Сергей Бакшеев - Тайная мишень
— Вы расспрашивали обо мне? Значит, опасались. Что вас тревожит, если вы ни при чем?
— Молва. Слухи вредят моей репутации.
— Зачем вы подсунули Мальцевой фотографию девочки?
— Я не знаю, откуда она ее взяла!
— Понимаете, так называемые фантазии Инны строги и последовательны. Может, это вовсе не фантазии? Она не меняет своих показаний, а лишь дополняет их. Разве так ведут себя шизофреники?
— Шизофреники… Что вы о них знаете? Мир на десять процентов состоит из душевнобольных. — Красин открыл стеклянный шкаф, щедро налил в стакан виски. — Не хотите выпить? А я выпью. Я мог бы, Елена Павловна, прочитать вам лекцию о поведении шизофреников, проиллюстрировав ее примерами из практики. Но не стану этого делать. Вы оскорбили меня. Что за подозрения? Со слов шизофренички!
— Раньше вы относились к Мальцевой нежнее.
— Не хочу даже слышать о ней! Все! Она больше не моя пациентка!
— Зато вы, кажется, мой клиент.
— Что за гнусные намеки?!
— Вы правы в одном, Красин: я не строю доказательств исключительно на словах. Существуют улики.
— Какие? — Психиатр обернулся к Елене, расплескав виски.
Улики были зыбкими, их почти не было, но реакция врача убедила Петелину в том, что она копает в правильном направлении. Осталось проверить его неосторожное признание.
Елена позволила себе расслабиться, многообещающе улыбнулась и дотронулась до плеча Красина.
— Не знаю, что на меня нашло. Нервы, наверное. Возможно, я тоже отношусь к десяти процентам душевнобольных.
— Нервы — дело поправимое, — хмуро произнес Красин.
— Поможете? — Елена ласково заглянула ему в глаза. — Я шла к вам как женщина к мужчине. Вы свободны, я тоже. И честное слово, иногда я испытываю такое желание, что теряю стыд…
Она обхватила Красина за шею и прильнула к его губам. Врач отпрянул от нее. Стакан с толстым дном упал на пол. Елена прочла в глазах психиатра отвращение. Еще одна деталь в картине запутанного расследования заполнила пустующее место.
— Я тебе не нравлюсь? — наивно прощебетала она.
— Не надо. Не надо этого, — сморщился Аркадий Борисович. — Вы симпатичны. Но…
— Так в чем же дело? Выключи свет и иди ко мне. — Елена дотронулась до Красина, но тот вырвал руку. — Значит, вы все-таки гей.
Красин подобрал не разбившийся стакан, оценил его вид и налил виски в новый. Врач жадно отхлебнул и признался:
— По крайней мере, теперь вы знаете, что я не мог соблазнить Мальцеву. И эти бредни о совместной жизни…
— Я так и думала, — успокоила его Елена. — Простите за дешевый спектакль. Вообще-то я не за этим приехала. Последний вопрос, Аркадий Борисович.
— Никаких вопросов! Я хочу побыть один.
— Вам выписать повестку?
— Ну, что там у вас? — поморщился Красин.
Елена прошлась по комнате, рассматривая обстановку.
— В начале года вы взяли большой кредит под залог этой квартиры. Однако ваш банковский счет не пополнился, и о крупных покупках ничего не известно. Зачем вам понадобился срочный кредит?
— Вы и об это знаете?
— Работа такая.
— У меня прорвало батарею…
— Затопили соседа?
— Затопил. А у него акварели Бенуа на стенах висели. Вода горячая и… В общем, попал я на деньги с этим соседом. Он так на меня наехал! А я все средства на эту квартиру угрохал. Дом бизнес-класса, квадратный метр стоит дорого. А эти чертовы акварели оказались еще дороже! Они стоят почти как моя квартира!
— Вы взяли кредит, чтобы возместить ущерб? Но судебного решения не было.
— Какое, к черту, судебное решение? Видели бы вы этого соседа!
— Банк выдал вам кредит всего на три года. Как будете возвращать?
— Это моя проблема, — отрезал Красин.
Петелина направилась к выходу. На пороге она обернулась.
— Скажите, если бы у Инны Мальцевой появились большие деньги, она бы вам помогла?
— Забыла бы обо мне в тот же день. Она бы укатила заграницу и все истратила на врачей. Мальцева помешалась на желании забеременеть!
— До свидания, Аркадий Борисович.
Следователь была уверена, что посетила психиатра не зря. Сумбурный разговор позволил многое прояснить. Но сомнения остались. Кто перед ней: хитрый убийца или незадачливый врач? Если она спугнула преступника, он бросится заметать следы. Прослушать бы его телефонные разговоры… Однако добиться санкции от суда хлопотно и малоперспективно. А получить распечатку его звонков ей поможет Михаил Устинов. Он парень умный, недаром Головастиком зовут.
Петелина позвонила эксперту и озадачила его новым поручением.
51
Елена допила утренний кофе и в сотый раз позвала дочь:
— Настя! Каша остынет!
— Сейчас, — послышалось из-за двери.
Елена зашла в комнату дочери. Пахло лаком. Настя сидела за столом и водила по ногтям маленькой кисточкой.
— Что ты делаешь?
— Так сегодня же соревнования! Я флаг рисую.
— Какой еще флаг, Настя? — не поняла Елена.
— Видела фотографии сборной страны по керлингу?
Елена припомнила, что вместе с дочерью смотрела в Интернете фоторепортажи с женского чемпионата мира.
— У девочек на каждом ногте была красная, голубая и белая полоски. Это флаг России. Я тоже так хочу.
Елена посмотрела на испачканный стол и разноцветные пальцы дочери.
— Настя, ногти красят специальным лаком, а не красками.
— Мама, я нашла у тебя только лак красного цвета. — Девочка показала на флакончик. — А синюю и белую краски пришлось взять из набора художника. Красиво получается?
— О боже! Соперники разбегутся, если увидят такое.
— Ура! Тогда им засчитают поражение!
— А судьи упадут в обморок.
Елене стоило больших усилий заставить дочь отмыть пальцы. Она пообещала как-нибудь сходить вместе с ней в магазин и выбрать лак нужного цвета.
— А сейчас что мне делать? — насупилась Настя.
— Есть кашу. А то камень не сможешь толкнуть.
Смотреть на печальное лицо дочери, склоненное над остывающей кашей, было выше ее сил.
— Вот что, — решила Елена. — Я нарисую флаг у тебя на щеке. Для этого твои краски как раз подойдут.
Девочка просияла. Компромисс был достигнут. Осталось самое трудное — сказать Насте, что ее мама уезжает на службу, а в Ледовый дворец ее отвезет папа. И пообещать, что она, Елена, обязательно приедет к началу соревнований.
Вот только проверит новые версии…
Марат Валеев рассматривал фотографии. Молодые парни, наглые лица, самодовольные взгляды. Некоторые с накачанными мускулами. Те, кто поумнее, полагаются на оружие. Такой была «братва» в середине девяностых. Многие из них не дожили до наших дней. Большинство сгинули бесследно, лишь некоторые нашли последний приют под шикарными надгробными плитами.
Оперативник задержал в руке крупный снимок. Что-то знакомое. Глаза, лоб, подбородок… Он знает этого человека! Видел его недавно. Но этого не может быть! Бандит погиб восемнадцать лет назад.
Валеев вернулся к другим снимкам. А в этом ракурсе он не похож. Но что-то общее в чертах лица все равно есть. А если все-таки он? Интересная загогулина вырисовывается…
Марат взялся за телефон. Номер Елены вызывался одной кнопкой. Палец Валеева застыл над ней. Снимки ему поручила найти Петелина, но передал ее слова Головастик. Лучше позвонить следователю. Но вчерашний день для Марата начался порывом души: «Ты мне нужна», а закончился грубым: «Холодная ты». Как после этого разговаривать с Еленой?
Валеев позвонил Устинову и объяснил свои подозрения.
— Я сейчас в лаборатории. Приезжай, — ответил эксперт.
В Следственный комитет Валеев направился вместе с Майоровым. Ваня с утра сиял от радости. Выходил в коридор, украдкой шептался по телефону. Что-то важное произошло вчера ночью, и это согревало старшего лейтенанта, словно в нем поселился осколок солнышка. Капитан догадывался и завидовал коллеге — сам он давно не испытывал такого душевного подъема.
Увидев знакомый ювелирный магазин, Марат произнес:
— У меня есть скидка в ювелирном.
— Что? — не мог очнуться от сладких грез старлей.
— Кольца-то покупать будешь?
Ваня зарделся.
— Пока не думал об этом.
— А о чем ты думаешь сейчас?
— О ней.
— Вот я и говорю: пора покупать кольца. Три года назад я выезжал на ограбление ювелирного, спас коммерсанта. С тех пор у меня пятидесятипроцентная скидка.
— Остановись! — выдохнул Ваня.
Марат затормозил возле ювелирного. Ваня порылся в карманах:
— А если у меня денег не хватит?
— Я добавлю! — хлопнул его по плечу капитан. — Не тушуйся.
Спустя двадцать минут очумевший от смелого поступка Ваня сжимал в руке коробочку с обручальными кольцами.
Эксперт Михаил Устинов взял у Валеева снимок и скептически изучил лицо горбоносого парня.
