежал, чтобы шампанское вам добыть. Сегодня, между прочим, тридцать первое декабря, если вы помните.
— Да уж помним, — рассмеялась Катя. — Раздевайся давай и к столу. Уже давно пора праздновать. Куранты скоро бить начнут, а мы еще, как говорится, ни в одном глазу…
— Я пойду хоть переоденусь, что ли, — сказала Олеся. — Не принято в халате Новый год встречать. Вы тут пока располагайтесь, я быстро.
— Кать! А ты что, подарок-то наш до сих пор не подарила? — укоризненно воскликнул Олег. — А ну-ка, доставай!
— Да вы что, ребят, какие подарки, — начала отнекиваться Олеся.
— Этот подарок тебе точно понравится. — Катя принесла из прихожей большой целлофановый пакет, достала из него кокошник и голубую шубку.
— Этот тот самый наряд, в котором ты тогда, в первый раз, перед детишками выступала, — с улыбкой пояснил Олег. — Я его нашел потом и домой отнес, Катерина постирала, зашила, где порвали, лучше нового стал, сама погляди.
У Олеси на глазах появились слезы. Она прижала к лицу шубку и, не удержавшись, разрыдалась в голос.
— Ну вот! — расстроился Олег. — Вас, женщин, не поймешь. Я как лучше хотел, а ты расстроилась…
— Я не расстроилась, — всхлипнула Олеся, — просто с этим костюмом так много связано… И столько всего произошло с тех пор. Спасибо. Я, честно, очень тронута.
Едва они уселись за стол, в дверь снова позвонили. Раскрасневшаяся Олеся бросилась в прихожую открывать.
На пороге стоял Дмитрий. Девушка растерялась от неожиданности. Силантьев уж было шагнул в квартиру, но, увидев мужские ботинки у входа и Олегову дубленку на вешалке, остановился.
— Так, значит, он все-таки есть… Этот самый жених, — как бы про себя произнес он. — А я надеялся…
Олеся молча стояла и смотрела на него, не двигаясь с места…
— Ну что же… Счастья вам… в новом году…
Олеся кивнула и бесшумно прикрыла дверь перед его носом.
— Ну, кто это был? — с набитым ртом поинтересовался Олег, когда она вернулась в кухню.
— Дверью ошиблись, — по привычке легко соврала Олеся. — Давайте уже, наконец, начинать веселиться.
— Предложение принимается! — шутливо отозвался Олег. — А ну-ка, девочки, сдвигайте в кучку свои рюмки. Надо достойно проводить старый год и встретить новый! Отчего-то мне кажется, что для нас с вами он будет куда успешнее уходящего!
Эпилог
За два с лишним месяца, которые прошли после смерти Алены Игоревны, Олеся очень изменилась. И внешне, и, самое главное, внутренне. В ней уже с очень большим трудом можно было узнать ту наивную и восторженную девочку с длинными косами, которая в праздничном костюме Снегурочки когда-то перешагнула порог Петиного особняка.
Сидя за столом в роскошном кабинете Алены, Олеся в который раз с беспокойством посмотрела на монитор ноутбука.
— Да когда, наконец, появятся эти чертовы прайс-листы? Опять тянут, — с досадой пробормотала она и откинулась на мягкую спинку черного кожаного кресла. — Ни на кого нельзя надеяться.
Ее взгляд остановился на единственной вещи, которая в этом кабинете напоминала ей о такой еще недавней и уже далекой прошлой жизни в хрущевке. На сувенирном календаре, который Олеся привезла с собой, красными лампочками светилось: «8 марта».
«Надо же, чуть совсем про праздник с этими поставщиками не забыла», — вздохнула она.
Дверь кабинета приоткрылась.
— Можно к тебе? — спросила появившаяся на пороге Катя. В руках у нее было два шикарных букета, под мышкой прозрачная папка с бумагами. — Куда поставить?
— От кого это? — равнодушно поинтересовалась Олеся.
— Один от Дмитрия Сергеевича, второй от Полунина… Дмитрий Сергеевич звонил, спрашивал, не согласишься ли ты сегодня с ним в ресторан вечером пойти. Что ответить?
— Скажи, я попозже решу. Посмотрю, какое настроение будет… А букеты из кабинета унеси. Нечего им тут делать. Пусть в столовой вместе с остальными красуются…
— Валентин Петрович тоже перезвонить просил.
— Тоже, что ли, куда приглашает? — равнодушно поинтересовалась Олеся. — Придумай там ему что-нибудь… Скажи — дела. Или голова болит… Только повежливее. С Полуниным лучше быть в дружеских отношениях. Он в последнее время круто в гору пошел, с влиятельными людьми на короткой ноге… Знаешь, скажи ему, пусть завтра заезжает вечером… Или сегодня ради праздника с ним сходить в клуб? Ты как считаешь?
— Смотри сама, — пожала плечами Катерина. — А Силантьев как же тогда?
— Да пошел он… — холодно ответила Олеся. — Нашла тоже о ком заботиться.
В ее взгляде мелькнуло такое презрение, что Кате невольно подумалось: «Меткое все-таки прозвище девчонки дали Олесе — Снегурочка. Она и есть самая настоящая холодная снежная баба… И когда только успела так измениться, не пойму?»
— Ладно, определюсь попозже… Еще с «Наядой» свяжись, — Олеся снова вернулась мыслями к работе, — скажи, если они в течение получаса документацию не пришлют, мы с ними работать отказываемся. Ненавижу необязательных людей.
— Сделаю, — кивнула Катерина. — У нас там еще неприятность возникла… Не хотела тебя в праздник расстраивать…
— Что, опять девочки подрались? — придвигая к себе пепельницу, усмехнулась Олеся. — Я же им ясно сказала: за каждый скандал буду по сто евро вычитать из зарплаты. Неужели у кого-то из них завелись лишние деньги?
— Нет. Не в этом дело, — озабоченно покачала головой Катерина, усаживаясь в кресло напротив Олесиного стола. — Там из милиции приезжали… Охрана их, конечно, не пропустила, они особо и не настаивали пока… но предписание оставили, чтобы мы в течение сорока восьми часов свою деятельность сворачивали. Иначе в следующий раз они с ОМОНом придут. И охрана их уже не остановит.
— Даже так? — насмешливо покачала головой Олеся. — Быстро они забыли все договоренности, которые у них с Аленой были. И наличные, которые с нее получили, тоже из памяти выветрились… Как думаешь? Они хотят еще раз отступного получить? Теперь уже с меня?
— Думаю, почву прощупывают. Или месячные выплаты, которые им Алена установила, маловаты показались. Думают, раз ты пока еще лохушка, не пообтерлась и не все понимаешь в этом бизнесе, с тебя можно и побольше, чем с Алены, стрясти…
— Я не лохушка, — мрачно глядя на кончик сигареты, сказала Олеся. — И они в этом очень скоро убедятся. Как фамилия того, кто предписание это завизировал?
— Вот, смотри сама. — Катя протянула Олесе лист, украшенный несколькими печатями и росписями. — Подполковник Бондарев, полковник Кривошеев.
— Отлично, — отодвигая бумагу в сторону, кивнула девушка. — Это все?
— Нет. Еще Олег сказал, что нужно двух новых охранников одобрить. Ты говорила, сама будешь весь персонал на работу принимать, и девочек новых, и обслугу…
— А что, разве возникла необходимость? — удивленно приподняла брови Олеся. — Вроде охрана укомплектована полностью… Хотя… Олегу виднее. Я для того его и приглашала сюда охраной заведовать, чтобы с безопасностью все нормально было. Раз он считает, что нужны еще двое, значит, нужны… Экономить на этом — себе дороже… Передай ему, чтобы через полчасика приводил. А пока я кое-что должна утрясти.
Когда за Катей закрылась дверь, Олеся встала и подошла к сейфу. Набрав код, она открыла массивную металлическую дверку и достала оттуда пачку толстых бумажных папок.
— А ну-ка посмотрим, — пробормотала она себе под нос. — Как вас там? — Олеся посмотрела на фамилии, подчеркнутые Катериной. — Значит, Бондарев и Кривошеев… — Быстро перебрав папки, отложила две из них, а остальные сунула обратно в сейф.
Усевшись снова в кресло, открыла первую папку, полистала, полюбовалась на выпавшую из нее фотографию.
— Ну что, господин Кривошеев, надеюсь, вы окажетесь разумным человеком? — усмехнулась она, снимая телефонную трубку. — Будем договариваться…
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.