Марина Серова - Последний танец за мной
Я прислушалась. Из дома не доносилось ни звука. Рискнем? Надо же с чего-то начинать.
В два прыжка я преодолела ступеньки крыльца, и вот уже передо мной деревянная «горница», как называла ее Люба.
Так, половики сдвинуты в сторону. На полу пятно крови, как будто кого-то тащили волоком к двери. Я вошла в кухню, стараясь ступать неслышно. Третий охранник лежал в углу. На плите выкипали в кастрюле щи. Значит, Южину застали врасплох. Я выключила газ, и в этот момент позади меня послышался какой-то шорох.
Я подкралась к старинному пузатому буфету и рывком открыла дверцу отделения, где у Любы хранились всякие крупы. Оттуда на меня глянуло страдальческое лицо Никиты Южина.
– Не убивайте, только не убивайте! – дрожащим голосом зачастил парень. Меня он не узнавал. По лицу его крупными каплями катился пот – еще бы, на такой жаре несколько часов просидеть в деревянном ящике размером с телевизор!
– Тихо ты! – шикнула я на выжившего свидетеля. – Вылезай оттуда!
Никита выпал на пол и со стоном разогнулся.
– Где остальные? – спросила я, присев на корточки рядом с ним и выглядывая во двор через подоконник.
– Они… они напали так неожиданно…
– Просто скажи, где все остальные, – попросила я. – Мемуары будешь писать потом, лады?
Никита предсказуемо обиделся. Паника в его глазах сменилась злостью, а мне только этого и надо было.
– Они всех увели куда-то, – отрезал парень. – Не знаю куда. Перестреляли охрану и под дулом пистолетов увели. Там Алена! – Губы Никиты задрожали. – Я хотел… Я пытался…
– Сколько их? – перебила я парня. Если его беременную жену убьют, у него будет вся жизнь для того, чтобы себя казнить за то, что испугался и не помог. А сейчас есть занятия поважнее.
– Шестеро, – ответил Южин и зарыдал, уронив голову на руки. – Я виноват… я так виноват…
– Слушай внимательно! – Я взяла парня за ворот рубашки и как следует тряхнула. – Немедленно найди любое транспортное средство… мотоцикл подойдет. Прыгай за руль и гони что есть духу к местному участковому. Ну, которого вы дразнили Анискиным. Поднимай по тревоге всех, кого можно, и двигайте сюда. Сделаешь? Я могу на тебя рассчитывать?
Никита поднял голову:
– Да… само собой…
– Тогда вперед! Не теряй времени, от твоих действий зависит жизнь Алены и остальных.
Никита блеснул глазами, раздул ноздри и выкатился из дома.
Отлично. На какое-то время я от него избавилась. Таскать за собой такой балласт я не могу, а оставить парня одного все равно не вышло бы. Теперь Никита при деле, да еще получил шанс реабилитироваться в глазах жены и матери… В общем, пусть действует.
Участковый мне тут тоже не помешает. Вряд ли он поможет обезвредить банду головорезов, хладнокровно расстрелявших охранников. Но присутствие власти будет не лишним. В случае чего будет кому рассказать, что тут произошло на самом деле… Да и протокол составлять придется. Не хочу, чтобы на меня потом повесили «превышение самообороны» или еще что. Пусть будет официальный свидетель. Потому что я настроена серьезно. А если заложники мертвы, то очень серьезно…
Где же Коваль? Он выехал раньше меня. Так что Серега со своими ребятами должен быть где-то здесь. Я набрала его номер, но телефон предсказуемо молчал. Ну конечно, в этой котловине связь такая, будто на дворе девятнадцатый век и никаких телефонов еще не придумали!
Я выскользнула из дома. Бандитов тут нет, это точно. Пойду искать.
Кто не спрятался, я не виновата…
Проходя мимо мертвого охранника, я взглянула ему в лицо. Выходное отверстие пули, попавшей в затылок, превратило его в жуткую маску. На коленях «кузнечика» мирно покоился автомат. Парень даже не успел понять, что его сейчас будут убивать, когда кто-то хладнокровно выстрелил ему в голову…
Первый из знакомых попался мне очень скоро. Это был один из людей Алекса по кличке Колька-дурак. Я всего пару раз видела этого недоумка. И он очень мне не понравился. Колька отличался крайним равнодушием ко всему на свете и невероятной жестокостью. На мой взгляд, парень был дебилом, и место ему в спецучреждении.
Сейчас он крался вдоль забора, держа в руке несколько задушенных куриц. Тушки свисали из его лапищи, на лице играла идиотская ухмылка. Вот еще одна курица неосторожно прыснула через дорогу. Движения Кольки сразу стали осмысленными и уверенными. Парень метнулся вперед, как гремучая змея. Миг – и курица со свернутой шеей повисла среди прочих.
Еще миг – и Колька выронил тушки и, суча ногами, попытался пальцами ослабить удавку, стянувшую его шею.
Я потянула удавку на себя, и парень сам послушно заполз под плетень. Никому не хочется быть задушенным, верно?
Я слегка ослабила струну, давая ему возможность глотнуть воздуха.
– Где все? – спросила я вполголоса, глядя в покрытое конопушками костлявое длинное лицо парня.
– Хрен тебе! – прохрипел Колька.
– Как скажешь! – пожала я плечами. Затянув удавку узлом, чтобы парень не мог ее развязать самостоятельно, я одним движением достала нож из ножен на боку, вторым разрезала штаны бандиту. Потом сильно заношенные трусы.
Колька попытался прикрыться, но тут же снова вздернул пальцы к горлу – стоило ему убрать их, как удавка начинала впиваться в кожу.
– Че те надо? – просипел бандит.
– Куда увели заложников? И где остальные? – повторила я вопрос.
– Хрен тебе! – тупо повторил Колька, хватая ртом воздух. Видимо, с фантазией у него было туго. Любой на его месте понял бы, что я собираюсь сделать, но только не этот несчастный.
– Как скажешь! – в свою очередь, повторила я. И легонько повела ножом.
Отморозок взвыл и схватился за самое дорогое, но тут же вернул окровавленные пальцы на место.
– Слушай, я так могу развлекаться долго, – пообещала я. – После этого тебя ни одна девушка любить не будет. Так что просто скажи мне, где все. И можешь лежать дальше. А хозяйство твое до свадьбы заживет…
Колька-дурак вопреки своему прозвищу оказался умнее многих, кто побывал на его месте. По крайней мере, дурак не страдал от уязвленной мужской гордости по поводу того, что его скрутила баба. Кольке было уже все равно.
– Они вон там, в амбаре, – просипел дурак.
– А поточнее? – переспросила я.
На то, чтобы получить инструкции от этого дебила, понадобилось минут пять, не меньше. Проклиная недоумка, я заскользила по улице. Удавку я оставила Кольке на память. Сам он от нее освободиться не сможет, зато ему будет чем заняться…
Я подобралась к амбару и затаилась в лопухах, как вьетнамский повстанец в зарослях бамбука.
Амбар представлял собой длинное бревенчатое здание без окон, с одним дверным проемом. Ну и как, скажите, туда просочиться? Придется снимать часового. В том, что часовой там есть, я не сомневалась…
Мое внимание привлек маленький домик в углу двора – очевидно, баня. Оттуда вышел мужик, которого я видела однажды в «Пандоре», – бритоголовый амбал двухметрового роста. Мужик довольно улыбался и на ходу посасывал большой палец.
– Витек, ну чего там? – раздался голос из амбара. – Скоро моя очередь?
Ага, часовой все-таки был! Он сидел на пороге, держа ружье на коленях, – я видела, как заходящее солнце блеснуло на стволе.
– Кусается, сучка! – весело сказал Витек. – Не дается! Ничего, я потом. Неохота наспех. Ну что, нет вестей из города?
– Нет. Кир ходил на горку, там связь нормальная, говорит, телефон не отвечает. Ни у Маруси, ни у Захара, все как вымерли!
«Если бы вы знали, ребята, насколько вы правы!» – усмехнулась я про себя.
Так, получается, в бане содержат кого-то из заложников. Окошко крошечное, в него и кошке не пролезть, вдобавок стекло мутное от старости и грязи. Станешь бить – все сбегутся. К двери не подобраться – она прекрасно просматривается с позиции часового, а глупо геройствовать и лезть под пулю я не намерена…
Проблему я решила так: подкралась к тыльной стене баньки и быстренько расковыряла щель между бревен. Там торчал какой-то мох, так что много времени это не заняло. Пролезть в дыру не получится, а вот поговорить вполне можно.
– Мама, кто там? – послышался испуганный голос Сашеньки.
– Тихо, не шумите, это я! Охотникова! – прошипела я в щель.
– Ой! – с той стороны дырки показалось бледное лицо Веры Мышкиной. – Женя?!
– Я вас вытащу, только не шумите и не делайте резких движений! – пообещала я. – Сколько вас?
– Только мы с Сашей! – растерянно ответила Верочка. – Они сразу заперли нас здесь. Сейчас приходил один, издевался… он хотел… хотел…
– Знаю я, чего он хотел, – прошептала я.
– Но я его укусила, – с ноткой гордости проговорила Верочка, – он меня ударил… я уж думала, убьет… а потом его позвали.
– Где остальные заложники?
– Не знаю… в амбаре, наверное.
– Все живы?
– Они ранили Семена… Кажется, тяжело. А так все наши живы.
Я с облегчением перевела дыхание. Честно скажу, тугая пружина у меня в груди не отпускала с той минуты, как позвонил Коваль, а сейчас немного ослабла. Живы… Как это Верочка сказала? «Наши»? Значит, мои подопечные все-таки стали командой. Жаль, проверять это пришлось в таких обстоятельствах.
