Джон Карр - Стук мертвеца
– Какого черта! Зачем мне это было надо?
– Сказать тебе, зачем?
– Да!
– Потому что когда в половине седьмого ты оказался около коттеджа, тебе был нужен свидетель. И им стал доктор Кент. Чтобы ты мог показать ему на открытую дверь, которую сознательно оставил открытой. Чтобы мог обеспокоенно сказать, мол, в доме что-то случилось, и побудить доктора Кента заглянуть в него.
Тоби вынул руки из карманов и снова попытался что-то возразить, но Марк прервал его:
– Подожди, Тоби! К сожалению, этот свидетель был не очень подходящим. Доктор Кент испытывает чуть ли не ужас перед необходимостью вторгаться в чью-то частную жизнь. Он никогда не позволил бы себе войти в дом лишь потому, что в нем открыта дверь и горит лампа; он отказался бы – что, собственно, он практически и сделал. – Марк перевел дыхание. – Так что тебе нужен был и я. Поэтому незадолго до половины седьмого ты позвонил мне из дома доктора Кента. Ты изменил голос, он стал ниже, и ты прикрыл микрофон носовым платком…
Тоби отмахнулся:
– Марк, ты сошел с ума!
– О нет! Слушай дальше…
– Я…
– Изменив голос, ты пробормотал мне несколько слов, давая понять, что Роз Лестрейндж покончила с собой. Это заставило меня кинуться к бунгало, на что ты и рассчитывал. Только – к сожалению – будучи в сонном состоянии, я не разобрал толком, что было сказано. Поэтому потом тебе пришлось едва ли не кричать, что это было самоубийство, самоубийство, самоубийство! – Марк сделал шаг к столу. – Ты все это сделал, Тоби, потому, что ты должен был «найти» тело. Ты должен был иметь свидетелей. Рядом с тобой, когда открывалась запертая комната, должны были быть люди, иначе весь твой замысел не увенчался бы успехом.
– Ты чертов идиот! – заорал Тоби. – Ты хочешь сказать, что это я убил женщину?
– Нет!
– Тогда что это за игры? Что ты несешь?
– Ты думаешь, мне это нравится? Думаешь, я не знаю, что ты всего лишь хотел помочь мне?
Горячий влажный воздух был полон запахов цветов из вазы на столе. Марк чувствовал, как по лбу катятся струйки пота.
– Слушай дальше, Тоби! Вернемся к ночи убийства! Примерно за час до гибели этой женщины ты бросил ей в лицо обвинение в том, что именно она устроила дебош в спортивном зале. Будешь отрицать?
– Нет! С чего бы? Роз и была тем дебоширом в спортзале.
– О нет, это была не она.
– Послушай, Марк…
– Нет, ты послушай! Женщина, которую ты называл нашей Роз, была коварна, как кобра. Она обожала острую сталь – от нее и погибла. Но она не была тем шутником в спортзале. Вот тут-то и кроется главная загадка этого преступления.
– Говорю тебе, ты рехнулся. Она была…
– Да, ты думал, что именно она откалывала все эти номера в спортзале. Ты в это совершенно искренне верил. И что же случилось после того, как ты в половине двенадцатого вернулся к доктору Кенту? Там был доктор Арнольд Хьюит. Он заставил тебя и доктора Кента не спать и болтать ни о чем до часа ночи. Такова оказалась его роль в этой истории: было так поздно, что ты остался у доктора Кента. И как всегда, твоя совесть не давала тебе покоя. Разве неправда?
– Да, ночь я провел там! Я сам тебе рассказал!
– И что ты чувствовал?
Тоби внезапно сделал шаг назад.
– Ты не мог спать, – сказал Марк. – Ты был в ужасе, ибо боялся, что перегнул палку, нападая на Роз. Разве ты не подумал тогда, что в таком настроении она могла покончить с собой? Или что если она это сделает, то вина за ее смерть ляжет на тебя? И поэтому часа в три или четыре утра ты встал и оделся. Ты вернулся к бунгало проверить, не случилось ли чего. Но то, что ты увидел там, было куда хуже, чем самоубийство, не так ли? – Марк почти задыхался. – Ты увидел, что она, убитая, лежит ничком в кресле. На ней был только халат и домашние тапочки. А на коленях лежала книга, залитая кровью. То, как она была заколота, не оставляло сомнений – это было убийство. В силу каких-то причин, Тоби, ты считаешь, что ты передо мной в неоплатном долгу. Не знаю почему, но ты так думаешь. Ты не мог позволить, чтобы все это выглядело как убийство. Ты решил любой ценой спасти Бренду. Поэтому ты кое-что там поправил, чтобы все выглядело как самоубийство. И прежде, чем мы двинемся дальше, ответь мне! Так ли все было и почему ты это сделал?
Тоби с хрипом перевел дыхание.
– Да! – сказал он. – И доведись, я бы снова это сделал. Веришь ты мне или нет, но единственным человеком, которого я не мог обманывать, был ты.
– Ты здорово со всем справился, Тоби. Включая и фокус Уилки Коллинза с запертой дверью.
– Не знаю, что ты имеешь в виду, говоря о «его фокусе». Ты показал мне этот бородатый трюк около года назад, помнишь? Может, какую деталь я у него и позаимствовал. Но вообще-то фокус этот мой. И не беспокойся, Марк: копы ни о чем не догадаются и через миллион лет.
– Вот тут ты ошибаешься. Стоит им приглядеться – и все становится просто очевидно. Не будь я так взволнован, то и сам мог бы догадаться обо всем еще в воскресенье утром. Ты встал на колени и заглянул в замочную скважину. И увидел ключ, повернутый в замке. Так?
– Да. Я увидел просто ключ.
– Просто ключ? Именно это я и говорю, Тоби.
– Да какая разница? – возразил собеседник. – Есть только один ключ, который подходит к дверям спальни. Он с трудом поворачивается в замочной скважине, но на нем не осталось никаких следов воздействия извне.
– Да! Насколько можно судить по первому впечатлению – это так. Вот этот ключ!
Порывшись в кармане, Марк вытащил металлический предмет и кинул его на стол рядом с цветочной вазой. Ключ звякнул, скользнув по столу. Он был покрыт легким бесцветным налетом ржавчины и блестел в полосе розового света, падавшего из дверей.
– Это тот самый ключ от дверей спальни, – уточнил Марк. – Я как раз сегодня взял его из бунгало. Посмотри на него!
– Ну и?… Что в нем такого?
– Как и большинство ключей выпуска 20-х годов, он имеет совершенно прямой стержень. Ни впадин, ни выпуклостей. Головка точно такого же размера, как и фланец. Конечно, мы знали это с самого начала. В противном случае, следуя твоим указаниям, я бы никак не мог тупым концом карандаша вытолкнуть ключ из замка. Помнишь, Тоби, что ты руководил всеми моими действиями? Ты встал на колени перед запертой дверью и подсунул под нее развернутую газету. Когда я вытолкнул ключ из замка и он упал на бумагу, ты вытянул ее из-под двери, прикрывая ключ рукой. Что ты сделал затем?
– Отдал тебе ключ!
– А что ты сделал еще до этого? Ты подобрал ключ, который я видел в замке. Выпрямился. Перевел дыхание. И вот так ударил кулаком по ладони левой руки! – Марк сам ударил кулаком по ладони, на секунду сведя руки, после чего опустил их. – Лишь после этого ты протянул мне ключ и сказал: «Открывай». В этом-то и был фокус, Тоби. В подмене ключей. Тот, что ты протянул мне, был настоящим ключом, тем самым, что сейчас лежит на столе. Но в замочной скважине я видел не его. – Марк сделал паузу. – Короче говоря, Тоби, – сказал он, – ключ в дверях был макетом. Фальшивкой.
– Но этого не могло быть! Он бы не подошел, да и ты бы заметил, что это фальшивка, когда проталкивал его.
– Отнюдь. Подошел бы почти любой ключ примерно таких же размеров – если предварительно поработать над ним. Могу показать, как ты это сделал.
Марк взял со стола ключ и поднес его к свету. Большим пальцем он провел по стержню ключа от головки к фланцу, так что тот скрылся из виду под подушечкой большого пальца.
– Предположим, что у тебя есть еще один ключ. Например, это мог быть ключ от гостиной в бунгало. Я знаю, что он исчез: прошлым вечером я видел, как из замочной скважины гостиной пробивался свет, когда включили лампу. – Марк откашлялся. – Кроме того, у тебя есть доступ к набору стальных напильников из мастерской доктора Кента. Работа над ключом могла занять час времени; ты, конечно, покрылся испариной, но в конце концов незакаленное железо не устояло перед сталью напильника. – Марк избегал смотреть на Тоби. – Тебе надо было всего лишь перепилить стержень у фланца. Он упал. У тебя осталась только головка на стержне. – Марк помолчал, собираясь с мыслями. – Остальное было еще проще. Ты вышел из спальни. Закрыл двери. Запер их снаружи настоящим ключом. С внешней же стороны просунул сквозь замочную скважину макет ключа и оставил его там. Если кто-то поглядит в замочную скважину снаружи, он не заметит отсутствия фланца, поскольку головка на другом конце перекрывает поле зрения. – Марк сделал паузу. – «Смотреть снаружи или изнутри – через окошки ничего нельзя заметить». Конечно, нельзя: с обеих сторон ключ выглядит как настоящий. Известное письмо, написанное восемьдесят лет назад, настойчиво подчеркивает, что окна были заперты изнутри; и столь же настойчиво повторяет, что дверь тоже была заперта изнутри.
Марк снова сделал паузу. И снова бросил ключ, который звякнул, упав на столешницу.
– Вот так ты это сделал, Тоби. Когда ты извлекал фальшивый ключ из-под двери, настоящий был зажат у тебя в левой руке. Правой рукой ты прикрыл стержень фальшивки, чтобы скрыть отсутствие фланцев. Ты подменил ключи, вот и все. Теперь ты это признаешь?
