Мария Жукова-Гладкова - Встреча без возможности прощания
Наконец нас с Сашей позвали в зал. Во главе стола на этот раз восседал не хозяин квартиры, а Степан Петрович с лоснящимся лицом. Когда мы зашли, он как раз утирал усы рукавом пиджака.
– Спасибо, Сонечка, все было очень вкусно. Через полчасика повторим. Садитесь, дети.
За столом уже сидели все те, с кем мы в эти выходные оказались заперты в квартире Светозаровых. К компании присоединилась Тоня. При дневном свете и без косметики она выглядела не лучшим образом – синяки под глазами, какой-то землистый цвет лица, незакрашенные корни седых волос. А ведь ей же всего тридцать семь лет! Видимо, ее очень сильно била жизнь.
Аполлинария успела подвести глаза и наложить на лицо тональный крем. Конечно, по телевизору и на снимках в глянцевых журналах и даже обычных газетах она выглядит несравненно лучше, но все равно она смотрелась неплохо. Постоянный уход за собой дает результат.
Римма-Революция тоже накрасилась и, пожалуй, выглядела лучше всех дам. Да и одежду она могла поменять – все-таки она находилась у себя дома. Валентина с боксершей казались лишь чуть более усталыми, чем в предыдущие дни. У Насти даже синяк стал менее ярким. Диана была невозмутима и сидела, положив одну длинную ногу на другую. Она сменила наряд на нечто из произвольно сшитых разноцветных лоскутков. Возможно, это дизайнерская вещь, но я не представляла, куда могла бы надеть такое. Андрей Павлович явно был страшно недоволен происходящим, Алекс Мерлин сидел с невозмутимым видом. По-моему, ему очень хотелось выпить чего-то с большим количеством градусов.
– Ну что ж, все в сборе, – заговорил Степан Петрович. – Сейчас побеседуем, потом перекусим…
– Послушайте! – перебил его Андрей Павлович. – Я должен позвонить своему адвокату, а вы не даете…
– Так звоните!
– Вы что, издеваетесь? Вы прекрасно знаете, что телефоны не работают! Ни один телефон! Ни у кого!
– А как же ты с Тоней общался? – сладким голосом спросила Аполлинария, рассматривая ноготь, на котором следовало обновить лак. – И почему ты нам врал, что никакой связи нет, хотя она была?
– Потому что Тоня была сюрпризом! Будто ты не знаешь, Аполлинария, что во время всех наших ежегодных встреч организатор должен приготовить сюрприз для гостей. У Петьки Годунова из торта девка вылезала, обвешанная колокольчиками, и его астрологические стихи читала. У тебя самой юные дарования пели на итальянском и стриптиз показывали под какую-то итальянскую песню, и ты как раз хотела узнать наше мнение о том, в кого лучше вкладывать деньги. А я приготовил Тоню! Ты же видела все ее костюмы? У меня должна была быть с ней связь!
– Так, значит, это вы утопили все наши телефоны? – подала голос боксерша. – Хотелось бы получить компенсацию.
– Я не топил телефоны, – заявил Андрей Павлович. – Я не занимаюсь такой ерундой.
– Это для вас может быть ерунда! – воскликнул Саша чуть ли не со слезами в голосе. – А я такой телефон, как мне подарил Лебединский, сам купить не смогу! И с какой стати мне тратить деньги на новый аппарат из-за того, что вы решили лишить нас связи? Если бы вы их еще хоть спрятали… Зачем же было их портить?!
– Я повторяю: я не заливал телефоны водой! После того как их кто-то залил, я вообще страшно обрадовался, что у меня запасной есть. И именно по нему я и поддерживал связь! Но теперь он разрядился! Я лишен связи! Всякой! – Андрей Павлович сделал над собой усилие, прекратил орать и спокойным голосом обратился к представителю правоохранительных органов: – Уважаемый Степан Петрович, пожалуйста, предоставьте мне возможность сделать положенный по закону звонок. Я хочу связаться со своим адвокатом, чтобы он присутствовал во время нашей… встречи.
– А зачем вам сейчас адвокат? – невозмутимо спросил Степан Петрович, достал из кармана огромный ярко-зеленый носовой платок и громко высморкался. – Вы кого-нибудь убили?
– Нет.
– Так зачем тогда?
– Затем, что вы и еще несколько представителей правоохранительных органов находитесь в моей квартире!
– И что из того? – Степан Петрович был все так же невозмутим. – Вот когда я вас в прокуратуру приглашу, тогда и приедете с адвокатом. А можете и без него. Мы просто протокольчик оформим. Чистая формальность. В особенности раз вы никого не убивали. Адвокат нужен убийце. Даже гражданке Зайцевой не нужен.
– А я-то тут при чем?! – полушепотом спросила Тоня. – Я вообще находилась в другой части, за запертой дверью!
– Если бы я представлял налоговую инспекцию, гражданка Зайцева, то мог бы кое-что рассказать вам о незаконном предпринимательстве и…
– Какое предпринимательство? – тут же осмелела Тоня. – Я просто оказывала дружескую услугу своему давнему знакомому Андрею Павловичу Светозарову.
– Вы называете дружеской услугой ваши ночные вылазки в образе Смерти и ангела-хранителя?
– Нет, я называю дружеской услугой развлечение гостей Андрея Павловича и сюрприз для его супруги.
– Так ты меня убить собиралась, гадина?! – заорала Римма, вскакивая с места и размахивая руками, потом она поставила их на бедра. Затем последовал поток отборного мата.
– Сядь и замолчи! Убивать тебя никто не собирался, – сказал Андрей Павлович. – Я попросил Тоню сыграть роль привидения. Ты же вроде всегда трепетно относилась к потусторонним силам, по всяким гадалкам бегала, на спиритические сеансы ходила, с предками общалась. В последнее время ты даже эти занятия забросила и поэтому доставала меня. Тебе совершенно нечего делать. От этого всякая дурь в голову лезет. А так бы ты занялась чисткой квартиры, кармы, может, и до прочистки мозгов бы дошло, чему я бы очень обрадовался.
– Но ведь Тоня заходила ко мне в комнату, – напомнила Аполлинария.
– Так моя супруга последние две ночи провела в моей спальне! – воскликнул Андрей Павлович. – Я планировал первое появление Тони в ночь после пьянки перед теми, кто бы тут остался. Ведь наши же всегда оставались. Ты, Аполлинария, точно бы не осталась у меня ночевать. За тобой приехал бы или шофер, или кто-то из твоих мужиков. Наши одноклассники утром стали бы обсуждать ночные видения. Я хотел, чтобы Тоня пришла ко всем в разных нарядах. Это был мой сюрприз! А потом она стала бы являться Римме. Я планировал корректировать «явления» по ходу дела. А мужиков бы потом развлекал. Петька бы мне еще, думаю, посоветовал что-то интересное.
– Сволочь! – рявкнула Римма, подскочила к мужу и врезала ему в ухо.
– Гражданка Светозарова! – очень удивленно воскликнул Степан Петрович. По-моему, с удивлением он переборщил. – Вы что себе позволяете? Да еще при сотруднике органов!
– Мой муж, хочу – и бью! – заявила Римма.
– Какая интересная постановка вопроса. – Степан Петрович аж рот приоткрыл. Мужчина в форме, стоявший у двери, хмыкнул.
– Но почему ты все-таки послал Тоню ко мне? – не унималась Аполлинария, натерпевшаяся страха.
– Да потому что я знал, что ты раздуешь из мухи слона! Ты – самая эмоциональная из всех собравшихся. И ты была одна. К кому мне было направлять Тоню? Римма устроилась в моей спальне. Алексей спал с Валентиной, Петр с Настей, Коля с Анной, Саша у Сони. Не сработало бы! Могло, конечно, но шанс значительно меньше.
– Я только во вторую ночь спала одна. Ты выдал себя, Андрей. В первую ночь я спала с Шуриком. В одиночестве оставался лишь Толик в этом зале, где его закололи пикой. Значит, их всех убил ты.
– Я заплатил Шурику, чтобы он оставил тебя ночью одну, и он пошел спать в этот зал! Я ему даже одеяло дал и подушку, которые куда-то исчезли. Наверное, убийца их в окно выкинул.
– Секундочку! – перебил Степан Петрович, который в эти минуты роль не играл.
– То есть Шурик погиб из-за тебя? – не унималась Аполлинария, не обращая внимания на следователя. – Его убили, потому что он подвернулся кому-то под руку?! Шли убивать Толика, а там оказался и Шурик?! Так…
Аполлинария резко развернулась к Диане.
– Я все поняла! Толик прибил твою подругу, а ты ночью пришла убивать его! В зале оказался и Шурик. И ты его прикончила, как свидетеля. И Володьку ты явно сбросила с балкона! Вынула пику из его шеи, убила Толика, Шурика, потом пику подсунула мне… Или ты, Тоня, мне ее подсунула? Вы же в сговоре были!
– Я только косу оставила в шкафу, как мне приказали, – спокойно сказала Тоня. – Никаких пик у меня не было.
– Значит, ты, чернокожая красотка, постаралась! Ну, говори, какие у тебя были дела с Толиком? Он был святым человеком!
– Потому, что столько лет терпел ваши выходки? – невозмутимо спросила Диана, покачивая ногой в сабо на высокой платформе. – Старого рецидивиста, ограбившего множество людей, едва ли можно назвать святым человеком только потому, что он был готов взять на себя вину любимой женщины.
