Рукопись, найденная в Выдропужске - Анна Викторовна Дашевская
– Любовник?
– Не-а, – он рассмеялся. – Вторая попытка?
– Сдаюсь.
– Ветеринар к коту, у которого были почечные колики.
– Бедняга! Так, погоди, – я посчитала, для верности загибая пальцы. – Пара гостей, врач, две подруги и ветеринар, итого шестеро. И кто из них убийца?
– Скорее всего, никто.
– Но ведь больше нет записей? Или Наталья Лазаревна куда-то отлучалась?
– Ну, живой же человек! В туалет сходить, воды в чайник налить… Могла пропустить по естественным причинам.
– А камеры? Дом новый, жильцы не бедные – должны быть камеры!
– В подъезде из двух работала только одна, та, которая смотрит на парадную дверь. Та, что возле лифта, сдохла уже три дня как. Эта камера показала, что в семь часов одиннадцать минут вошёл человек в бейсболке и медицинской маске, одетый в джинсы, застёгнутую ветровку и кроссовки. Наталья Лазаревна долго вспоминала, но сообразила, что в это время как раз отходила на пять минут.
– За пять минут мог пройти десяток убийц, – вздохнула я. – Бейсболка, маска и прочее означают, что лица не видно, а фигура подойдёт трети населения Москвы.
Судя по довольной физиономии, Кузнецов получал большое удовольствие, наблюдая за моей реакцией. Вот же… вуайерист чёртов!
– Ребята копают её прошлое и настоящее, – сообщил он, насладившись. – И кое-что уже накопали.
– Ты же мне расскажешь, как пойдёт розыск? – спросила я заискивающе. – Пожалуйста!
– Какие вы, женщины, кровожадные! – он завёл мотор. – Если буду знать, расскажу. На твой вопрос я ответил, поехали обедать?
– Поехали, – кивнула я с тяжёлым вздохом.
Вопросов у меня осталось ещё примерно пятьсот тысяч, но я побоялась спугнуть Кузнецова: сейчас довезёт меня до Торжка, сядем мы по разным машинам, и привет. Сюда мне больше приезжать, похоже, не понадобится, следовательно, «голос разума» будет звучать где-то в другом месте.
Да, я об этом пожалела.
Да, Сергей представлял собой мой тип мужчины, он мне понравился, и у нас могло бы что-то получиться.
Вот только, похоже, в этот вовсе не был заинтересован сам господин Кузнецов Сергей Михайлович, представитель заказчика, занимающий непонятную должность при господине С. и имеющий неясные, но тесные дружеские связи с майором полиции Алябьевым.
В отеле мы разошлись по номерам – собрать вещи и чуть-чуть передохнуть. Потом можно будет быстренько пообедать и выдвигаться в сторону дома. Осторожно, двери закрываются, приключение окончено.
Ох, что-то глубоковато меня зацепила эта история, давно такого не было. Надо срочно заняться чем-нибудь, что поглотит внимание полностью.
Поскольку днём в здешнем ресторане оркестр отсутствовал, за едой можно было разговаривать. Я бы и вообще обошлась без обеда, вполне дотерпела бы до дому, но был шанс где-нибудь между супом и вторым задать ещё какой-нибудь вопрос о расследовании убийства И такой момент подвернулся. Отодвинув совершенно уже растерзанную «пожарскую» котлету, я подняла взгляд на Кузнецова:
– А на бейсболе что было написано?
– На какой бейсболке? – спросил он рассеянно.
Я бы и поверила в эту рассеянность, только не сегодня и не с этим человеком.
– На той, которой закрывал лицо загадочный гость.
– М-м-м… Не помню, вроде бы Костя не говорил.
– Костя?
– Майора Алябьева зовут Константин Илларионович, – хохотнул насытившийся Кузнецов. – А ты не знала? Представь себе, у него имеются нормальные имя, отчество и фамилия, а также домашний адрес, жена, два сына и дача в районе озера Сенеж. Кстати, на эту самую дачу я собираюсь заехать по дороге в Москву, не желаешь присоединиться?
– Э-э-э… – остроумно ответила я.
С огоньком выступила, практически, на уровне лучших ораторов. Тьфу, бестолковщина!
– Да, это вполне удобно. И свободная комната там есть, и шашлык на сегодня запланирован, – продолжал заманивать Сирен Михайлович.
– Но я как бы в какой-то степени фигурант дела?
– Да какой из тебя фигурант, так, фитюлька! – засмеялся он. – Поехали, правда! Завтра воскресенье, погода хорошая. Что в Москве киснуть?
– Вообще-то Ядвига Феликсовна во вторник возвращается к своим этрускам, – я потёрла нос, запоздало подумав, что сейчас он станет красным. – Я обещала помочь собраться и проводить её.
– Решай, – наконец пожал он плечами и демонстративно уткнулся в телефон.
Я выцедила компот, поймала ложкой раскисшую курагу, и наконец решилась.
– Ладно. Поехали. Но ты так и не сказал про бейсболку!
– Вот у первоисточника, так сказать, и осведомишься, мне и в голову не приходило этим поинтересоваться. Готова? Тогда поехали. Держись за мной в кильватере.
***
За те два с лишним, почти три часа, что мы добирались из точки А в точку Б, то бишь из Торжка в посёлок Ключики на берегу Сенежского озера, я успела сделать массу всего, в том числе полезного.
В первую очередь позвонила тётушке и доложила, что покинула славный город Торжок и выходные проведу на даче у знакомых, добавив мысленно «полу- , а то и вовсе незнакомых». Этот мысленный посыл тётушка то ли прочитала, то ли догадалась, то ли отреагировала на всякий случай – не знаю. Так или иначе, она хмыкнула многозначительно и сказала:
– У знакомых? Ну-ну. Можешь вести себя плохо, разрешаю.
– Это уж как получится, – ответила я и попрощалась.
Следовать за джипом с нестандартным расположением выхлопной трубы было бы совсем просто, если бы не его манера вождения. Не раз и не два я вспоминала легендарного своего прадеда-танкиста, который и «Жигули» водил так, словно всё ещё был в танке… Впрочем, как ни странно, думать это мне не мешало.
Итак, есть ли у нас план?
Для начала, нужно отправить запросы в епархиальные архивы.
Нет, не так: нужно написать письмо с запросом сегодня, вот прямо сейчас, как приедем на место, и дать этому письму отлежаться. Завтра перечитать, выправить неуклюжие фразы и добавить немного сиропа, совсем чуть-чуть, чтобы попасть в тональность. И отправить. В Тверскую епархию и в Вышневолоцкую, потому как в восемнадцатом веке Выдропужск принадлежал именно к ней. Не уверена, что есть архив в Торжке, и совсем уж не уверена, что там сохранились документы интересующего нас времени, но за спрос ведь денег не берут?
То-то и оно…
Далее, крутится у меня в мыслях господин Козлятников с его чутьём на чужие потребности и умением из этого обстоятельства выжимать реальные деньги. Не спросить ли у Адама Егоровича об интересующем нас периоде и области знаний? И опять же, за спрос денег не потребуют, вот за ответ могут.
И наконец третье – нужно проверить, нет ли хоть какой-нибудь реакции на те письма, что отправлял Лёлик?
Сам-то он молчит, даже ни одного сообщения за все дни, что я отсутствую. Даже странно, предыдущие годы, если я уезжала куда-то одна или с кем-то
