Валерий Поволяев - Охота на охотников
Старик Арнаутов позвонил Каукалову и, засмеявшись громко, с плохо скрытым пренебрежением объявил:
- Карантин окончен!
Каукалов с наслаждением потянулся, походил по квартире, хрустя костями, потом надел на себя джинсовую пару - турецкую куртку и американские брюки, подобранные в тон, - и направился к другу.
- Все, Илюшка, - сказал он, - вышел указ о нашем досрочном освобождении.
В ответ Аронов грустно улыбнулся, раскинул руки в стороны, повертел ими в воздухе:
- Времени потеряли столько, что...
- Не жалей, Илюха! - перебил Каукалов. - Как там насчет канашек всяких-разных, а?
- Кое-что придумал.
- Может, сегодня этим и займемся?
- Может, Жека... Очень даже может быть. - Он засуетился бестолково, заметался по комнате, потом резко, будто мушкетер, рубанул рукою воздух и достал из гардероба костюм.
- Займись канашками, Илюшк! - попросил Каукалов. - А то от путан тех - ни проку, ни удовольствия. Одни лишь прорехи в карманах. Давай сегодня к вечеру реализуем твой план. А? - Каукалов смущенно покашлял в кулак. - На тебя смотрит Европа!
- Европа, у которой большая жо... - Аронов не договорил, засмеялся. Натянул хорошо отутюженные, с ровной линеечкой, брюки, черную водолазку. Крутанулся перед зеркалом, поправил прическу. - Лучше быть свободным и здоровым, чем полосатым и больным... Полосатым - в смысле ходить в полосатой робе Александровского централа. Слушай, Жека... Появился тот самый дядек, помнишь я тебе говорил.
Каукалов наморщил лоб, пытаясь вспомнить, что за дядек, вопросительно глянул на Аронова.
- Тот самый человек, которому можно сплавлять угнанные машины.
- Два дела одновременно мы с тобой, Илюша, не потянем.
- Как знаешь, Жека. Кстати, он мне и кастет организовал.
Каукалов невольно улыбнулся: представил себе этого орла в полевой милицейской форме, при бронежилете и с кастетом в руках. Очень эффектно!
- Дядек пока не нужен, - сказал он.
- Мое дело - предложить, твое - отказаться. А что, мы самостоятельным промыслом уже не будем заниматься?
- Пока находимся на крючке - нет. А вот сорвемся с крючка...
- Планы на этот счет есть какие-нибудь?
- Зреют.
Вечером в Илюшкиной квартире появились две девушки - милые, скромные, непритязательно одетые - сразу видно, что на "мерседесах" не ездят. Старшие Ароновы до сих пор сидели на даче - теперь антоновку сортировали. Так что Илья хозяйничал в квартире один.
- Здрассьте! - дружно произнесли девушки.
Каукалов с интересом глянул на них - он совершенно не помнил, видел ли этих девчат раньше. Лица, во всяком случае, были незнакомы. Девушки, словно бы подслушав его мысли, вновь в один голос заявили:
- А мы вас знаем!
- Откуда?
- В школе не раз встречались.
Каукалов про себя отметил, что девушки, хоть и носят разные фамилии: одна - Хилькевич, вторая - Новиченко, похожи друг на друга так, будто бы одной матерью рождены.
Хилькевич присела в коротком старомодном книксене, - Каукалов вспомнил, что этому девчонок в их школе специально обучали, - и назвалась:
- Майя.
Ее подружка ухватила тонкими пальцами край клетчатой юбки и, посмеиваясь копнула носком туфельки паркетный пол:
- Катя.
- Как российская царица Екатерина Великая, - Каукалов одобрительно кивнул, внутри у него что-то сладко и томительно сжалось.
- Проходите, проходите, девочки, - засуетился Аронов, - чувствуйте себя, как дома, у нас все уже на столе.
- Люлек, а чего празднуете-то? - спросила Майя.
- Нашу с вами встречу, девочки.
- Ох, какое историческое событие! - Майя фыркнула.
- Историческое не историческое, но раз встретились. то можем кое-что хорошее придумать, - сказал Каукалов.
- Хорошее мы всегда можем придумать. Даже без выпивки и закуски, многозначительно изрекла Майя. Она была, как принято ныне говорить, девушкой без комплексов. - Хотя с выпивкой и закуской лучше. Все не всухую. - Майя рассмеялась.
Смех у неё был звонким, заразительным, словно у пионерки.
Девушки Каукалову понравились. Обе. Он все пытался их вспомнить, но не получалось: почему-то все, кто в школе был младше, не остались в памяти.
- Прошу, прошу, прошу! - заторопился Аронов, показал рукой в глубину квартиры. - Соловья баснями не кормят, соловьи любят телесную пищу.
Майя опять рассмеялась, она вообще относилась к категории жизнерадостных, легких, смешливых людей, которым покажи палец - хохотать будут до вечера. Каукалову понравилось это, поскольку сам он был совершенно другим человеком.
За столом вспоминали школу, учителей, Катя Новиченко предложила даже выпить за какую-то Марину Сергеевну Плучекову, которую она считает лучшей учительницей всех времен и народов, немного потанцевали в уютной темноте, а потом Аронов увел Катю в соседнюю комнату, а Каукалов остался с Майей...
Они лежали рядом на тахте, застеленной старым пледом, и курили. Майя забавлялась, пускала в воздух светящиеся кольца самых разных конфигураций: круглые, аккуратные, небольшие, словно пшеничные сушки - лакомство российского пролетариата, овальные, похожие на горчичные бублики, подававшиеся к чаю в купеческих домах, и даже четкие, тщательно слепленные из дыма, восьмерки.
- Как это тебе удается?
- Ловкость рук и никакого мошенства.
- А квадратный кружок можешь запустить?
- Квадратный кружок... Хорошо сказано. Литература. Поэзия. Отличное сочетание двух слов. Надо попробовать. - Она вобрала в себя немного дыма, повозила во рту языком, словно наматывала на него дымную вату и, сложив губы квадратиком, выпустила в воздух кольцо.
Кольцо имело неровную форму - оно было ещё не квадратное, но уже и не круглое, тихо поплыло вверх и вдруг обрело ромбовидную форму.
- Надо же! - восхитился Каукалов.
- Что-то тут не то, - забраковала свою работу Майя, - уйма технологических недоделок. Надо попробовать ещё раз.
Пустила второе кольцо. Оно тоже выплыло изо рта неровным - не квадратным и не круглым, малость приподнялось, зависло в воздухе и вновь обрело ромбовидные очертания.
- Во! - обрадовался Каукалов.
- Если немного потренироваться, глядишь, ромбы будут получаться отлично. А квадраты... Квадрат надо попытаться слепить ещё раз. - Майя прижала пальцы к губам, активно задвигала языком, потом, мотнув головой, произнесла: - Извини за неприличный жест, - и засунула в рот палец.
Зашуровала там энергично, поправляя что-то, сдвигая на другое место, и в следующий миг пустила в воздух очередное колечко. Оно медленно поднялось, четко обозначив свои контуры - это было шестиугольное кольцо.
- Тьфу! - выругалась Майя, опять засунула палец в рот - в этот раз кольцо оказалось круглым, с двумя аккуратными прямыми срезами, вверху и внизу.
- Вот черт! - разозлилась Майя. - Никак технологию наладить не могу. Извини! - Она пожевала губами, потом вкусно почмокала ими и принялась за старое - палец во рту и язык старались вовсю.
Каукалов не выдержал, прыснул, будто ребенок.
- Ты чего? - повернулась к нему Майя. - Что-нибудь не так? - Не выдержала и тоже рассмеялась. - Ты чего?
- Так, - отозвался Каукалов. Все-таки славная она девушка, Майя Хилькевич.
Через минуту в воздух взвилась очередная дымовая фигурка, на этот раз многоугольник: очень правильный, почти не меняющийся, с равными сторонами.
- Тьфу! - Майя обескураженно помотала в воздухе рукой. - Чума на оба твои дома! Нет слов - душат слезы!
- Это что, заклинание?
- Присказка. Чтобы на душе легче было.
Через несколько минут нужная фигура все-таки изобразилась в воздухе, закачался дымный прямоугольник. Повисев немного, неторопливо двинулся вверх и растворился, подхваченный невидимым потоком воздуха.
Каукалов несколько раз хлопнул в ладони.
- Что и требовалось доказать. Браво!
- Может, ещё что-нибудь создать?
- Да уже вся геометрия пройдена. Четырехугольник, шестиугольник, многоугольник... Что еще? Ромб, овал, круг, усеченный круг... Если только треугольник?
- С нечетным количеством сторон не получится. Дымные фигуры строятся по принципу зеркального отражения.
- А если попробовать?
- Лучше заняться другим, - Майя засмеялась, - больше пользы будет.
- Ты учишься? Работаешь? - вдруг спросил Каукалов.
- Учусь.
- Где?
- В Академии народного хозяйства. Есть такая, знаешь? В студенческих кругах называется Плешкой.
- Слышал. На каком курсе?
- Ты что, кадровик? Или инспектор из учетного стола?
- Нет, - Каукалова неожиданно смутился, что было непривычно для него. - Просто я думаю: а что, если мы соберемся куда-нибудь на отдых? Недели так на две. Ты сумеешь освободиться от занятий?
- Еще как сумею! - жарко воскликнула Майя, приподнялась на одном локте и пытливо глянула на Каукалова. - Куда поедем, в какие края? спросила так, будто вопрос этот был уже решен.
- В Хургаду или в Анталью.
- В Анталье хорошо, только там море в эту пору холодное, а так, наверное, все в порядке, - она задумалась, - и тепло там, и кофе прямо на улицах готовят, и хурма на ветках висит. Но то, что купаться в море нельзя, - это плохо.
