Сергей Яковлев - Драйверы
В принципе-то для меня это нехарактерно, я человек по жизни мягкий, но уж очень я недолюбливаю наркоманов. Прямо сатанею.
А и за что их долюбливать, уродов этих вывихнутых?
Да, видно, нагнали мы с Бобом мимоходом страху на наших маленьких узкоглазых друзей. Впрочем — не знаю, какие бы я на месте этого Ахмета чувства испытывал. Если бы в чужом краю оказался в кабине с двумя малознакомыми, или, если точнее, совсем незнакомыми жлобами. Да еще и иноверцами. Не сильно тут развеселишься. А впереди — полторы тысячи верст по заснеженным просторам загадочной России, а позади, в кузове, тысячи бутылок белорусской водки с быком на этикетке. Это — очень солидно.
Борька сбавил скорость, прижался к обочине, остановился. Щелкнул тумблером на щитке и включил в кабине свет…
* * *В конце ноября из Центра от координатора Белькова в адрес Логинова пришла шифровка о том, что ориентировочно пятого или шестого декабря на базу группы «Е» в «точку раз» для связи и обмена информацией прибудет сотрудник Зулу.
Геннадий Алексеевич вспомнил, что этот псевдоним — Зулу — Бельков называл еще в самом начале работы по «Факелу».
Зулу — агент интернационального центра…
«Точка раз» охранялась солдатами, да и электронные системы, установленные людьми полковника, работали неплохо. Было не совсем понятно, как этот Зулу проникнет на объект. Подъедет на машине к воротам, посигналит: «Здрасьте. Я — Зулу». Бред… «Ну, включит маячок-опознаватель „свой-чужой“, паролем обменяемся… — думал Логинов. — Да ладно. Как-нибудь, да узнаем друг друга. Первый раз, что ли? Не полезет же он дуриком через забор, в самом деле?»
* * *Стоим. Слева, по Витебскому — машины, машины, машины…
Я закурил папиросу, Борька закурил, Ахмет закурил. Все молча курим.
В кабине повисла какая-то напряженка, непонятность какая-то, а я этого не люблю. Значит, пора начинать разыгрывать нехитрую пьеску под условно-рабочим названием «Придурь». Начнем дурить голову таджику.
— Ну, Ахмет, рассказывай нам: что, где и почем? Мы ничего плохого не замышляем — честное слово, клянусь здоровьем жены, детей и домашних животных, — но согласись, для пользы дела нас за болванов держать не стоит, — я левой рукой дружески приобнял его за плечо. — Что за товар, откуда, и какие неожиданности могут нас подстерегать в пути? Очень уж начало необычное — этот недоверчивый бородатый. Вчера вроде бы все обговорили, согласовали, а сегодня — опять двадцать пять. Грузили машину где-то ночью, без нас, и чего туда нагрузили — неизвестно.
— Как чего? — удивился Ахмет. — Водку грузили. «Зубровку».
— Ну вот — водку… А водка, между прочим, опасный груз. Ты ведь — в курсе?.. Почти нитроглицерин. А мы с Борисом Евгеньевичем — не адские водители. Смотрел такой фильм? Так что, вот… Давай все выкладывай.
— Что выкладывать? Не понимаю…
— Ага — не понимаешь… Все ты, дружище, прекрасно понимаешь. Машина твоя? Твоя… Почему тогда постоянных водителей нет? Или заболел кто? Нет? Все здоровы. Значит, водителей вы с твоим приятелем только на рейс нанимаете. И при этом — отстегиваете аж по восемьсот долларов за ходку! Многовато, согласись? Пойми меня правильно — я не прошу тебя уменьшить плату, но… Подозрительно. Что-то тут не совсем чисто. Давай расскажи нам с Бобом — в чем дело? Я лично свою башку в петлю совать не желаю. Смотрел такую передачу — «Хочу все знать»? Вот и мы с Борей хотим все знать, понимаешь? Если что-нибудь совсем незаконное вы с бородатым затеяли…
— Водка конфискованная. Из милиции, — значительно, важно так, как будто слово «милиция» само по себе все нам должно объяснить, сказал Ахмет и опять замолчал. Борька присвистнул и выразительно посмотрел на меня.
— Так вы ее у ментов сперли, что ли? — прикинулся я дурачком, но в душе порадовался собственной сообразительности. Вернее даже — интуиции своей. Ведь с самого начала я почувствовал, что дело нечистое с этой водкой. Так и есть… Хотя я, честно говоря, о наркоте сперва подумал.
Впрочем, интуиция здесь не при чем — фактического материала для правильных выводов было более чем достаточно. Надо уж совсем тормозом быть, чтобы не понять, откуда «дровишки». Из лесу, вестимо… Все одно к одному складывалось. Суперприз в восемьсот баксов — раз, ночная погрузка в непонятном месте — два, и «скорострельность»: позавчера познакомились — сегодня в рейс, а после рейса разбежались — три. Ну и на дессерт — таджики эти.
Конкретно ничего плохого против таджиков я не имею — мне вообще плевать слюнями на разные там нации и национальности. Я не нацист и не шовинист, по мне — был бы человек хороший. Но почему-то всегда получается, когда с этими парнями связываешься — будь то кавказцы, или таджики — получается, что они, как бы «по определению», все время за гранью кодекса работают. Уголовного разумеется. Чуть чего с этими ребятами, и сразу — криминал.
Может традиции у них такие? Не знаю, не знаю…
И хорошо, что у этого Ахмета действительно необходимые бумажки — лицензии, путевой лист, накладные там всякие — в порядке. То есть, скорей всего — липовые, но хоть в наличии имеются.
Веселый расклад для начала, уже интересно получалось. Да еще Гена со своими хитрыми рекомендациями, блин.
Тут уж я совсем ничего не понимал, и никакая интуиция и мои «конгениальные» аналитические способности не помогали. Вообще получалось — в огороде бузина, а в Киеве дядька… Гена, «паленая» ментовская водка, таджики — объекты несовместимые абсолютно. Но выходило, что полковник каким-то краем во все это замешан.
Едри его в корень!
А по поводу моих «конгениальных» аналитических способностей — это прикол такой. Лет десять, а может, и двадцать назад мы с Бобом зачем-то оказались на Петроградской. Не помню — зачем. Неважно. Вот идем мы с ним неспеша по Большому проспекту, проходим мимо газетного киоска «Союзпечать», кажется, на углу Большого и Бармалеева. Возле этого киоска стоит молодая женщина с маленьким дитем в голубой коляске, и слышим — оба слышим, и я, и Борька! — как женщина довольно громко и отчетливо спрашивает у киоскера: «В какую цену у вас сигареты „Космос“?»
Я Борьку спрашиваю: слышал?.. «Угу, — отвечает. — Слышал. Сигареты дамочка хочет купить».
Я ему: что можешь о ней сказать? Какие выводы?
У Борьки на лице недоумение: «Я же ее не знаю…»
«Но слова-то слышал?»
«Ну… Да ни фига она и не сказала такого. А ты сам-то какие выводы можешь сделать?»
А мне скучно было, не помню уже, отчего. То ли деньги кончились, то ли с Лидуськой своей поцапался — мы поначалу иной раз вздорили с битьем посуды и прочей ерундой — в общем, от скуки я резвился. И говорю Бобу: «Она сказала — в какую цену сигареты „Космос“?.. Так?»
«Так», — говорит Борька.
«Ну вот — этого вполне достаточно… Слушай сюда, дубина… Первое — коренная ленинградка никогда не скажет „в какую цену?“. Ленинградка скажет: „Сколько стоит?“. Второе — у нас, в Питере, как почти во всем Союзе, сигареты „Космос“ во всех киосках, магазинах, и вообще — везде без исключения, стоят одинаково: тридцать пять копеек. Из этого делаем вывод — мадам не коренная ленинградка, приехала недавно… Где у нас в Союзе цены могут разниться от киоска к киоску? Правильно — на юге… В братских республиках, где социализм имеет свою специфику. Итак: приезжая, с юга, молодая, русская, ребенок, одета довольно скромно, но добротно…»
«Одета нормально, — сказал Боб. — Молодые женщины почти все так одеваются».
«Тонкое замечание… А я разве спорю? Я сказал „добротно“, потому что у нее босоножки итальянские».
С босоножками я, разумеется, понтил, фуфло гнал, поскольку абсолютно в этом деле не волоку. Но Боб еще больше меня не волок, так что никаких сомнений относительно того, что фуфло с «итальянскими босоножками», пролезет, у меня не было.
«…итальянские. Значит, слушай сюда. Мой вердикт такой: приезжая с периферии, с юга, точнее — откуда-то из Казахстана, муж — офицер, слушатель Академии… э-э-э… скорей всего — связи. Звание — капитан. Зарубимся?»
Борька заржал, мне абсолютно не поверил и… проспорил дюжину пива — я тогда еще иногда пил пиво. Мы попросту подошли к этой гражданке, дико извинились, расшаркались, включили обаяние и навешали ей какой-то лапши на уши, по полкило на каждое ушко. Ну, она и подтвердила, что все действительно именно так и обстоит, как я сказал Борьке: приезжая, из Казахстана, муж — слушатель Академии связи, недавно капитана получил.
Надо было видеть Борысину вытянутую рожу! Незабываемое зрелище.
Не менее двадцати лет прошло, точно — в середине семидесятых было, но тот фантастический случай с доставанием слонов из рукава накрепко засел в большой голове Бориса Евгеньевича. Вот именно из-за этого случая с моими «конгениальными» умозаключениями он никогда и не спорит… Уважает.
