Колодец и бабочка - Елена Ивановна Михалкова
– А у тебя нет реального дара? – тут же спросил Макар.
– У меня есть реальный дар. Только он заключается в другом! Деньги можно новые заработать, и цацки новые прикупить несложно. А вот мозгов новых не купишь… Тут как раз я и могу помочь.
«Ну зашибись волшебник Изумрудного города», – неприязненно подумал Бабкин, который не мог простить девице выходку с сиреной.
– Объясни, пожалуйста, – попросил Макар.
Олеся потушила сигарету в пепельнице, встала, отдернула одну из драпировок, и за ней обнаружился мини-бар.
– Вам не предлагаю. – Она щедро плеснула себе коньяка. – Черт, из-за вас вся диета насмарку…
«А ведь утром на ней еще и туфли были с умопомрачительной высоты каблуками, – подумал Сергей. – Интересно, зачем ведьме одеваться как стриптизерше? Должно быть, привычка».
Олеся сбросила шлепанцы, придвинула стул и забросила на него босые ноги.
– Я поработала у Перигорского, а потом ушла в свободное плавание. Наблюдала за девочками. Одну вещь никак не могла понять… Мужик – он ведь существо максимально простое. Проще, чем кольчатый червь. – Она отпила из бокала, отсалютовав Бабкину с Илюшиным. – Ну и такое дело: на одних девочках мужики женились, а другие так и ходили годами в содержанках, хотя замуж хотели, даже очень. Посмотришь на девку: ни кожи, ни рожи, три волосины перьями. А какой-нибудь олигарх в нее вцепился и бросает жену. Этот феномен меня интересовал, – задумчиво проговорила она, – без прикладной цели, а как аномалия какая-то, что ли… Я стала наблюдать. Мужики делятся на две основные категории. Первая категория: деспотичные, властные, с харизмой и амбициями… Эти мечтают, чтобы им каблук засовывали в задницу. Вторая категория: интеллигентные, воспитанные шурики… Эти мечтают сами хлестать по морде. Понимаете, к чему я веду? Чтобы прибрать кандидата к рукам, требуется выбрать всего одну из двух стратегий поведения. Или ты унижаешь, или тебя.
– А без унижения нельзя? – поинтересовался Бабкин.
Олеся хмыкнула:
– Унижение – это крючок. Нельзя выловить крупную рыбу, если у тебя ничего нет, кроме яркого поплавка.
– Ты стала продавать своим знакомым психологическую теорию и практику поведения с выбранным объектом? – Илюшин, кажется, развеселился. – Под видом приворота на брак и заговора на сексуальность?
– С клиентами-то по-любому разговариваешь, – просто ответила Олеся. – А у меня половина из своих девочек. Сначала шли лично знакомые. Потом стали появляться те, кто по рекомендации. Я сразу вижу, имеет смысл человека учить или только впустую тратить время. Если второе, то после одной встречи расстаюсь. Я никого не развожу, бабло из них не тяну до бесконечности.
– А тянешь, получается, из способных! – заключил Сергей.
– Этих способных, если у них все получится, десять встреч со мной обеспечат потенциально на всю жизнь, – высокомерно сказала Олеся. – Мои знакомые за кого попало не хватаются, выбирают питательных. Что плохого, если девочка выйдет замуж не за слесаря Ваську, а за успешного, состоявшегося человека?
Бабкину вспомнилась писательница Арина и ее муж. Судя по вилле на Бали, достаточно питательный.
– Но ведь к тебе приходят не только девочки? – спросил Илюшин. – Есть же и обычные клиенты, которым твои наставления не помогут? Те, что безумно влюблены и ждут от тебя приворота. Как ты выкручиваешься?
Сергей подумал, что сам бы он запнулся, выбирая подходящее определение. Профессионалки? Содержанки? А Макар мгновенно включил в свой словарик милое нейтральное «девочки», которое использовала сама Стряпухина.
Олеся негромко рассмеялась.
– Что смешного? – не понял Илюшин.
– Те, что безумно влюблены… – мечтательно повторила она. – Да, такие появляются регулярно. Я только по рекомендации работаю, но все равно то и дело заносит ко мне этих… мотыльков. Я отправляю их поймать черного петуха на растущей луне, перерезать ему горло, ощипать, сварить в родниковой воде, собранной девственницей в глиняную чашу, которую она сделает своими руками, и принести мне в одном пузырьке петушиную кровь, а в другом – бульон. И чашу не забыть. Ах да, и фоточку ненаглядного или ненаглядной! Тогда приворожу лучшим образом. Знаете, сколько влюбленных возвращается с пузырьками и чашами? – Она выдержала долгую паузу. – Ни одного! Приползают с фоточками, сопли распускают, рыдают, ползают на брюхе: Мирославушка, приворожи по фотке, не раздобыли мы петуха. А на самом деле они даже и не пытались. Это ж какие хлопоты! Как представишь, что нужно петуху своими руками на кухне горло резать… Он же паркет измажет! Все будет в кровище! А как мужу объяснить? И вообще, он воняет! Вот на этом и развеялась вся любовь.
– Получается, у тебя специфический круг постоянных клиентов, – подытожил Макар. – Как в него попал Габричевский?
Олеся покусала губы.
– Его привела моя знакомая, я обещала с ним поработать. В принципе, мне несложно. Тем более, он платил. Но с ним разговаривать было бесполезно в принципе.
– Почему?
– Он считал всех женщин продажными и ненавидел за то, что у него не хватает денег, чтобы их купить. При этом, как ты понимаешь, с бабками у него все было более чем нормально. Если он раз в неделю заявлялся сюда… – Олеся усмехнулась. – Вполне обеспеченный юноша. Но от него за километр разило неблагополучием.
– В каком смысле?
– В том смысле, что он с дичайшими загонами. Стремно с ним связываться. Мужики, которые считают, что им все по жизни должны, – самый проблемный контингент. Никогда не знаешь, на чем его переклинит. У меня подружка с таким встречалась. Когда он узнал, что она ему изменила, то простил. А когда она в коробку положила надкушенную конфету, он ее отмудохал до полусмерти…
Илюшин покивал, будто сочувствуя неизвестной избитой женщине. Поднял глаза на Олесю и спросил:
– В каких целях Габричевский должен был использовать кота?
Несколько секунд ворожея молча изучала его. На лице не читалось ничего, кроме легкой озадаченности.
– Что еще за кот? – спросила она наконец.
– Габричевский в воскресенье украл кота. Через три часа после этого его убили, но речь сейчас не о том. Что за инструкции ты ему дала? Он был у тебя на трех сеансах. Габричевский не стал бы тратить ни время, ни деньги на обычный треп.
– Черная кошка? – перебила Олеся.
– Нет. Это был старый рыжий кот. Одноглазый, безухий и, по-моему, хромой.
– С мочекаменной болезнью, – зачем-то добавил Сергей. – А что, ты велела ему раздобыть черную кошку?
– Это была шутка, – высокомерно пояснила Олеся. Кажется, Бабкин раздражал ее так же сильно, как она его. – Шутка про набор штампов. Ну, знаете:
