Ты не выйдешь отсюда - Маргарита Малинина
– Дима! – закричала я, выходя. Никто не отозвался.
Я бросилась в гостиную. Пусто.
– Дима? – повторила я тихо и нерешительно. И затем бросила взгляд на самый верх лестницы, где можно было разглядеть дверь бункера. Все еще заперта. Жаль… Я успела убедить себя, что ему наскучили эти игры и он принял решение уйти по-английски.
Дмитрий оказался на кухне и, как выяснилось, готовил нам на ужин плов.
– Курица давно в морозилке лежит, – пояснил он причину своего душевного порыва. – Вдруг испортится?
– В морозилке?
– А ты думаешь, там вечно хранится? – хмыкнул он. – Ночью размораживалась в холодильнике, и сейчас я ей занялся. Плов будет не каноническим, сразу предупреждаю. Ни баранины, ни специй, даже рис не пропаренный, а обычный.
– То есть просто курица с рисом?
– Нет! – Дима назидательно поднял ложку, которой что-то мешал в толстой кастрюле, вверх. – Я пережарил морковь с луком. – Он показал на маленькую тефлоновую сковородку, которая устроилась на второй конфорке. - Так что это плов, не переживай.
– Как скажешь. Слушай, на меня не рассчитывай, готовь на себя. Видишь ли, я вроде как решила твою головоломку.
– М-да? – нахмурился Дима. – Ты уверена?
– Откуда столько скепсиса? Ты же сам сказал, что справлюсь только я. Ты в меня верил больше, чем в самого себя.
– Это-то да, но я же не просто так дал тебе трое суток. Задачка сложная! А впрочем, – тут же пожал он плечами, будто пытаясь нивелировать свою высокопарность относительно важности этой задачи, – ты умненькая, так что вполне могла уже решить. Но голодной я тебя не отпущу, так и знай! – И он заулыбался.
– Я рада, что у тебя хорошее настроение.
– Еще бы! Я ждал этого ты не поверишь как долго! У меня уже руки затряслись, видишь?
Это хорошо, с первого раза он не попадет мне шприцем в вену. Хотя с чего я взяла, что он захочет меня устранить так же, как Борисенко и Молчанов убили своих любимых? Он же ко мне не питает особых чувств. А кухонным ножом зарезать сможет и так – трясущимися руками.
Я вздохнула и протерла лицо ладонями. Так, успокойся. Он в хорошем расположении духа. А значит, он отпустит меня. Как и обещал. Если только… яд? Но он же сам будет кушать этот плов!
На всякий случай я прошла вглубь кухни и устроилась за маленьким столом.
– Может, тут поедим? И я заодно расскажу тебе, до чего додумалась.
– Хм… – Диме эта идея отчего-то не приглянулась. – Ну нет, лучше там. Обстановка более торжественная. Ты иди, плов скоро будет готов. Я принесу.
– Нет, я лучше тут посижу. Если я тебе не мешаю, конечно.
– Соскучилась, что ли? – хмыкнул мучитель.
– Пусть будет так, – соглашаясь, кивнула я.
Он хохотнул, но спорить не стал.
В общем, мне пришлось сидеть, пока он не закончил готовить. Дима пытался пару раз завести светскую беседу, но я считала это абсурдом и отвечала односложно. Он держит меня взаперти, угрожает и, прямо как мифологический Сфинкс, загадывает дурацкие загадки. А я теперь должна ему рассказывать, какой альбом группы Metallica я считаю наиболее удачным? Учитывая, что лучшие песни разбросаны по разным альбомам, у меня все равно не найдется ответа.
Наконец мы разложили плов по тарелкам, взяли бокалы под клюквенный морс (я отказалась от шампанского, хоть он и предлагал) и отправились в холл-гостиную. Я думала, что он и тут мне велит отложить серьезный разговор под тем предлогом, что «нельзя опошлять трапезу и высокую кухню расследованием убийств» или просто по принципу «когда я ем, я глух и нем», но, слава богу, Дмитрий не из таких. В принципе, мы уже не раз обсуждали расследование за едой.
– М-м, ты попробуй, но по-моему, весьма недурно! – отведав плова собственного приготовления, похвалил повар сам себя. И, словно читая мои мысли, тут же перешел к насущному, пока я только брала в руку столовый прибор: – Ну, что удалось выяснить?
– Удалось выяснить, почему они убили друг друга и, в одном случае, себя, – решила я повредничать и накинулась на плов. Он реально оказался вкусным, хоть и слишком горячим, как по мне, и я лично наблюдала за тем, чтобы мне в тарелку ничего лишнего не положили. Если яд в кастрюле, то он суицидник, и с этим я уже ничего не смогу поделать.
– Это же замечательно! – не понял Дима моего сарказма или, опять же, сделал вид. С ним никогда толком не поймешь. – Налить тебе морса?
– Я сама. – Пока я наливала себе напиток, Дима внимательно меня разглядывал и даже отложил вилку, однако я не проронила ни слова. Дело в том, что мой вывод может ему не понравиться. А так хоть наемся досыта перед смертью. Обычно так и поступают с осужденными на казнь – их кормят до отвала.
Затем я принялась доедать то, что было у меня в тарелке, Дима по-прежнему молчал, выжидательно на меня уставившись.
– Ты не будешь доедать? – с раздражением спросила я.
– Буду, конечно. Но это не горит.
Ясно, ему горит услышать ответ на головоломку. А значит, я тоже не доем, потому что делать это под пристальным взором – та еще пытка, так и подавиться недолго.
Я отложила вилку и отставила тарелку, которая опустела лишь наполовину.
– Короче, вот в чем фишка. Из этих шестерых пятеро застраховали свои жизни. На год. Срок истекал на следующий день. И вот поздно вечером они узнают, что смертельно отравлены. Предположительно болиголовом, я читала симптоматику, и в принципе под нашу тему она подходит. Вызывает полный паралич при сохранении ясности мышления и не имеет противоядия. Но это, наверно, не так важно для расследования. – Я с немым вопросом в глазах уставилась на Диму, он кивнул, одновременно пожимая плечами, мол, на первый взгляд кажется, что не важно, но там будет видно. – Ну хорошо. В общем, они узнают, что все умрут. Умирать
