Наталья Борохова - Адвокат на час
Брат и сестра обменялись понимающими взглядами.
Охранник, дядя Миша, аккуратным почерком пометил в своей тетрадке: «20.00—20.40. Э. А. и В. Собирались в бильярдной. Делали вид, что играют. Между тем Э. и А. не ударили по шарам ни разу. Вопрос: зачем собирались?»
Он с удовлетворением закрыл тетрадь и положил ее в ящик стола. Вероника Анатольевна щедро благодарила его за любую полученную информацию. Думается, ей будет интересно, зачем ее милые детки разыгрывали сегодня вечером странный спектакль…
Крайне раздосадованная, Элеонора вернулась к себе домой. Она жила с мужем в девятиэтажном кирпичном доме, расположенном по всем правилам уплотнительной застройки, среди таких же безликих и серых, похожих друг на друга, как близнецы, зданий. Дворецкая не особо любила свою типовую трехкомнатную квартиру с единственным санузлом и маленькой лоджией. Конечно, у нее имелись веские основания для недовольства. Петр Алексеевич, ее супруг и мелкий предприниматель в одном лице, не мог обеспечить того уровня жизни, на который она хотела бы претендовать. То, что в его трудовой книжке именовалось как хлебозавод «Колосок», в реальности было чуть больше обычной хлебной лавки. Дело в том, что несколько лет назад его предприимчивый и оборотистый компаньон сумел отхватить себе большую часть совместного бизнеса и успешно развил его. Дела же Петра Алексеевича пришли в упадок. Его потеснили по целому ряду выгодных позиций, и теперь он довольствовался скромным положением представителя «малого бизнеса». Конечно, он имел стабильный доход, который позволял семье сводить концы с концами. Но на излишества денег явно не хватало. Поэтому при каждом удобном случае бедняжка Элеонора сбегала в роскошный особняк матери, задерживаясь там на три-четыре дня в неделю. Конечно, ей были неприятны круглосуточное наблюдение и тотальный контроль. Но все же там в ее распоряжении были все удобства: джакузи с гидромассажем, красиво сервированный стол с великолепными блюдами, а также пахнущая экзотическими ароматами постель. Так что ради этих благ можно было вытерпеть издевки матери.
С мужем же ее отношения давно перешли в стадию безразличного сосуществования. Петр Алексеевич, человек очень занятой и скучный, не препятствовал долгим отлучкам жены. Он даже испытывал перед ней чувство вины, поскольку искренне считал, что такую яркую и страстную особу, которой, по его мнению, являлась Элеонора, может удовлетворить только похожий на нее мужчина: статный и темпераментный, с собственным домом и яхтой на Лазурном Берегу. Он знал о том, что жена ему, мягко говоря, не верна, переживал по этому поводу, но все же оправдывал ее. Элечка не могла справиться с собственным темпераментом…
Зайдя в коридор, Элеонора привычным движением отшвырнула в сторону туфли. Но ее милый супруг не спешил встречать ее у порога, как это было принято в их семье. Еле сдерживая раздражение, Дворецкая сама повесила плащ на плечики, встряхнула мокрую от дождя косынку.
– Петр, подойди сюда немедленно! – проорала она.
Муж не спешил. Тут только она заметила, что из-под двери в кухню пробивается узкая полоска света. Оттуда слышались голоса и звон посуды. Черт знает что такое! Похоже, муж в ее отсутствие принимает гостей.
Полная решимости задать ему хорошую трепку, Элеонора рывком открыла дверь в кухню и остолбенела. За столом с различными закусками сидела… Нет-нет! Это не была любовница в кружевном бюстгальтере и стрингах. Дело было куда хуже. На месте почетной гостьи восседала Танюша!
– Ой, а вот и хозяйка пожаловала, – молвила она, растягивая в улыбке вульгарно накрашенный рот. – А мы тут чайком балуемся.
– Действительно, заболтались немножко, – виновато заметил супруг. – Сразу и не заметили, как ты пришла. Есть будешь? Я приготовил ужин. Почему-то думал, что ты придешь. Борщ, картошечка… Все, как ты любишь.
Элеонора замотала головой.
– Твоя сослуживица такая забавная, – продолжал Петр Алексеевич. – Она мне тут чего только не рассказала!
«Не верь ей!», «она лжет», «это не моя дочь!» – едва не вырвалось у Элеоноры, но она вовремя спохватилась. Лицо супруга не выражало ни удивления, ни досады. Оно было обычным: улыбчивым и немножко виноватым. Стало быть, Танюша не успела огорошить его сенсационным признанием. Кроме того, как он сказал? Сослуживица?
Элеонора приняла навязанные ей правила игры и даже улыбнулась.
– Добрый вечер! – улыбнулась она.
– Присаживайся, дорогая, – фамильярно хлопнула ее по заду «дочь». – Чего отказываешься от картошки? Где уже успела налопаться?
– У мамы поужинала, – тихонько ответила Элеонора.
– А как поживает Вероника Анатольевна? – осведомилась Танюша. – Надеюсь, жива-здорова?
– Да, все в порядке. Спасибо, – тоном робкой овечки произнесла Дворецкая.
– Славная бабуля! – улыбнулась девица, поворачиваясь к Петру Алексеевичу. Но, судя по кислому выражению его лица, он не совсем разделял восторг гостьи. – Собираюсь заглянуть к ней как-нибудь на днях: посидеть за чашкой чая, посплетничать.
– Так вы знакомы? – запоздало удивился мукомольный директор.
– Недавно познакомились, – уклончиво ответила Танюша. – Но я сразу пришлась старушке по душе. Честное слово, почувствовала себя близкой родственницей. Внучкой, например. Кстати, у нее нет внуков?
– Господь не дал, – ответил Петр Алексеевич.
– Ну, ерунда! Может, еще появятся.
У Дворецкой по спине пробежал холодок.
– Кстати, через месяц у старушки юбилей, – вдруг сказал муж. – Вероника Анатольевна устраивает по этому поводу большой прием в собственном доме. Сначала, как положено, праздничный ужин, поздравления и музыканты, а в завершение – маленькая вечеринка только для близких друзей и родственников.
– Ой, как здорово! – захлопала в ладоши Танюша. – Непременно пойду. Только там наверняка нужны приглашения и все такое?
– Пусть вас это не беспокоит, – улыбнулся Петр Алексеевич. – Мы можем запросто взять вас с собой. Если Дворецкая к вам расположена, думаю, она не станет возражать против еще одной гостьи. Там дом – полная чаша. Еды хватит на всех! Правда, дорогая?
Он обращался к Элеоноре, которая машинально подносила к губам чашку с чаем, отпивала, не чувствуя запаха и вкуса. Вопрос мужа застал ее врасплох. Она дернулась и пролила чай на салфетку.
– Не обожглась, милая? – захлопотал супруг, подхватывая кухонное полотенце и вытирая лужу.
Танюша наблюдала за семейной сценой с улыбкой.
– Так я не поняла, – вклинилась она наконец. – Ты берешь меня с собой на юбилей Вероники?
– Конечно-конечно, – пролепетала Элеонора. – Без проблем.
– Ну и славно! – обрадовалась гостья. – Петр Алексеевич, выйди, дружок на минутку. Мне нужно тут немного по работе поговорить, потом и побегу, пожалуй. Темно становится. Страшно домой возвращаться.
– Ладно-ладно, – улыбнулся мужчина, растворяясь в дверном проеме.
Девушка прикрыла плотно дверь и взглянула на Элеонору.
– Где деньги?
– Часть суммы на работе.
– Почему только часть? Мне что, ждать до морковкина заговенья? Сама слышала: через месяц юбилей моей любимой бабушки. Я собираюсь ей сделать приятный сюрприз. Бедная старушка! Она лишена внуков. Интересно, как будет выглядеть мое признание в глазах сотни гостей? Душещипательная сцена, не находишь? Знаешь, я что-то видела подобное в индийском кино. Немая сцена. Все плачут.
От такой перспективы Элеонора и сама чуть не заплакала.
– Постой, ну к чему такие разоблачения? Я ведь пообещала тебе помочь. Нужно всего лишь подождать!
– Я и так ждала достаточно.
– Возникли сложности, – промямлила Дворецкая. – Вероника лишила меня жалованья за этот месяц.
– Чем-то прогневала старушку? – осклабилась девица. – Крутая бабка! Представляешь, что будет, когда она выслушает мой маленький рассказ? Я, конечно, не гадалка, но мне почему-то кажется, что она лишит тебя наследства.
У Элеоноры едва не вырвался стон. Чертовка была права на все сто процентов!
Она попробовала поменять тактику.
– Доченька, – прошептала она. – Ну почему ты ко мне обращаешься только с угрозами? Ведь мы с тобой столько не виделись. Как думаешь, может, нам стоит поближе узнать друг друга? Сходить куда-нибудь?
– В цирк или кукольный театр? – хихикнула Танюша. – Раньше нужно было ходить. А сейчас, извини, у меня нет на эти глупости времени.
– Но душевную близость ведь не купишь за деньги, – урезонила ее мать.
– А за каким чертом мне это надо? – нелюбезно поинтересовалась дочь.
– Но я думала, что…
– Гони деньги, а разговоры о спасении души будешь вести со своим муженьком. Кстати, где ты отхватила такого лапотника? У нас в деревне деды куда глаже его выгуливаются.
За дверью послышались шаги.
– Приходи завтра в офис, – жарко зашептала Элеонора. – Я дам тебе денег. Но прошу тебя, оставь меня хоть недолго в покое. Дай передышку! Я отдам тебе все, что захочешь.
