Алина Кускова - Амурное злодеяние
– Вместе с вами, Борщов, Ремешкова раздевал Сергей Зайцев, также ваш друг. Делал он это несколько нетактично, не так ли? А рядом с Ремешковым сидела девушка, которая, как вы сами признались, очень вам понравилась. Зайцев обидел ее своей грубостью. Вы затаили на него злость и попытались выместить ее в темном коридоре под лестницей ресторана «Надежда» – стукнули того по голове вот этим гипсовым Амуром. Могло такое быть? Могло.
– Произведением искусства бить по голове?! – не сдержался Серебрянский. – Шедевром!
– Не было шедевра, – возразил Борщов, – вернее, я не бил. Светочка, не верь им!
– Не волнуйтесь, Константин, я вам верю.
Василиса произнесла эту фразу и переключила взгляд на главбуха Огурцова.
– У вас, Борщов, нет привычки бить исподтишка, да и мотив не выдерживает критики. У кого была причина расправиться с Селивановой, так это у ее коллеги и непосредственного начальника Аркадия Тимофеевича Огурцова. Светлана вела себя на работе вызывающе некрасиво!
– По-о-ду-у-маешь, – процедила та и опустила глаза.
– Селиванова давно делает работу за себя и за вас, поэтому вы и терпите ее стервозность. Но в один момент могли и не сдержаться! Случайно оказавшись на свадьбе Ничипоренко, вы встретили Селиванову и рассказали об этом вашей племяннице. Та, разумеется, тоже не питала к ней любви и всячески стремилась отомстить вредной девушке, поджидая подходящего случая. И она дождалась. Светлана села покурить под лестницей, а Октябрину поймал Зайцев. Она воспользовалась моментом и отомстила за дядюшку, стукнула Сержа по голове и свалила его на коленки Селивановой. Так было?
Октябрина замотала головой.
– Да. Вам, господа Огурцовы, невыгодно избавляться от Селивановой. Кто станет выполнять вашу работу, Аркадий Тимофеевич? – Тот шумно вздохнул. – Значит, нужно искать того, кого вполне устраивает отсутствие Селивановой. И здесь мы подходим к Ларисе Королевой.
– Не нужно ко мне подходить, – испугалась та. – Я ни в чем не виновата!
– Так ли? – пожала плечами Василькова. – Но ведь Светлана ваша соперница. Вы постоянно ревновали ее к шефу, видя, как тот относится к ценному сотруднику. Вам тоже ничего не стоило затеряться в шумной толпе гостей на свадьбе и решиться на хулиганский поступок. А потом совершить наезд на ничего не подозревающую Селиванову. Я уже не говорю о том, что вы с легкостью могли примотать электрические провода к ручке двери квартиры Светланы. Лариса, ведь по образованию вы электротехник.
– Я не доучилась, – всхлипнула та, – это мужская профессия, я пошла туда из-за мальчиков…
– Мужчины, – вздохнула Василькова, переводя взгляд на Вадима Ростова. – От них у нас все беды, не так ли, Светлана? Вот и господин Ростов тоже занял в этом деле странную позицию. Ни с того ни с сего попытался возобновить близкие отношения с бывшей невестой. Может показаться странным и то, что этому ничуть не противилась его нынешняя дама сердца Мария Мартынова. Вы ведь нисколько не удивились, Мария. И я знаю почему. Вы с Ростовым действовали вместе, намереваясь заманить доверчивую Селиванову в ловушку. Чем она вам досадила? Вряд ли господин Ростов по ночам в горячечном бреду кричал ее имя. Но предположим, что кричал. И что же? Вы решили соединить два любящих сердца? Какие добропорядочность и чистоплюйство! Совершенно не свойственные влюбленной женщине. Я вам, Мария, сразу не поверила, как только узнала ваш голос на автоответчике художника Серебрянского. Господин Серебрянский, вы тоже приняли участие в событиях! Ваш автомобиль, за рулем которого сидел преступник, чуть не убил Селиванову!
– Глупости! – воскликнул тот. – Разве в городе мало зеленых иномарок?!
– Таких, как ваша, действительно мало, – усмехнулась Василиса. – Редко у какого автомобиля такой яркий, фосфоресцирующий в ночи хвост дракона. Светлана его узнала.
– О! – продолжал возмущаться Серебрянский. – Даже если это и так, это все равно ничего не значит. Я заявлю в милицию, что в тот день мою машину угнали!
– Ваше право, – пожала плечами Василиса. – Можете сделать это прямо здесь, скоро придет лейтенант Барсуков. Мне был интересен мотив. Зачем вам убирать с дороги в прямом и переносном смысле Селиванову?
– Вот именно! – Художник воздел к потолку длинный тонкий указательный палец. – Зачем?
– Может быть, вы помогали Мартыновой, – предположила Василькова. – Та в порыве ревности решила от нее избавиться, сказав Ростову совершенно обратное. Вы, маэстро, не смогли отказать своей музе и пошли у нее на поводу.
Серебрянский шумно вздохнул и покачал головой.
– Первый раз убить Селиванову на вашем автомобиле не удалось, ее спас Борщов. Мария узнала, что Лариса Королева обзавелась автомобилем и подвозит приятельницу после работы, и попыталась избавиться от девушки во второй раз. Королеву спасли столб и собственная неадекватность.
– Зараза! Мне ремонт влетел в еврокопеечку! – Лариса вскочила, подбежала к Марии и вцепилась той в волосы.
– Прекратите! – закричала Василиса, разнимая девиц. – Мария этого не делала!
– Не делала?! – изумилась Королева, возвращаясь на место. – Тогда кто это сделал?
– Что, сволочи, не ждали?! – Дверь распахнулась, и на пороге сыскной конторы показалась инвалидная коляска с восседающим в ней бритоголовым больным.
– Попрошу не выражаться, – возмутилась Василькова.
Коляску с Сергеем Зайцевым толкал Вениамин Ремешков.
– Ничего не понимаю, – пробормотала Мария Мартынова, – он же умер!
Все с изумлением уставились на вошедших.
– Живее всех живых, – нагло заявил Серж и потребовал поставить его перед физиономиями собравшихся, спиной к сыщице. Ремешков выполнил просьбу.
– Вот, – сказала, указывая на Зайцева, Василиса, – причина всех бед и неприятностей.
– Я так и знала! – воскликнула Октябрина Огурцова. – Как же мы сразу не догадались! Он сам себе стукнул по голове Амуром, чтобы свалиться на коленки к Селивановой, а потом бегал из больницы и мстил ей за то, что она его отвергла! Я ее знаю, она та еще вертихвостка!
– Что? – опешила Светлана. – Кто я? Вертихвостка?! А ты, а ты… Вобла сушеная! К тому же длинная! Перезревшая груша! Ах, так ты и есть та самая груша из ресторана?! Я тебя узнала!
– Тишина в зале! – прокричала Василиса. – Вы не на базаре торгуете.
– Уймитесь, дуры! – прорычал Серж. – Василькова все знает.
– Действительно, знаю, – согласилась Василиса.
– Тогда зачем весь этот цирк с мнимыми виноватыми? – пробурчал главбух Огурцов.
– Для полноты картины, – улыбнулась Василиса, – чтобы вы не расслаблялись.
– Ну, и какая она, эта картина? – скривился Серебрянский. – Пейзаж или натюрморт?
– Я бы назвала ее любовным треугольником, – продолжила Василиса. – Только это совсем не то, о чем вы могли подумать. Это не Ростов – Мартынова – Селиванова. Это Огурцова – Зайцев – Серебрянский.
– Что вы говорите?! – всплеснула руками Октябрина. – Да я их знать не знаю!
– Согласна, – ответила Василиса, – вы действительно знать не знали Сергея Зайцева до того вечера в ресторане «Надежда». Но с художником Эдуардом Серебрянским вас связывают тесные личные отношения. Вы, Октябрина, его сегодняшняя муза. Я узнала вас по портрету, который видела в его мастерской.
– Это не портрет, – фыркнула Октябрина, – это абстракция. Ее узнать невозможно! Вместо головы – шишка, вместо рук макароны!
– Да ты такая и есть, – обрадовалась Селиванова.
– Я, хоть и не люблю подобное искусство, тем не менее вас узнала.
– Какое неуважение к мастеру, – обиделся Серебрянский и отвернулся от Октябрины. – Каждый норовит обидеть художника!
– Действительно, оставим мастера в покое. Эдуард признался, что он хорошо знает Октябрину.
– Я признался? А, ладно, если узнала… Тут скрывать нечего. Ну, давал я ей машину! А почему не дать? Я в свое время и Машеньке давал. Девочки возят мне продукты из супермаркета. А кого они на ней давят, знать не знаю и знать не хочу!
– Так это она?! – нахмурился Серж, глядя на Октябрину. – Я на нее, что ли, в «Надежде» запал?
Борщов многозначительно хмыкнул.
– Не может быть, – бормотал озадаченный Серж.
– Правильно, – подхватила Октябрина. – Этого не может быть!
– Но оно есть, и никуда от него не денешься, – возразила Василиса.
– Правосудие тебя настигнет, Огурцова! – вставила веское слово Селиванова.
– За что?! – испугался главбух Огурцов. – Что она такого сделала?! Она не могла убить Селиванову за вредность! Хотя, если она и собиралась это сделать, я ее прекрасно понимаю. Это состояние аффекта, любой суд ее оправдает.
– Ничего особенного она не сделала, – продолжила рассказывать Василиса. – Как и все обычные преступники, попыталась убрать с пути людей, которые ее раздражали. Но об этом чуть позже. Начнем с главного, со старшего Сергея Зайцева, с отца Сергея Сергеевича. – Она кивком указала на Сержа. – Как признался сын, его папенька был тот еще ходок.
