Евгения Михайлова - Исповедь на краю
– Ножом пырнула, – сообщил собравшимся Сергей, замыкавший процессию. – Не опасно. Ему спасла жизнь жировая прослойка.
Все многозначительно переглядывались, не находя слов. Дина встретилась глазами с Шурой.
– От! – лаконично подвела та итог.
Сергей посмотрел на часы и стал прощаться с Диной.
– Мы не закончили беседу, но ничего не поделаешь. Жильцы оказались на редкость активными.
– Не говори. Надо же, все боялись, что он ее убьет.
– Так обычно и бывает. Ладно. Я поехал. Буду держать тебя в курсе.
Дина поднялась к себе в квартиру и обнаружила, что Сергей забыл на столе фотографию незнакомой девочки.
* * *Раиса Чеберяк холодно смотрела на Панина.
– И кто же за тобой следит? Милиция? Спецслужбы? Или задолжал кому-то?
– Рая, ты меня знаешь: расчеты я веду очень аккуратно. И никакой слежки со стороны милиции, спецслужб тоже нет. У меня точная информация. То есть водил меня мент, но в частном порядке.
– И где он?
– Пришлось избавиться.
– Спятил, что ли? Ты его грохнул? И пришел ко мне прятаться? Да…
– Не кипятись, Раиса. Парень был в отпуске. Его никто не ищет. Меня в связи с ним вычислить практически невозможно. Поступить иначе я не мог. Он наш санаторий в Мамонтовке нашел и очень заинтересовался. Так что тебя это тоже касается. Но я уверен, что все утрясется. С ним произошел несчастый случай. Я на какое-то время удалюсь от дел, и посмотрим, как дальше пойдет. Все пока приостановим.
– Может, поедешь куда-нибудь?
– Думаю, сейчас суетиться с билетами, поездами-самолетами просто ни к чему. Никто не знает, что я к тебе поехал. Чем ты рискуешь?
– Ладно, обеспечу тебе пансион. Сиди, соображай, как все уладить. Но какие-то мысли у тебя есть? Кто нанял мента? Или он сам?
– Трудно сказать. А что, если кто-то из наших захотел самостоятельно вести дела? Тот, кто не любит подчиняться, делиться, отчитываться?
– Ты не про меня случайно?
– Что ты, Раиса. Как ты могла подумать? Мы люди опытные, партнеры, друг другу доверяем.
– Тогда не Сандра ли?
– Как знать. Гонору очень много, а ума не набралась у старших.
– Девка, конечно, курва, но чтоб под нас рыть, с ментом связаться… Хотя насчет связаться – на нее похоже. Я ей никогда не верила. Это ты слюни распускал. Ладно, проверим. Сиди, я пойду распоряжусь. – Раиса вышла из кабинета и, закрывая за собой дверь, со вкусом произнесла: – Козел старый!
Глава 29
Директором школы оказалась немолодая полная блондинка, закрепившая пучок волос на макушке заколкой с ярко-розовым шелковым цветком. Голубые тени и светло-розовая помада довершали макияж. Несмотря на столь ясельную расцветку, директриса всем своим видом выражала Дине недоверие и демонстрировала неприступность. Трудно было понять, у нее такой характер или ее заклинило, когда Дина показала корочку Союза журналистов. Пришлось выслушать целую лекцию о продажности и лживости СМИ. «Если человек называет газеты СМИ, значит, долго ждал случая выложить все, что накипело», – обреченно думала Дина, пытаясь не задремать после бессонной ночи.
– Нет, вы меня не поняли, – воспользовалась она паузой. – Точнее, я не успела объяснить. Это не для газеты. И тем более не по заказу ваших недоброжелателей. Мы, группа журналистов, психологов, социологов, решили выпустить книгу – размышления, наблюдения, попытка анализа. Условное название – «Поколение Икс». О том, какие сейчас дети, почему они такие, что хорошо и что в них плохо и тому подобное. Есть у нас и глава о жестокости. И я вспомнила, что именно ученицу вашей школы очень страшно убили. Марину Федорову.
– А при чем тут школа? Ее убили дома.
– Да нет, школа наверняка ни при чем. Но не бывает преступлений без последствий. Без влияния на всех, кто оказался в его поле. Дети очень восприимчивы. В школе не было случаев неоправданной жестокости, агрессии? Я у вас спрашиваю просто как у специалиста. Мы сошлемся на ваше мнение.
Взгляд директрисы смягчился, и она минут сорок изрекала банальности типа «дети есть дети».
Дина изображала безумную заинтересованность и не забывала издавать восхищенные и удивленные восклицания.
– А вообще я вам так скажу, – совсем потеплела собеседница. – Что значит – дети? Они с седьмого класса живут друг с другом, пьют пиво и курят. И придурков среди них столько же, сколько среди взрослых. На помойке роза не вырастет. Есть, конечно, очень умные ребята, старательные…
– Я о жестокости спрашивала, – напомнила Дина, подозревая, что пришла напрасно.
– Ну, преступлений в школе, мы, конечно, не допустим. А драки бывают. Воровство. Чего там говорить. Дети завидуют. Одному пять рублей дают на обед, а другого на «Мерседесе» привозят, мобильник на уроке звонит, доллары в кармане.
– Завидуют только богатству?
– Ну, наверное. В основном.
– А, скажем, тому, что какого-то ребенка родители очень любят, встречают, провожают, беспокоятся? Не у всех же такие семьи. Вот Марину Федорову очень любили родители и бабушка с дедушкой. Это не могло кого-то злить, например?
– Ну, могло. Но при чем это?
– Я просто так. Мотив нащупываю. А со стороны к вам не приходили ребята? Отобрать что-то у школьников, украсть? Я знаю, это бывает.
– Да вроде ничего похожего… Ой, знаете, в соседней школе, сто пятнадцатой, она недалеко от нас, через дорогу, был случай. Мальчика зарезали. Прямо во дворе. Маленький, лет одиннадцати. Он ночью из школьного двора выполз на дорогу, его женщина нашла. Вызвала «Скорую», пока довезли, он умер. Никого не нашли. Вы спросите у директора, ее Тамара Ивановна зовут, она вам расскажет.
* * *Андрей впервые был на показе мод и впервые видел Наташу на подиуме. Он сидел в первом ряду в темном костюме и голубой рубашке, купленных матерью без примерки на распродаже. Но его присутствие обесцветило всех мужчин в зале. Приглашенные дамы, проходя к своим местам, смотрели на него откровенно и жадно, часть мужчин – блудливо и украдкой, и даже модели, участвующие в показе, умудрялись бросать на него незапланированные взгляды. Но Андрей видел только Наташу. В первом отделении она выходила в платьях, которые известные дизайнеры создавали для участниц знаменитого рождественского «Бала дебютанток» в Париже. Ежегодно двадцать четыре самые богатые и знатные невесты со всего мира собираются в отеле «Крийон», чтобы ослепить друг друга и прессу своей красотой и великолепием уникального наряда. Но вряд ли хоть одна из них могла сравниться с Наташей. Ее скромная, нежная, целомудренная красота гармонировала с каждым нарядом, всякий раз создавая неповторимый рисунок. Ее вдохновенное лицо, изящная фигура являли одно целое с симфонией цвета, изысканных линий, великолепия тканей. Она выглядела загадочной и недоступной в фиолетовом платье с пышными воланами от Кристиана Лакруа. Страстной и стремительной – в алом наряде от Живанши с длинным шлейфом и высоким разрезом на юбке спереди. Наташа скользила, как фея, в прозрачном платье цвета вечерних сумерек Донателлы Версаче. И заставила зал затаить дыхание, появившись в белоснежном одеянии из архива Пьера Кардена.
Андрей сиял, громко хлопал и время от времени оглядывался на зал, приглашая всех разделить его гордость и счастье.
Но когда Наташа появилась во втором отделении в серебристом костюме, состоящем из крошечных шортиков, маленького топа, не столько прикрывающего грудь, сколько открывающего ее, и небрежно наброшенного на плечи блузона, Андрей нахмурился. И до конца показа у него не разгладилась глубокая вертикальная морщинка между бровями.
Наташа, переодетая в джинсы и свитер, нашла его в фойе и потащила без слов к выходу, умело уворачиваясь от корреспондентов и фотографов. Они быстро оделись, а на улице Наташа показала ему ключи от машины.
– Я у подружки взяла. Здесь и от ее дома ключ. Дом за городом. Она прямо с показа уезжает на фотосессию.
Они сели в новенький вишневый «Опель», Наташа – на место водителя. Она влюбленно посмотрела Андрею в лицо:
– Почему ты ничего не говоришь? Тебе не понравилось?
– Может, все-таки я поведу? – недовольно произнес он. – Не привык я, чтоб меня, как мешок с мукой, возили.
– Ну что ты, – нежно шепнула Наташа, приблизив губы к его лицу. – Какой же ты мешок. Ты самый красивый. Девочки из-за тебя шеи себе свернули. Пожалуйста, давай пересядем. Нам по Ярославскому шоссе ехать. В Мамонтовку. Я сама, наверное, и не нашла бы. Но ты так ничего и не сказал: тебе понравилось или нет?
Он сел за руль, аккуратно выехал на проезжую часть и, повернув к ней голову, неловко произнес:
– Ты была… Не знаю, как сказать. Просто чудо какое-то. Но как ты могла выйти в этих трусах? – Он сжал ладонью ее колено так сильно, что ей стало больно. – Я хочу тебя, – непоследовательно пробормотал он охрипшим голосом.
* * *Тамара Ивановна, директор сто пятнадцатой школы, встретила Дину приветливо, не слишком внимательно выслушала объяснение насчет сборника о «Поколении Икс», на удостоверение не взглянула, но, узнав, что речь пойдет о жестокости, закрыла дверь на ключ и попросила секретаршу ни с кем ее не соединять.
