Леонид Млечин - Медовая ловушка
Зазвонил телефон, и Башир вцепился в него, как в спасательный круг. Сказав несколько слов, повесил трубку.
-Я не приказывал убивать Тони и его семью. Но у нас идет война, она жестока, и остановить людей невозможно. Научить их воевать в белых перчатках? Этого я не могу. Человек находится в ужасающих условиях и ведет себя соответственно.
В этот вечер Кристи увидела другого Башира. Жестокого политика, уничтожавшего всех, кто стоял на его пути. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.
Башир встал и приблизился к Кристи. Вдруг опустился перед ней на колени и взял ее за руки.
- Я вас люблю, - сказал он. Его темные глаза излучали магическую силу не было сил оторваться, и все же она встала и уехала.
В гостинице ее ждала Петра Вагнер. Она с надеждой устремилась к Кристи, но та торопилась к Конни. Петра ее больше не интересовала. Все, что нужно было Москве, Кристи узнавала теперь от Башира.
- Петра, мне некогда, - сухо сказала Кристи. - Увидимся на днях.
Кристи поднялась к себе в номер, забыв о Петре. Это была ошибка. Кристи переоделась и тут же покинула гостиницу. Петра незаметно последовала за ней.
Кристи рассказала Конни о том, что Башир, похоже, влюбился в нее, что он настойчив и что ей с каждой встречей все труднее сопротивляться. Может быть, немедленно прекратить с ним все отношения? Конни обнял ее и прошептал:
- Кристи, я все равно буду любить тебя. Что бы ни произошло.
Кристи долго смотрела на него и молчала.
Фактически это было разрешение. Конни не возражал против того, что Кристи ляжет в постель с Баширом. Информация, которую Кристи получала от Башира, была важнее всего.
Кристи ушла от него под утро. Конни вышел ее проводить до такси. Петра, продремавшая всю ночь в кожаном кресле в вестибюле гостиницы, дождалась своего часа. Она увидела, как Кристи целует какого-то человека, с которым провела ночь.
В конце августа Башир Амин был избран президентом Ливана. Заседание ливанского парламента проходило в армейской штаб-квартире. Башир был единственным кандидатом. Шеф его службы безопасности обеспечил нужные результаты. Мусульмане призвали к бойкоту выборов, но некоторые мусульманские депутаты все-таки проголосовали за Башира.
Через три недели Башир Амин выступал в монастыре возле Бейрута, где его сестра была монахиней.
Монастырь, прохладное каменное здание, был связан для Башира со светлыми воспоминания. Сюда он привозил свою девочку, которую затем убили.
Башир говорил собравшимся:
- Мы должны помнить, что никто не сделает за нас того, что мы должны сделать сами.
Он часто выступал после избрания, призывая людей поддержать центральные власти.
Пока Башир произносил свою речь в монастыре, ливанец Хабиб Шартуни в последний раз проверял гигантскую бомбу, которую накануне ночью он подложил в комнату на втором этаже, прямо над конференц-залом штаба фалангистской партии.
Детонатор японского производства был отменного качества. Он позволял взорвать бомбу с расстояния в несколько километров.
Хабиб Шартуни входил в партийную штаб-квартиру, как к себе домой. Это и был его дом. Он жил в этом здании со своей семьей - в небольшой квартире на последнем этаже. Его дядя был охранником Пьера Амина, а его сестра - подружкой одного из помощников Башира.
После выступления в монастыре Башир попрощался с сестрой и поехал в партийную резиденцию. Друзья советовали ему никогда не следовать объявленному расписанию, выбирать новые маршруты, не участвовать в рутинных мероприятиях.
Он сначала согласился и отказался от этой поездки, а потом все-таки сказал, что поедет на традиционное совещание, которое происходило по вторникам. Для него это было последнее совещание, потому что, как президент, он собирался отказаться от партийного поста и хотел всех поблагодарить за помощь.
Накануне вечером Кристина приехала к Баширу в его штаб-квартиру около десяти вечера. Она сообщила, что уезжает назад в Германию. Срок ее командировки закончился.
- Не уезжай, - попросил он. - Нам нужна твоя помощь. Ты могла бы сделать наших людей, которые работают на радиостанции и на телевидении, профессионалами.
- Мне надо возвращаться домой, - ответила она.
Кристина обратила внимание на то, что Башир похудел и как-то повзрослел. Часы болтались у него на запястье, и обручальное кольцо съезжало с пальца. Под глазами залегли круги. Он почти ничего не ел.
Они поужинали в небольшом ресторанчике, потом Башир отвез ее в гостиницу и проводил до номера. Когда она открыла дверь, он вошел вслед за ней и повернул ключ в замке. Его многочисленная охрана осталась в коридоре.
Башир ничего не сказал. Он молча стал раздевать Кристи. Она смотрела на него как зачарованная. Она была захвачена его мощным южным темпераментом. Но она не получила никакого удовольствия, потому что любила только Конни. Впрочем, Башир ничего не заметил.
Они пробыли в номере два часа.
Когда он собрался уходить, Кристина спросила:
- Башир, я уже не в первый раз слышу, что тебя могут убить. Ты действительно находишься в опасности? Башир отмахнулся:
- Я просто не думаю об этом. Чему быть, того не миновать.
- Странно слышать от тебя такие слова. Ты не похож на фаталиста. Ты и не можешь им быть. Ведь все говорят, что ты единственный человек, способный объединить Ливан.
Башир Амин чуть улыбнулся:
- Я и сам так считаю. Однажды меня пригласил в Каир мой друг - сын египетского президента Гамаля Абделя Насера. Он познакомил меня со своим отцом. Президент Насер олицетворял тиранию мусульманского большинства, с которой я борюсь. Но я уважал его как великого патриота. Насер пожал мне руку, долго смотрел мне в глаза, потом сказал: "Тебе судьбой предназначено привести Ливан к свободе".
- Ты поверил ему? - чуть иронично спросила Кристи.
- Поверил, потому что это правда, - совершенно серьезно ответил Башир. - Я только не знаю, сколько у меня осталось времени, чтобы все успеть.
- Какие у тебя планы на завтра? - поинтересовалась Кристи.
- Я должен председательствовать на заседании в штаб-квартире партии. Я обещал. Но служба безопасности возражает. Они хотят, чтобы я провел завтрашний день в президентском дворце.
- Это серьезно, - заметила Кристи, - ты должен к ним прислушаться. Хотя я понимаю, что ты не хочешь выглядеть трусом.
- Вот именно, - твердо сказал Башир. - Я президент этой страны и не имею права бояться. Он посмотрел на часы.
- Я буду там в четыре часа, а в пять уеду. Часа мне хватит.
Башир встал.
- Помни, ты всегда можешь вернуться к нам. Мы позаботимся о тебе. Мы будем твоей семьей. Он поцеловал Кристи на прощание.
Несмотря на поздний час, Конни не спал. Он ждал Кристину в своем номере. Когда она вошла, он вскочил и помог ей раздеться. Он ни о чем не спрашивал.
Конни подготовил горячую ванну и стоял с мохнатым полотенцем в руках. Он помог ей вытереться, налил рюмку вишневой водки и заставил выпить. Она легла в чистую постель. Ее трясло, как будто она простудилась. Он укрыл ее теплым одеялом и подоткнул его со всех сторон.
Конни не решился лечь рядом. Он встал на колени рядом с кроватью. Кристи долго лежала, уткнувшись лицом в подушку. Она безмолвно всхлипывала. Или это только казалось?
Потом слово в слово повторила все, что рассказал ей Башир. Стоя на коленях, Конни записывал ее слова в маленький блокнот. Он задал только один вопрос:
- Башир точно приедет в партийный дом? Ты уверена?
- Да, - сказала Кристи.
Конни поцеловал ее в щеку и встал. Щелкнула дверь гостиничного номера.
Когда Башир поднялся в конференц-зал, где собралось четыреста членов его партии, Хабиб Шартуни покинул партийный дом и на велосипеде поехал в сторону Восточного Бейрута.
В условленном месте возле дороги его ждал джип. Хабиб бросил велосипед и сел в машину. Когда он захлопнул дверцу, сидевший на заднем сиденье полковник Штайнбах выстрелил ему в голову. Капитан Хоффман съехал с дороги на обочину. Вдвоем они вытащили труп Хабиба и сбросили в яму, заполненную водой.
Примерно в четыре часа Башир начал свою речь. Ровно в десять минут пятого капитан Хоффман нажал кнопку дистанционного управления взрывателем. Взрыв услышал весь Бейрут. Трехэтажное здание поднялось в воздух и рассыпалось.
Штайнбах и Хоффман подъехали к месту взрыва. Там было полно карет "скорой помощи". Из-под обломков здания вытаскивали трупы. Более кровавого зрелища ни Штайнбах, ни Хоффман еще не видели.
Первые сообщения были ложными: все были уверены, что Башир остался жив. Только через несколько часов стало ясно, что он погиб. Христианская радиостанция "Голос Ливана" прервала передачи и стала передавать печальную музыку. На следующее утро премьер-министр Ливана официально сообщил, что Башир Амин, который находился на посту президента страны всего двадцать три дня, мертв.
Ливанские христиане остались без лидера и без надежды. Башира откопали одним из первых, но его лицо было изуродовано до неузнаваемости. Поэтому его тело вместе с другими отвезли в морг. И только там Башира опознали по кольцу и письму сестры, найденному в кармане.
